Буратино. История стартапера
Шрифт:
Что до меня… То мне придется исчезнуть. Теперь уже наверняка.
Понедельник, девять часов утра. Лучшее время, чтобы совершать серьезные поступки. Ставишь подпись и начинаешь новую неделю в совершенно другом статусе.
Александр улыбался и выглядел очень довольным.
– Правильное решение, – он похлопал меня по плечу. – Мы возлагаем большие надежды на наше партнерство. Сделайте так, чтобы утро каждого человека в мире начиналось с Tobefamous. Подогревайте жажду людей дотянуться до звезд, подогревайте их чувство собственной
Мне сложно понять цели и смысл дьявольских стратегий Александра. Но в том, что они дьявольские, сомнений нет. Не может быть у этого человека хороших планов. Он что-то замышляет, и теперь Tobefamous станет частью этих замыслов. Правда, какое мне до этого дело?!
– По условиям договора, вы в течение двух дней должны перевести всю сумму на счет нашей компании на Британских Виргинских островах, – подытожил Дэвид, – а также обеспечить фактическое наличие денег в банке бенефициара. Если оплата не будет произведена в срок, действие договора приостанавливается, а условия могут быть пересмотрены.
– Не переживайте, – кивнул Александр, – все будет. В среду можете лететь на острова, забирать свои денежки.
После встречи мы отправились в гостиницу. Мэтт и Дэвид сияли.
– Сто пятьдесят миллионов наличными! Теперь нужно придумать, как привезти их в Соединенные Штаты, – радовался Мэтт.
– Все уже придумано, – успокоил его Дэвид, загадочно улыбнувшись. – Для этих целей существует дипломатическая почта. Послезавтра мы вылетаем в Род-Таун. Там меня будет ждать небольшой самолет, а тебя и Бориса – две яхты. В четверг я полечу в Майами, а вы поплывете в Дейтона-Бич и Палм-Бей. Офис во Флориде я уже присмотрел. Надежное здание с подземным хранилищем.
– Стой-стой-стой, – запротестовал я. – Давай меняться. Мне нельзя плыть на яхте.
– Почему?
– У меня морская болезнь. Очень сильная. Я просто не доплыву… Давай я полечу, а вы – на яхтах.
– Но ты же не знаешь, что делать потом. Я планировал прилететь раньше, чтобы все подготовить и встретить вас!
– Нет, – я решительно замотал головой, – я не поплыву. Давай я вылечу позже. Сколько времени будет плыть яхта?
– Двое суток.
– Отлично. Значит, я вылечу в субботу.
– Ладно, – Дэвид ненадолго задумался, – хорошо. Ты летишь. Мы плывем на яхтах. Тогда я тоже поплыву в Майями, чтобы было быстрее. Немного откорректируем наш план.
Когда-то, на заре карьеры, я работал в ОМ. Это было в эпоху второго пришествия Игоря Григорьева на должность главного редактора, и журнал тихо доживал свои последние месяцы.
Там я познакомился с одним очень интересным парнем. Он был автором и время от времени появлялся в офисе, чтобы забрать гонорар. Однажды мы случайно разговорились на какую-то резонансную тему, вроде Оранжевой революции в Киеве.
– Ник, – представился он, протягивая руку.
– Борис, – ответил я, и мы пошли пить пиво в ближайший паб, потому что рабочий день закончился, а планов на вечер
Так мы стали друзьями, чему я был несказанно рад. Потому что найти друга в зрелом возрасте – очень и очень непросто.
Обычно друзья появляются в школьные или институтские годы и проходят с нами через всю жизнь. Они существуют для того, чтобы мы помнили, что когда-то были юными. Что Алексей Иванович был Лехой, Максим Антонович – Толстым, а Игорь Игоревич – Рыжим. Они – наша связь с прошлым, которое с годами кажется все более уютным. Туда хочется вернуться, чтобы снова почувствовать себя молодым, и встречи со старыми друзьями служат эдакой машиной времени.
Но иногда нам встречаются люди совсем иного рода. Нет совместных воспоминаний, нет общей истории, нет общих знакомых. Они не позовут нас на семейные праздники, а мы не позовем их. Да и пути у нас совершенно разные. Однако встретившись однажды, на каком-то глубинном ментальном уровне мы чувствуем, что никто не понимает нас лучше, чем они. Каждое сказанное слово находит отклик. Хотя слов, в общем-то, и не нужно – все понятно без слов. Это и есть настоящая дружба.
Ник стал для меня как раз таким другом, с которым можно общаться без слов и чувствовать, что ты не одинок на этой земле.
Потом он уехал в другой город, в другую страну, и наши встречи стали происходить не чаще раза в год.
Обычно это выглядело так:
– Привет!
– Привет!
Рукопожатие. Объятия. Похлопывания по плечу.
– Как сам? Все такой же придурок?
– Нормально. На себя посмотри.
Смех.
– Надолго здесь?
– Буквально на пару дней.
– Успеем выпить по пиву?
– Может, как-нибудь в другой раз.
Дружба ли это? Конечно, да. И Ник – единственный человек в мире, которому я могу доверить свой дневник.
Сегодня ночью мне приснился очередной странный сон. Я брел по берегу океана, и мои ноги вязли в мокром песке. На горизонте красный солнечный диск скатывался с небосвода и прятался в волнах, отбрасывая багряные блики на водную гладь. Он притягивал меня, словно магнит, и я все шел и шел на запад, с каким-то упертым отчаянием пытаясь достичь то, чего достичь было невозможно.
Мне фантастически повезло – я стал мультимиллионером в неполные тридцать лет. Да, не Цукерберг, конечно, но большинство стартаперов могут позавидовать, а «офисный планктон» и подавно.
Мне также фантастически не повезло – я погиб, подписав контракт с дьяволом. Контракт, который суживает мой мир до размеров экрана монитора. Об островах можно забыть – моим домом должен стать офис. Снова. О книге тоже можно забыть – на нее просто не останется времени. Это грустная жизнь, которой я не хотел.
Поэтому я передал Еве владение компанией на Островах Кука, заказал отцу настоящий кукольный театр…
Последнее, что осталось сделать, – передать дневник. Дописав эти строки, я упакую его в конверт и отправлю в Киев, где сейчас живет Ник. Этот дневник просто необходимо опубликовать, но сам я никогда на это не решусь. Да и не успею.