Буря

Шопперт Андрей Готлибович

— Огонь! — капитан первого ранга Тебеньков в раж вошел. Самое главное, что и артиллеристы пристрелялись уже, поймали кураж и им и команд уже не надо. А ещё, не верившие в затею с лафетом от мортир, люди убедились, что это работает.

— Всему левому борту опердека огонь! — проорал капитан в рупор, когда «Президент» выскочил из-за «Пика».

Бабах. Есть попадание. И удачно. Бомба взорвалась, ударившись о грот мачту, та не упала окончательно, а завалилась на Фок-мачту, перепутав такелаж и паруса. «Президент» тоже резко встал. И следующие бомбы ушли вперед. А вот пятое и шестое орудия со своей баллистической траекторией чего-то видимо напутали и бомбы врезались в борт корабля недалеко от ватерлинии

и чуть не одна в одну. Такое попадание ни один корабль, даже линкор первого класса не переживёт.

В общем, когда подошли «Паллада» и «Восток» «Президент» уже лежал на боку, а «Вираго» набрал столько воды, что волны уже палубу захлёстывали. На всех трёх кораблях подняли белые флаги.

— Михаил Дмитриевич, — Сашка вытер стекающий ручьями с него пот рукавом, — я не специалист по морскому праву. Как мы должны поступить с англичанами?

— А чего тут непонятного, нужно снять команды с кораблей и… — Тебеньков остановился. Чего-то там скрипело в мозгах у бывшего правителя Русской Америки.

— Снять — это конечно. Тут даже возражать не стану. Дальше — сложней. Я человек не военный, повторюсь, ну, раньше, по крайней мере, был штафиркой, как вы говорите. Здесь нет ни российских посольств, ни нашей земли до самого Петропавловска. Поправьте, до него около девяти тысяч мили и месяцы пути. Ново-Архангельск не в счёт. Это частная лавочка. И самое плохое, что все три капитана английских, если они живы, а если нет, то их помощники, заместители, товарищи, как их не называй, сути не меняет, заявят под присягой, что это три злобных российских корабля военных коварно напали на них — белых и пушистых, и утопили. И заставят Николая нас отдать под суд, а Англии заплатить за три корабля и семьям погибших всякие компенсации выплатить. А ещё выставят Россию агрессором, чтобы вся Европа от нас отвернулась. При этом у нашего отечества сейчас такая репутация, что все с радостью поверят англичанам.

— Но это же подлость! — выпучил глаза капитан первого ранга.

— Ну, это вы так думаете, а англичане думают, что обмануть русских — это доблесть, и их за это ещё подвязками наградят.

— Но у нас три капитана, офицеры, вы, наконец…

— А у них глаза будут блестеть, и с пеной у рта в Парламенте будут уверять, что все русские лжецы и подлецы.

— А если сейчас с них взять расписки?

— Они скажут, что это с них выбили силой и покажут синяки и рубцы. Даже след от ожога, вы их кочергой раскалённой тыкали, чтобы добиться признания в несовершенных деяниях. Эти русские звери даже зверски запытали насмерть виконта Имярек. Никому не интересно, что его ядром разорвало. Нет. Его русские раскаленной кочергой пытали, заставляя поставить свою подпись, а он не вынес их подлости и скончался от апоплексического удара.

— Но это же подлость!

— Повторяетесь, господин капитан.

— Что же нам делать? — капитан первого ранга Тебеньков со слезами на глазах, может и показалось Сашке, дым просто едучий, обвёл взором стоящих вокруг них офицеров богини.

фрегат «Президент»

Глава 11

Событие двадцать восьмое

Война выгодна бездарным. Талантливым всегда выгодней мир.

Михаил Задорнов

Мэтью Колбрайт Перри (англ. Matthew Calbraith Perry) никаким ястребом не был. Нет, голубем мира он тоже не был. Коммодор Перри был прагматиком. Нужно для поставленной

задачи сжечь город, да пожалуйста. В отгремевшей не так давно Американо-мексиканской войне 1846—1848 годов команда кораля США «Миссисипи» под руководством коммодора Перри захватила мексиканский город Фронтера, участвовала в разрушении Табаско и битве за Тамаулипас. Позднее Перри добился перевода на должность командующего внутренней эскадры военно-морских сил США, и в 1847 году его флот поддержал осаду мексиканского города Веракрус. После падения города Перри сформировал «Москитный флот» из небольших рыбацких судёнышек и захватил с их помощью порт Туспан. В этом же году он лично повёл в бой тысячу американских солдат, с которыми с суши захватил город Табаско. За свою серьёзность, неприветливость, строгость, а также грубость, подчинённые называли Перри «Старым медведем».

В прошлом 1852 году президент США Миллард Филлмор поручил коммодору Мэтью Перри заключить торговый договор с Японией. Японцы уже два века отказывались от торговли с христианскими странами Европы и Америки. Президент США дал директиву коммодору, что в случае нежелания японской стороны идти на переговоры, следует применить вооружённую силу. А ещё Миллард Филлмор вручил ему послание императору Японии, с предложениями установления дружественных отношений и заключения торгового договора. Дружба, как и добро должна быть с кулаками.

Для выполнения этого задания правительство США выделили Мэтью Перри серьёзные силы. 24 ноября 1852 года, чуть позже русской эскадры, посланной с той же целью императором Николаем и возглавляемой князем Болоховским, Перри возглавил военную Восточно-индийскую эскадру и отправился из Норфолка в штате Вирджиния в Японию через Атлантический и Индийский океаны. Эскадра состояла из 10 кораблей: паровых фрегатов «Миссисипи», «Саскуэханна», «Повхатан», парусного фрегата «Сапплай», а также парусных шлюпов «Плимут», «Саратога», «Македонец», «Вандалия», «Саутгемптон» и «Лексингтон».

Погода практически всю дорогу благоприятствовала американцам. Преодолев Малаккский пролив, 29 марта американцы добрались до Сингапура, а оттуда отправились к Макао, в который прибыли 7 апреля, и дальше к Гонконгу, куда добрались 29 апреля. 4 мая Перри был уже в Шанхае, где флот простоял, ремонтируясь и пополняя припасы, тринадцать дней, а затем отправился в направлении архипелага Рюкю, находившегося под контролем японского княжества Сацума.

Именно в этот же день 4 мая 1853 года эскадра русских кораблей под командованием контр-адмирала Александра Сергеевича Болоховского бросила якоря в тридцати километрах к югу от Форта-Росс в заливе Румянцева. Точнее, она хотела там бросить в пучину моря свои якоря, но пришлось сделать это практически на самом выходе из бухты. Ближе к берегу столпотворение настоящее наблюдалось. Спускали на воду шхуну паровую, тут уж не спутать, труба торчит, покрашенная в яркий ультрамариновый цвет. Но это бы ладно, бухта всё же не маленькая, так, кроме этого, на якорях в бухте стояло три корабля, и приличных размеров шлюп, завалившись на борт, стоял на кренговании в специально подготовленном участке приглубого берега — «киленбанке». Кроме приличных кораблей тут же толпились три рыбацких баркаса. Видно, что судёнышки новенькие, даже дерево ещё толком почернеть не успело.

— Однако, развернулся господин Фролов, — хмыкнул Сашка и толкнул плечом стоящего рядом Бамбу, — как думаешь, что это за корабли тут греются?

— Тут даже думать не надо, Александр Сергеевич, на всех красные флаги и эти… как их? — гюйсы. Это флот Великого ханства Джунгария.

— Точно, — Виктор Германович сразу и не сообразил, впечатлён был общей картиной, не до деталей.

Бабах. Бабах. Бабах. На берегу, скрытая каменной стеной, батарея вспухла дымами.

— Салют, наверное.