Буря ведьмы (Др. издание)
Шрифт:
— Мой дом — Аласея, — ответила она, высвободив кисть. — Возможно, моими предками и были давно умершие короли, но я дочь этой земли и не отдам ее повелителю гал'готалов. Возвращайся, но я останусь.
Мерик поднялся на ноги.
— Ты знаешь, что я не могу вернуться один. А королева, моя мать, не вынесет, если тебе причинят вред. Так что, коли ты твердо решила отправиться в это сомнительное путешествие, я буду рядом, буду оберегать тебя.
Эр'рил вышел из терпения.
— Я в состоянии защитить девочку. — Он взял Элену за плечо
Вытянувшись струной, элв'ин смерил воина презрительным взглядом и махнул в сторону перевала.
— Вижу я твою заботу. В этом фургоне вы будете скитаться, точно бродяги.
Эр'рил разозлился, узнав в словах элв'ина собственные возражения.
— У нас хороший план, — пробормотал он, понимая, что противоречит сам себе. — Я веками странствовал, зарабатывая на жизнь циркачеством. В этом балагане легко спрятать обычную девчонку.
— Но ее волосы, — простонал Мерик. — Разве в этом была необходимость?
Но тут в спор вмешался Тол'чак, стоявший рядом с горцем.
— Волосы отрастут, — пророкотал он спокойно.
Крал хохотнул и повернулся к Ни'лан.
— Итак, все решено, милая барышня. Учитывая, что Элена теперь мальчик, отныне ты единственная леди в нашей труппе. Разумеется, если тебя не радуют подобные перемены, мы можем нарядить огра в женский парик и объявить его подружкой Могвида.
Крошечная нифай отбросила с лица длинные светлые пряди.
— В этом нет необходимости. А теперь, если вы налюбовались на бедняжку, может, закончим седлать лошадей и тронемся в путь?
— Ни'лан права, — сказал Эр'рил, отворачиваясь от элв'ина. — Сырые тропинки к вечеру заледенеют, и…
— Смотрите! — Элена указывала им за спины.
По тропе меж зелеными лугами мчалась крупная тень.
— Самое время, Фардейл, — пробормотал Могвид.
Уловив неприязнь в интонации, Эр'рил почувствовал, что между оборотнями много невысказанного.
Волк, высунув язык, остановился рядом с Могвидом, и его янтарные глаза сверкнули в солнечном свете. Несколько безмолвных мгновений он пристально вглядывался в лицо брата, затем едва заметно кивнул, разрывая контакт, и отошел к ручью напиться.
— Ну? — спросил Крал. — Что сказал твой пес?
Прежде чем Могвид успел ответить, Элена принялась тихонько отчитывать горца.
— Это не пес. Не зови его так.
— Он же шутит, девочка, — вмешался Эр'рил, подходя к Могвиду. — Итак, что твой брат говорит про перевал?
Оборотень попятился в тень огра.
— Он говорит, что большинство троп скрыто быстрыми глубокими потоками. Они непроходимы. Но северная дорога нам подойдет, там вода поднялась всего в нескольких ручьях.
— Хорошо, — кивнул воин. — Значит, спустимся в долину по ней.
— Только… — Могвид весь сжался, будто пытаясь уйти внутрь себя. — Он говорит, что там дурной запах.
— И что это значит? — встревоженно спросила Элена, подходя ближе.
Эр'рил потер висок, все еще пульсировавший после тяжелого подъема.
— Да, что? — нахмурившись, переспросил он.
Могвид разглядывал цветы под своими сапогами.
— Я не совсем понял. Что-то такое… — Он покачал головой.
Тол'чак пошевелился и откашлялся.
— Волк общается картинками, — попытался объяснить он. — Си'лура, что живет в моей крови, уловил некоторые образы, отправленные Фардейлом: «Ощетинившийся волк. Пустая тропа пахнет падалью».
— Что это может означать? — едва слышно спросила девушка.
— Дорога открыта, но что-то там не так. Он предостерегает нас, следует соблюдать осторожность.
В наступившей тишине волк отошел от ручья и уселся возле Элены, ткнувшись в ее ладонь мокрым носом. Она рассеянно почесала его за ухом.
«А сама говорила — не собака», — мысленно заметил станди.
Приласкав Фардейла, девушка, казалось, немного успокоилась. Напряжение последних дней ненадолго отступило. Она собрала все мужество, которое только было в ней, готовясь отправиться в поход.
— Итак, в путь, — объявил Эр'рил. — Но будем начеку.
Пока остальные члены отряда были заняты последними приготовлениями, Могвид болтался немного поодаль. Он собирался в путешествие по-своему. Вскоре среди местных жителей, собравшихся проводить циркачей, появилась сгорбленная старуха. Кивнув ей, оборотень скользнул в тень фургона и достал из кармана три медяка, но один тут же спрятал обратно. Двух вполне достаточно.
Си'лура прислушался: спутники переговаривались, отдавая друг другу последние распоряжения, каждый занимался своим делом. Хорошо. Вскоре донеслось свистящее дыхание ковылявшей к нему старухи. Могвид с досадой прикусил нижнюю губу. Как же он ненавидит обстоятельства, которые вечно повергают его в зависимость от других людей. Но то, о чем попросил, сам сделать он не мог. Он подбросил монеты, и они громко звякнули на ладони. К счастью, купить можно все.
Седовласая женщина, опираясь на отполированную ореховую палку, вошла в тень повозки и остановилась. Вероятно, когда-то она была высокой, но время так ее сгорбило, что теперь приходилось поднимать голову, чтобы посмотреть оборотню в лицо. Она молча разглядывала его своими глазами цвета черного гранита. Годы не только изуродовали тело, они сделали ее жесткой, точно вечный снег горных вершин, выдубленный безжалостным ветром.
Неожиданно Могвид пожалел, что выбрал ее в помощницы. Стараясь избегать ледяного взгляда, он откашлялся, в горле пересохло.
— Ты достала то, что я просил?
Она несколько мгновений не сводила с него глаз, а затем кивнула и сунула руку в потрепанную лисью накидку.
— Не зря же мы, обитатели гор, живем торговлей, — ответила она и хрипло рассмеялась.
Женщина протянула Могвиду мешочек из выделанной козьей кожи, но, когда оборотень приготовился взять его, отдернула руку.