Буря
Шрифт:
Семь лет контроля Альянса на Равнерии снова сменились сражениями. В одном из них погибли младшие сестры Тартаса. Об этом он узнал, находясь на корабле на другом конце галактики. Прочел послание, отправленное ему по сети, и у него случился срыв, за который он жестоко поплатился.
Война каждого наказывает по-своему, и Тартас ее уроки усвоил. В двадцать пять лет он смог выжить в сражении за Третию, а в двадцать восемь лет на его лице уже не осталось места для надписей.
— Но тебе же понравилось обслуживать урода, — равнодушно произнес
— Я быстро об этом забуду, как только получу увольнительную, — Вильям старался говорить как можно более безразличнее.
— Ты и без увольнительных быстро обо всем забываешь, — ответил Тартас.
Вильям остановился посреди коридора.
— Вспомнил, значит, — он победоносно сложил руки на груди и одарил Тартаса таким презрением, которое вообще было способно выразить его красивое лицо.
— О чем я должен был вспомнить? — Тартас тоже остановился и внимательно посмотрел на него.
— О том, как я подцепил тебя в баре! — воскликнул Вильям.
— А, ты об этом… Мы были слишком пьяны, и ты даже не спросил, как меня зовут.
— Ты ушел быстрее, чем я успел это сделать, — вторил Вильям.
Тартас подошел к нему ближе и смирил устрашающим взглядом абсолютно черных глаз.
— А что мне оставалось? Ввязаться в драку с твоим внезапно объявившимся женихом, который, кстати, тоже поразился твоему выбору «настоящего урода» для перепихона? Или ждать, пока вы с ним выясните отношения, после чего ты вернешься к обхаживанию моего члена?
— Я просил тебя не уходить, — голос Вильяма внезапно осип.
— Потому что не хотел решать проблемы, от которых пытался убежать.
— Я искал тебя после…
— Ты еще скажи, что влюбился в меня, — прошептал Тартас. — Глядишь, «уродец» клюнет на такую уловку.
Взгляд Вильяма застрял на его губах.
— Никто не замечает, не так ли? — произнес Вильям.
— Чего не замечает? — напрягся Тартас.
Вильям поднес руку и нежно провел пальцами по щеке Тартаса.
— Что ты очень красивый, — он резко оттолкнул его к стене и с жадностью впился в губы.
Вильям снова удивил Тартаса. Они уже во второй раз за последние сутки меняются ролями, и из жертвы посягательств Вильям чудесным образом превращается в нападающего. Монстр в лице Вильяма насиловал губы Тартаса и бесстыже терся бедром о его член. Все бы ничего, но быть жертвой его нападения Тартасу нравилось. Он внезапно почувствовал себя слабым и беззащитным юнцом, который нуждается в поддержке более сильного и опытного партнера. И Вильям будто стал тем самым партнером, который согласился взять всю ответственность на себя. Тартас обхватил ладонями лицо Вильяма и ответил на поцелуй.
Он вспомнил тот вечер и тот бар, где они познакомились. Красивые луитанцы никогда не пытались завести разговор с Тартасом. Никогда не угощали его выпивкой и не смотрели так, будто сам Тартас вовсе не отпугивает других представителей человеческих рас своей равнерийской внешностью. Поэтому, когда Вильям слишком долго на него
Сначала Тартас попытался его отшить, но тот не поддавался. На сарказм и откровенные насмешки отвечал издевками и подколами. Было весело за ним наблюдать. Стало любопытно, чего же от него хочет этот луитанец, который мог бы выбрать в гей-баре кого угодно, только не равнерийца.
«Хочешь пойти ко мне?» — спустя полбутылки крепкого спросил Вильям. «Думаю, ты перебрал», — рассмеялся Тартас. Тогда Вильям обнял его за плечи и прижался губами к уху: «Я могу сделать тебе минет и в местном туалете, но мне кажется, что ты из тех, кто захочет большего». «Ты пьян», — настаивал Тартас. «Ты тоже, — Вильям лизнул мочку его уха. — Но это не отменяет моего желания попробовать тебя на вкус. Пойдем. Тебе понравится. Обещаю».
Тартас сдался и пошел. А потом было внезапное появление некоего жениха, ругань, матерщина и выяснение отношений. Вильям действительно пытался остановить Тартаса и уговаривал его не уходить, что бесило его жениха еще больше. Вся сцена грозила закончиться потасовкой. Конечно же Тартас ушел. На следующий день он уже летел на очередное задание вместе с Аудроне. А месяц спустя узнал имя своего случайного знакомого. Оно гремело на весь флот.
Теперь Тартас возбудился, а Вильям не собирался его щадить, продолжая потираться бедром.
— Остановись, — Тартас оттолкнул Вильяма от себя.
— Пойдем ко мне, — Вильям попытался взять его за руку.
— Нет, — он вырвал ладонь.
— Ты долго не выдержишь, и мы почти не опоздаем, — Вильям снова предпринял попытку взять его за руку.
— Я сказал нет! — громче, чем следовало, ответил Тартас.
Вильям отошел от него на несколько шагов и, склонив голову, рассмеялся.
— Понравилась роль недотроги?
— Можешь доложить капитану, что пока справляешься с заданием.
— Непременно, — Вильям развернулся и пошел дальше.
Больше они не разговаривали. Пока добрались до столовой Тартас пришел в себя и даже успел пригладить непослушные синие волосы, которые растрепал Вильям, пока они целовались.
В столовой Тартас ожидал встретить Аудроне, но ее там не было. Зато были все остальные.
— А где твоя подружка? — поинтересовалась Око у Тартаса. — Решила вовсе не есть, чтобы похудеть?
— Аудроне не толстая, чтобы худеть, — сдержанно ответил Тартас, делая глоток кофе.
— Скажи это ее заднице! — вставила Жасмин, и они вместе с Око рассмеялись.
— У нее она хотя бы есть, — заметил Тартас. — А у вас двоих ни спереди, ни сзади не на что посмотреть.
Око и Жасмин перестали смеяться и уставились на Тартаса. Киаран недобрым взглядом глянул на них, и обе сникли.
— Планерка через двадцать минут в зале совещаний, — напомнил Киаран. — Если Мэль на нее не явится, придется тебе, Вилли, за ней сходить.