Бутлегер и его пес
Шрифт:
— В номере? — машинально переспросил я.
— Да, в номере, — убежденно ответил Винченцо. — Я тоже переспрашивал свояка. Но из номера вашего друга никуда не выпускают и с ним постоянно большая охрана.
«Не бьют, поселили в гостинице… Водит Капоне за нос? — подумал я. — Очень вероятно. У Моргана с головой все в порядке, и он понимает, если макаронники захотят — вышибут из него все силой в течении часа. Впрочем, водить за нос тоже долго не получится. Твою же мать, «Готорн» — логово Капоне, самому туда лезть — это полный идиотизм, его целой
— Дон Вайт… — полицейский понизил голос. — Возможно я смогу помочь вам с освобождением вашего друга.
— Как? — я посмотрел на Винченцо. — Как вы можете помочь мне?
— Точнее не я, а мой свояк, — продолжил сержант. — Паоло хочет уйти из банды. Но для того, чтобы уехать ему нужны…
Я перебил полицейского.
— Почему он хочет уйти из банды?
— У него большие проблемы, — быстро ответил Винченцо. — Он не ладит со своим капо. Очень не ладит. Его уже отодвинули от прибыльных дел. Паоло вообще боится, что его убьют.
Объяснение меня отчасти удовлетворило — банды — это та же волчья стая, чуть дашь слабину — сожрут с потрохами. Постоянные интриги и грызня — естественное состояние внутри криминальных группировок. Но идея воспользоваться помощью одного из братков совершенно не воодушевляла. Одно дело если бы я его держал на серьезном крючке, и совсем другое материальный стимул. Взять деньги у Бенни Вайта, а потом кинуть его, да за такое этот продажный макаронник не только поправит свой имидж в банде, а еще выберется в начальство.
— И как же он поможет?
— Он выведет вашего друга из отеля ночью. У Паоло есть такая возможность. Подпоит охранников и выведет.
Я еще больше насторожился.
— Он сам предложил это сделать?
— Нет, — мотнул головой Винченцо. — Это я ему предложил. Но вас не упоминал, дон Вайт. Клянусь Святым Бернардом!!! Ни словечком, сказал, что есть люди, которые заплатят за голову этого человека большие деньги. Но он нужен им живым и здоровым.
Я про себя вздохнул. Вот всем хорош Винченцо, услужливый и благодарный парень, но сам того не ведая, пусть даже из лучших побуждений, сует свою голову под топор. И полицейский мундир не спасет. Инициатива очень пакостная штука, она сгубила уже не одного инициатора. Ну да ладно…
— Сколько он хочет за услугу?
Сержант потупился и тихо, словно смущаясь, прошептал:
— Пять тысяч долларов, дон Вайт. Паоло нужны деньги, чтобы уехать из Америки. Я могу поручится за него, дон Вайт… — полицейский поднял голову и горячо пообещал: — И для страховки поеду с вашими людьми в Сисеро, чтобы забрать вашего друга. А мои жена и дочь, пусть останутся у вас заложниками.
После недолгого раздумья, я ответил:
— Я подумаю над вашим предложением Винченцо.
На самом деле, идея мне не очень понравилась, слишком уж много разных неизвестных, но мысль об освобождении Уайта Моргана прочно засела в мозгах.
Загрузив полицейского новыми заданиями, я распрощался с ним и пошел домой. Помня
Сначала покружил вокруг дома, подождал немного, проверил парадное, а потом зашел в дом черного хода.
Морана отозвалась на условный стук почти мгновенно, щелкнул замок, едва открылась дверь, как русская ирландка громким шепотом сообщила мне:
— Ты очень вовремя, я взяла языка!
Я непонимающе на нее уставился.
— Какого языка?
— Взять языка — значит взять пленного… — начала торопливо объяснять Мора.
— Пленного? Где ты его взяла?
— Шастал по этажу, — ухмыльнулась девушка, — к нам тоже постучал, тебя спрашивал, дурачок. Допросить я его не успела, ты пришел. Идем, сейчас я ему язычок развяжу, — Мора хищно улыбнулась и помахала кухонным вертелом.
— Меня спрашивал? Веди…
Лазутчик валялся лицом вниз в коридоре связанный по рукам и ногам, тихонько поскуливал и что-то неразборчиво бормотал. Короткие курчавые волосы на затылке слиплись от крови, штаны и подштанники на нем почему-то были разрезаны по бокам и спущены.
Мусичка сидел рядом со скучной мордой и не проявлял никакой агрессии к пленному.
— Это чтобы не сбежал, — деловито объяснила Морана, показывая вертелом на спущенные штаны. — Я читала наши разведчики так делали во время войны с немцами. А еще я ему в зад хотела вертел засунуть, но не успела.
Пленный задрожал крупной дрожью и заскулил погромче.
Я молчал, лихорадочно гадая, какого хрена макаронники или полицейские заслали к нам лазутчиком негра?
— Покажи личико, черножопая обезьяна… — Морана засадила пленному ногой по черной ягодице, а потом ухватила лазутчика за шиворот и перевернула.
— Мадам, мисс, миссис… — по круглому лицу негра бежали крупные капли пота, а зубы звонко стучали. — Прошу вас, не надо, это недоразумение, не надо в меня ничего засовывать…
У меня чуть не отвалилась челюсть.
— Зачем тебе мистер Вайт?!! — состроив зверскую рожу и примериваясь вертелом к глазу пленного, поинтересовалась Морана. — Живо, если не хочешь стать одноглазым Джо.
— Я его… я его друг детства… — отчаянно заикаясь пробормотал Горацио Роббинс.
— Да, — давясь от хохота подтвердил я. — Мы вместе с Горацио, вместе росли.
— Мистер Вайт!!! — Горацио наконец увидел меня. — Прошу, спасите меня от этой… — он покосился на Морану. — От этой мисс…
— Как друг детства? — разочарованно ахнула русская ирландка. — То есть… ой… простите мистер Роббинс…
Мусий зевнул, лизнул негра в щеку и вразвалочку убрался к себе на подстилку.
Я присел рядом Горацио и разрезал веревки ножом.
— Как ты оказался в Чикаго? И как меня нашел?
— Простите, мисс… — чернокожий быстро натянул на себя разрезанные штаны.