Буря в старом городе
Шрифт:
«Необходимо разыскать любую информацию о Висконти и в ближайшее время встретиться с этой Виолой», - подумал Майнер.
***
Поначалу инспектор Ковач тяготился своими обязанностями. Ну какого чёрта он должен наблюдать за этим графом, охранять его, ходить за ним, торчать в холле отеля, если он спит или безвылазно сидит в номере?
Постепенно инспектор даже привык – гуляй себе, читай газеты, посещай кинематограф, рестораны и кофейни, концертные залы, ожидай в уютных креслах официальных учреждений, трать деньги этого Черни (в том, что суточные ему выдавались
В том, что в эту сентябрьскую ночь ему будет не до сна, Ковач убедился, когда прочёл телеграмму. Её отправил с почты человек с эспаньолкой.
Поначалу Ковач заметил его выходящим из магазина, соседствовавшего с парикмахерской, в которой надолго задержался граф.
Оставив графа на попечение цирюльника, Ковач решил проследить за подозрительным типом с бородкой. Но тот, заглянув на почту, бесследно исчез. Тогда Ковач подбежал к окошечку и показал удостоверение сотрудника полиции.
В телеграфном бланке была всего одна строчка «Висконти будет Собор Святого Вита час ночи. Стефан». Вероятно Стефаном и был человек с эспаньолкой. Телеграмма предзначалась господину Просперо из Тухомержице. Кто такой Висконти? А быть может это и есть граф Черни? А может это кто-то из общества графа?
Проследив за хождениями Черни по городу, оставив его в конторе какой-то фирмы, Ковач поспешил к ближайшей телефонной будке, чтобы позвонить департамент полиции. Майнера не было, но взявший трубку Коваржик пообещал доложить обо всём комиссару.
– На всякий случай до часу ночи последи за графом, - посоветовал Коваржик.
– Да уж знаю, не маленький, - ответил Ковач и повесил трубку.
Днём граф Черни обычно отдыхал – позволил себе отдых и Ковач, уйдя в трактир и заказав себе хороший обед с вином.
Вечером Черни был в салоне Маргариты, куда тихо и незаметно проник Ковач. Здесь было полно господ во фраках с белоснежными манжетами, дам в шикарных платьях и в шляпках со страусовыми перьями, офицеров, затянутых в мундиры. Звучали скрипки и арфы, на подмостках танцевали красотки с голыми ногами.
Граф Черни сидел в углу – абсолютно безучастный ко всему, погружённый в себя. Он выпил пунш, закусил, а затем что-то чертил карандашиком на салфетке, бросая вялые взгляды то на музыкантов, то на девушек, дрыгавших ногами. Вскоре явился и тип с эспаньолкой – тот самый Стефан. Когда официант нёс заказанный инспектором пунш, тип с эспаньолкой решил покинуть зал. Он поднялся со стула, но как-то неуклюже, толкнул кельнера и часть напитка из бокала плеснулась на пол. Извинившись, Стефан отправился за кельнером, на ходу вынимая кошелёк, и пропал.
Пунш Ковачу всё же донесли, и он насладился этим горячим
Ближе к одиннадцати ночи граф покинул заведение, уселся в экипаж и отправился в путь. В свою очередь, заказав фиакр, Ковач ринулся за ним, велев кучеру следовать за экипажем впереди. Ему приходилось бороться с внезапно нахлынувшей сонливостью. Под равномерный топот копыт он едва не уснул.
«Что за чёрт?» - думал Ковач. – «Неужели меня так развезло от пунша?»
Его глаза слипались на ходу.
Очнулся он от осторожного толчка в бок. Кучер смотрел на него.
– Пану плохо? Может отвезти домой?
Ковач узнал шпили собора святого Вита, упиравшиеся в звёздное небо. Из последних сил, боясь потерять сознание, инспектор пробормотал адрес своего дома.
***
Комиссар Майнер успел посмотреть труп Мачки перед захоронением. Тот превратился в медного человека и никто из врачей не мог ничего внятно объяснить. Посетив загородный дом Мачки в лесу, полиция арестовала служанку Амалию и бритоголового Франца, одного из охранников Мачки. Был произведён обыск. Выяснилось немногое – в подвале, в наспех оборудованной лаборатории, проводились какие-то эксперименты по старинной книге некоего Брюса, которую недавно для пана Мачки выиграл в карты Мирослав Липский. Франц рассказывал нечто безумное – будто бы его хозяин намеревался добыть эликсир бессмертия и для этого занимался алхимией. Он принял какую-то странную жидкость, а результат теперь всем известен.
После показаний Виолы Висконти и Мирослава Липского все прочие люди Мачки тоже были арестованы. Их обвиняли не только в убийствах и разбое. Им было также предъявлено похищение и принудительное удержание человека, нанесение тяжких телесных повреждений и вымогательство. Практически все участники банды нуждались в скорой психиатрической помощи и бормотали о каких-то ядах и философском камне, о демонах и духах, о летающем ангеле, который, будто-бы, уносил под облака пленённую Миранду - Виолу. Всё это комиссар Майнер относил к мистической чуши, а сама Виола на допросе об участии Ариэля во всех этих делах даже не упоминала.
К удивлению комиссара в больнице оказался и граф Черни. Охранявший его инспектор Ковач сначала сладко спал у себя дома, а потом ничего толком не мог объяснить.
Майнер позвонил в больницу и выяснил, что граф прибыл туда состоянии сильнейшего нервного шока. Что произошло с ним в соборе святого Вита пока оставалось неясным. Главный врач больницы категорически запретил общение с больным графом.
Со временем в кабинете Майнера побывали также Лео Пфеффер и Равен. Им, как и Мирославу, удалось избежать каких-либо обвинений, убийство Гвельфа было объяснено необходимостью самозащиты.
Спустя четыре дня после произошедших событий, в кабинете комиссара Майнера раздался звонок. Звонил главврач больницы, где на излечении находился граф Черни.
– Господин комиссар, я сообщил графу о вашем намерении провести беседу с ним. Сегодня он дал своё согласие и даже просил, чтобы это произошло поскорее. Я думаю, что состояние больного удовлетворительное, и вы можете встретиться...
Майнер шёл по большому больничному парку. На аллеи падала, тихо кружась, жёлтая и бурая листва.