Буря ведьмы
Шрифт:
И Толчук выхватил камень, который вспыхнул так сильно, что на мгновение огр сам ослеп от густого яркого света, залившего грязный подвал. Факелы по стенам стали казаться мутными пятнами, а камень горел все ярче, проникая во все углы и щели.
Дьявол попытался закрыть лицо руками, но, загнав его светом в самый угол, Толчук бросился не к нему, а к друзьям. Сперва он нагнулся над Кралом, чтобы убедиться в том, что тот еще жив, и дьявол даже не сделал к ним ни единого шага.
— Стоять, а не то я уничтожу тебя! — прорычал огр с такой злобой, на какую только был способен,
— К стене! — рявкнул он, поднимая Камень еще выше.
Но противник, увидев открытую дверь, рванулся наружу, пробежав совсем рядом с огром. Толчуку было не до него. Пусть бежит, гораздо важнее друзья.
В дверях карлик остановился и оглянулся. Черные губы искривились в злобной улыбке.
— Мы еще встретимся, — пообещал он.
Толчук спокойно опустил Камень, понимая, что сейчас дьявол не попытается на него напасть. Ему главное — убежать.
— Я тебе этого не забуду! — черные глаза впились в огра, запоминая каждую его черту.
Но вдруг глаза из сощуренных превратились в широко распахнутые, и в них заплясал ужас. Неверными шагами дьявол сделал шаг вперед.
— Это ты? Не может быть! Как...
Раздраженный непонятными маневрами противника, Толчук снова поднял Камень.
— Уходи, говорят тебе! — прогремел он.
Но дьявол не двигался с места.
Тут к его ногам снова подобралась маленькая крыса, пища и шевеля усами, и новое нападение отвлекло карлика. Он посмотрел на крысу, потом на потолок и внезапно сорвался с места. Через секунду огр слышал уже лишь плеск воды под тяжелыми ногами, а еще через пару минут сверху послышались крики ужаса. Солдаты, стоявшие у двери явно не ожидали появления из глубин башни такого кошмара.
Довольная собой, крыса села и стала вылизывать грязные лапки.
Толчук тоже удовлетворенно опустил Камень, положил его в сумку и склонился над горцем. От его прикосновения Крал застонал и открыл глаза.
— Что случилось?
— Черный дьявол убежал, — успокоил его Толчук. — Если ты жив, то я займусь Мериком.
— Я жив, — печально повторил Крал и со стоном сел, опираясь на стену. — Но не знаю, хорошо ли это.
Толчук не обратил на столь странные слова внимания и подошел к эльфу. Содрав кандалы со стены, он уложил Мерика прямо на грязный пол. К телу пристали обгоревшая ткань и волосы.
— Как он? — спросил Крал, пытаясь подняться на негнущихся ногах.
— Слаб и здорово изранен, но дышит.
Эти слова, видимо, дошли до сознания эльфа, и он приоткрыл глаза.
— Я могу даже больше, чем дышать, огр. Чтобы сжечь принца королевской крови, надо огонь посильнее. — Но при этой речи кожа на обожженных губах Мерика лопнула, и кровь стала заливать подбородок. «Королевской или нет, — подумал Толчук, — а поправляться придется долго».
— Не двигайся, Мерик, я вынесу тебя отсюда, — сказал он вслух. Мерик поначалу запротестовал и даже попытался сесть, но разговор и движения истощили его последние силы и, потемнев лицом, он снова рухнул в грязь.
Толчук взял эльфа в охапку.
— Просить о помощи друга не стыдно, Мерик.
Мерик молча и благодарно стиснул запястье огра.
Поднявшись с эльфом на руках, Толчук посмотрел на горца.
— Сможешь выбраться сам?
Крал молча собирал с пола остатки топора.
— Только покажи мне, куда убежал карлик, и увидишь, как я бегаю.
Толчук кивнул, успокоенный уверенностью в голосе друга.
— Ладно, убежал, так и пусть себе. Нам ведь надо вызволить еще одного.
Крал выпрямился.
— Ах, Могвид! Я и забыл.
Неожиданно старая башня застонала, и с потолка полетели тучи пыли. Потом стены начали дрожать все сильней и сильней.
— Что происходит? — прошептал Мерик.
— Это карлик! — ответил Крал, толкая всех к выходу на лестницу. — Я уже видел подобное во сне. Он ведет сюда кровожадные войска, которые когда-то осадили эту башню и перерезали всех ее защитников. Он искупал в человеческой крови все камни башни и тем самым совершил сакральный акт: все столетия башня держится только на этом. А когда он покинул ее, то ушла и магия, так что сейчас башня рухнет, и дух ее защитников сможет, наконец, отдохнуть навеки.
Крыса, закончившая свой туалет, тоже почувствовала что-то нехорошее и с писком скрылась в ближайшей дыре.
— Если не поторопимся, то тоже останемся навеки отдыхать с этими защитниками, — мудро изрек Толчук и заторопился наверх. За ним поспешил Крал, и камни уже начали осыпаться под его тяжелыми ногами.
Оба ускорили бег, а за ними в пыли и мертвой крови навсегда заканчивалось последнее сражение Рашемона.
Могвид первым почувствовал, как дрожит под ногами пол, и отнес это на счет собственного страха. Смерть дышала ему в затылок, ибо лорд Райман уже поднялся с трона и занес кинжал. В свете огромной люстры лезвие отливало маслянисто-зеленым. Могвид явственно чувствовал запах яда.
— Ты чувствуешь, брат... — вдруг прошептал Майкоф.
В ту же секунду зал наполнился грохотом и стоном, пол зашатался, и Могвид вынужден был раскинуть руки, чтобы сохранить равновесие.
— Что тут у вас происходит? — крикнул он, делая вид, что не испуган, а возмущен.
Но Райман отвернулся от оборотня и уставился на брата, словно мог найти ответ в его лице.
— Свяжись с охраной, — бросил он.
Майкоф зазвонил в серебряный колокольчик, но на зов никто не явился. Он смущенно посмотрел на своего близнеца — было неслыханно, чтобы никто не пришел на зов лорда. Он снова бешено затряс колокольчиком.
— Райман?! — крикнул он, ничего не понимая.
Но тот уже был у двери и отчаянно стучал в нее кулаками.
— Стража! Явитесь на зов хозяина!
— Стража разбежалась, — ответил тоненький голос, в котором Могвид узнал дворецкого. — А мне одному не отодвинуть засов!
— Тогда перейди к соседнему входу, там засов легче, — распорядился Райман.
— Слушаюсь, господин, сию минуту.
Пол снова закачался, наверху запрыгала люстра, и густой воск дождем потек на пол.
— Да что же это такое? — не выдержав, завизжал Майкоф.