Буря ведьмы
Шрифт:
Елена отчетливо вспомнила тот день своего детства и вздрогнула. Листья хемлока, корня ночных теней... Значит, уже тогда Мишель многое знала о природных ядах.
Но Мишель, всегда имевшая тонкое чутье на все, тотчас заметила, что Елена расстроена. Она положила ей на плечо большую руку, а когда девушка попыталась ее сбросить, только сжала сильнее. Обратилась Мишель, однако, не к ней.
— Я хочу, чтобы все вы ушли отсюда, — мягко сказала она. — На то, чтобы строить планы о том, как избежать гвардии страха, остались считанные мгновения.
— Если опасность действительно существует, уходить надо немедленно, — нахмурился
— Слишком резкие действия только привлекут к нам ненужное внимание и испортят все дело. Гвардия в первую очередь ищет Елену. Иначе мы сейчас не сидели бы здесь и не разговаривали. — Мишель смерила Эррила презрительным взглядом. — Ночью мы составляем план. На рассвете — уходим. — Эррил открыл рот, чтобы возразить, но Мишель снова заговорила, на этот раз намного мягче. — До сих пор ты делал все, чтобы спасти Елену. И ни одного из вас я не могу упрекнуть в том, что вы не выполнили свой долг. Но не все войны выигрываются мечами или магией. Некоторые — только силой сердца. И я знаю, что есть слова, которые Елена сейчас очень хочет услышать, слова женщины женщине. Так позвольте мне сказать ей это наедине.
— Прошу тебя, Эррил, сделай, как она просит, — раздался жалобный голос девушки.
Эррил встал с плотно сжатыми губами. Все это ему крайне не нравилось. Но Крал тоже поднялся и положил ему руку на плечо.
— Мы можем побыть просто в соседней комнате.
Мерик и Могвид тоже встали.
— А мы пока пойдем поедим, — объяснил Мерик, беря Могвида за руку. — Строить планы все-таки лучше на сытый желудок.
Эррил опустил плечи и неохотно кивнул.
— Хорошо. У вас будет время. — Четверо мужчин вышли из комнаты, и Эррил, выходивший последним, обернулся на пороге и тихо добавил. — Но только минута.
Мишель слегка наклонила голову, словно обдумывая эти слова.
Эррил закрыл дверь.
— Только держите дверь запертой на замок! — крикнул он уже через тонкую стену.
Мишель скинула ремни, освободясь от оружия, и тяжело села на кровать рядом с Еленой.
— Как это тебе удалось пробыть с ним так долго?
Удивление в голосе Мишель разбудило в девушке старые воспоминания. Наконец-то с ней рядом был человек, которого она знала с детства, женщина, а не железный воин, столь случайно оказавшийся на ее пути.
— Тетушка... — Елена не знала, как и начать.
Мишель обернулась к девушке и в первый раз та увидела на лице женщины глубокие морщины и тяжелые темные мешки под глазами. Путешествия по стране стоили ей дорогого.
Обеими руками Мишель взяла Елену за щеки и вздохнула, глядя в ее испуганные глаза.
Потом коснулась черных обезображенных волос.
— Твои дивные волосы... — прошептала она.
— Они.... Они вырастут, — пролепетала девушка, не поднимая глаз.
Мишель вздохнула еще глубже.
— Да, но в глазах твоих я вижу то, что уже ничему не даст больше ни вырасти, ни возвратиться. — В голосе Мишель прозвучала боль. — Ты выросла, Елена. Выросла больше, чем я подозревала.
В глазах у девушки закипали слезы, но она держалась.
Мишель убрала руки.
— Лучше бы тебе было оставаться в Винтерфелле. Фила подозревала, что ты будешь единственной, но не была окончательно уверена. Сестринство нередко ошибалось в прошлом. Я пыталась что-то предпринять, чтобы оставить тебя там, но было уже поздно. И теперь я здесь ради тебя. Ведь кто-то родной должен быть с тобой рядом.
— Джоах был... — едва вымолвила Елена имя брата. — Но он... он...
— Я знаю, Елена. — Мишель похлопала ее по колену. — Сестринство знает о том, что произошло. И оно послало меня на твои поиски.
— Зачем?
— По многим причинам. И не только для того, чтобы охранять тебя, но и для того, чтобы учить искусству войны. Надо, чтобы ты умела держать в руках и меч, и кинжал.
— Но у меня есть моя магия.
— Некоторые проблемы гораздо проще разрешаются острым лезвием, чем магией. Ты должна знать все тонкости военного искусства, этому можно научить. Но... — Мишель подняла руку девушки и стянула грубую оленью кожу, скрывавшую розу. — Но об этом мы знаем очень мало. За столетия слишком многое превратилось в сказки и мифы. И со смертью твоего дяди мы потеряли очень много, слишком много. Он через руины школы был хорошо знаком с древними текстами, в которых раскрывались магические приемы. И помочь тебе должен был он. Увы, с его смертью и то немногое, что он знал, ушло безвозвратно, а скалтум сжег его дом, уничтожив и все остальное.
Елена широко расставила розовые пальцы, и во взгляде ее засветилась безнадежная тоска.
— Значит, я одна на путях магии.
— Да, одна. Но некоторые из Сестринства верят, что это даже и к лучшему. — Мишель положила руку на раскрытую ладонь девушки. — И я разделяю это мнение.
— Почему? — вздрогнув, спросила Елена.
— Пророчество всегда говорило о том, что только ведьма — женщина-маг — вновь разбудит барабаны войны против Гульготы и сама поднимет факел свободы. — Она доверительно наклонилась к Елене. — Понимаешь, женщина! Не мужчина. Мужской орден магов не смог противостоять гульготалам. Так зачем же повторять их путь и их приемы?! В том, что избранной должна быть женщина, есть свой резон — и потому ты избранница. Теперь нужен новый путь — путь женщины.
Елена поникла перед этими горящими глазами.
И Мишель поняла, что девушке страшно. Голос ее смягчился, а рука снова легла на черные волосы.
— Прости меня, я не хотела испугать...
— Но я не хочу этой ноши, — тихо и просто призналась девушка. Теперь она плакала, не стесняясь, и горячая соль жгла ей щеки.
Мишель обняла Елену и стала баюкать, как маленькую.
— Что-то говорит мне, что тебе в твоем странствии больше всего не хватало тепла, — прошептала она, обнимая Елену все крепче и крепче.
Так они сидели в молчаливом объятии несколько секунд, и Елена наслаждалась любовью, струившейся от тела Мишель — и это была не любовь к избраннице и надежде страны, а просто любовь родного человека.
Наконец — и слишком быстро — Мишель оторвала лицо девушки от своей груди и отерла ей слезы.
— У тебя глаза матери, такие же прекрасные, — улыбнулась она.
Елена с трудом удержалась от стона.
— Вот и все, что я хотела тебе сказать. Я не хотела, чтобы ноша твоя стала тяжелее или ты испугалась еще больше. Нет, я только хотела напомнить тебе, что ты не меч... не рука с розой... ты дочь своей матери, ты женщина. И именно это даст тебе самые большие силы в грядущей борьбе с темной магией. — Она снова коснулась черных волос девушки. — И никогда, даже среди всех этих мужчин не забывай, что ты женщина, — тихо закончила она с ласковой улыбкой.