Бурная ночь
Шрифт:
Она остановилась и оглядела стройную мужскую фигуру у окна. Инстинктивно Порция нацепила на лицо дежурную улыбку. У нее было достаточно опыта, чтобы тотчас же узнать дорогой докрой малинового сюртука и блеск сапог цвета шампанского.
Джентльмен со средствами. И немалыми средствами.
Сделав шаг вперед со свойственной ей профессиональной живостью и непринужденностью, Порция почувствовала, что Куин остановился у двери, и увидела, что гость повернулся. И у Порции захватило дух. Ноги ее отказались двигаться дальше, как только она увидела
Господи! Этот человек выглядел в точности как Фредерик.
К счастью, джентльмен не заметил ее смятения и пошел ей навстречу, а оказавшись в центре комнаты, принялся рассматривать ее с вопросительным выражением лица.
– Миссис Уокер?
– Да. – Порция отчаянным усилием воли пыталась восстановить спокойствие – Да. Я миссис Уокер. Чем могу быть полезна?
– Я лорд Грейстон.
– Грейстон. Отец Фредерика… – пробормотала она, не успев подумать.
– Да. – На губах визитера появилась слабая задумчивая улыбка. – Ваша горничная сказала, что он уехал на весь день.
– Он уехал в Винчестер, но я сегодня не жду его обратно.
– А-а!..
– Что-нибудь передать ему?
Лорд Грейстон отвернулся, но Порция успела заметить боль, промелькнувшую в его бледных глазах. И от этой боли сердце Порции сжалось.
Боже мой! Эта боль была такой глубокой и так тщательно запрятанной. Будто рвалась наружу из самой глубины души.
– Я слышал… нынче утром здесь возникло недоразумение, – пробормотал он, и его стройная фигура замерла, будто он пытался подавить сильные чувства.
Порция скрыла печальную улыбку. Она никак не могла привыкнуть к тому, что сплетни распространяются в округе с такой скоростью.
Конечно, было нечто пугающее в том, как лорд Грейстон поспешил в ее гостиницу, узнав, что Фредерик претерпел стычку с местными снобами. В конце концов, эти неотесанные аристократишки явились сюда с намерением найти Фредерика, потому что были друзьями законного сына лорда Грейстона, Саймона.
– Да, здесь была небольшая потасовка, – осторожно признала Порция.
– Фредерик не пострадал?
В голосе лорда Грейстона прозвучало несомненное беспокойство.
– Нет, – заверила его Порция. – Я могу уверенно заявить вам, что он в полном здравии. Ну разве что у него подбит глаз.
– Слава Богу, – выдохнул лорд Грейстон, и она заметила, что плечи его утратили каменную неподвижность и слегка расслабились. – Мне стало известно, что Гриффин и его друзья отправились на поиски Фредерика, и я опасался худшего.
– Откровенно говоря, милорд, ваш сын и его друг ухитрились сокрушить этих троих джентльменов, и мне пришлось позвать слуг, чтобы они унесли своих господ.
Пожилой джентльмен издал тихий, горький смешок:
– Думаю, мне следовало догадаться, что Фредерик способен постоять за себя. Ясно, что он научился преодолевать любые трудности.
– Вне всякого сомнения, потому что был вынужден это делать всю жизнь, – ответила Порция, не сознавая, что высказала вслух свои мысли,
Он лишь слегка покачал головой:
– Нет, вы совершенно правы. Фредерику ничего не было дано. Он все завоевал сам. И вина за это лежит на мне.
– Он прекрасный человек, милорд, – внезапно вмешался в разговор Куин, все еще стоявший в двери, и его реплика заставила Порцию обернуться и бросить на старика испуганный взгляд. – Таким сыном может гордиться любой отец.
– Да, да, это так. Возможно, именно потому, что я не вмешивался в его воспитание, – тихо проронил лорд Грейстон, и на губах его появилась душераздирающая улыбка. – Когда он вернется, не соблаговолите ли сказать, что я заезжал навестить его и что я…
– Да? – мягко попыталась ему помочь Порция.
– И что я был бы рад, если бы он приехал пообедать со мной в любой удобный для него день.
– Я скажу ему.
– Благодарю вас.
Кивнув, лорд Грейстон покинул комнату, оставив за собой аромат дорогого одеколона и ощущение полного и мучительного одиночества.
Глава 14
Узкое кирпичное строение с белыми ставнями, безжалостно отполированными оконными стеклами и медным дверным молотком походило своим унылым видом на стареющую матрону, отчаянно пытающуюся противостоять возрасту и надвигающейся бедности.
Спешившись, Фредерик обмотал поводья лошади вокруг столба и оглядел дом с неожиданным для него самого приливом любопытства. Если бы его спросили, каким он видит себя, он бы ответил, что джентльменом будущего. Он был человеком, не только верящим в перемены, но и старающимся по мере сил их приблизить. Но в то же время не мог отрицать и своего интереса к прошлому Даннингтона.
Неужели его учитель и воспитатель всегда был таким спокойным и трезвым человеком, или все-таки когда-то он был молодым шалопаем, полным радости жизни, которую пытался позже вдохнуть в своих питомцев? Мечтал ли он когда-нибудь встретить жену и завести детей, или его вполне удовлетворяла жизнь холостяка? Был ли он счастлив?
– Это пансион, – пробормотал Фредерик, когда Йен тоже спешился.
– Даннингтон жил здесь? – спросил друг.
– По крайней мере, некоторое время.
– Господи!
Йен скорчил гримасу, оглядывая просевшую кровлю и крошащуюся печную трубу.
– Надеюсь, в то время дом был в лучшем состоянии.
– Весьма вероятно, что не был. Основываясь на том, что мне удалось разузнать, Даннингтон был единственным младшим преподавателем местного колледжа с весьма небольшим доходом, – возразил Фредерик. – Сомневаюсь, что он мог прилично платить за комнату и стол.