Бутылка для Джинна
Шрифт:
Меня сняли с корабля и отправили на орбитальную станцию, что висела возле Юпитера. Наверное, в надежде, что там я еще что-нибудь скажу, что может эти спецслужбы заинтересовать.
Их надежды оправдались. Я никак не мог сидеть спокойно, особенно просиживая штаны без дела. Кстати, любопытная деталь: если нужно решить проблему, а она никак не решается, посадите рядом бездельника, который будет за вами наблюдать. Этот самый бездельник точно что-нибудь ляпнет, что натолкнет вас на верную идею!
Так вот, я не только ляпнул, но и вляпался в скверную историю на перекрестке непростых отношений между сотрудниками, институтами, и даже между человечеством и внеземным разумом! И началась такая кутерьма…
Чем больше я старался уйти
Как можно из человека сделать зомби, или как это лучше назвать, даже не знаю, мне показали на деле. Чего только не пришлось выдумывать, чтобы самому не попасть в их число! В конце концов, я сдался и… стал преступником, чтобы меня срочно отправили на Землю и там осудили!
Почему я это сделал? Ведь мог бы продолжать бороться! Открою секрет: к тому времени я был уже не один. Со всей присущей мне деликатностью мне удалось втянуть в свои игры с неизвестным врагом одну миловидную девушку. Да, да, именно она летела сейчас вместе со мной в очередную, но теперь уже – спасательную, экспедицию. И тоже не одна, а с… пока еще не знаю, кем, надеюсь, что мальчиком!
Почему же мы не остались на Земле, где она могла спокойно родить, а в спешке бежали без оглядки? Это снова по моей же вине. Похоже, что поведение макаки в посудной лавке вполне могло бы послужить прототипом моих телодвижений по спасению человечества. Ибо я принес «заразу», то есть разборки между людьми и «неизвестно кем» из космоса на Землю…
И снова пострадали люди. Убегая от опасности, я добежал аж до самой верхушки всех властей на Земле! По моей инициативе и из большого страха перед неизвестностью, большое собрание из представителей всех земных правительств приняло мои интуитивные предположения за чистую монету и прекратило «дальнее» освоение космоса. Как это ни странно, все «спецэффекты» прекратились.
Только вот у меня остался осадок на душе, такое нехорошее предчувствие, что мой способ борьбы очень многим не понравился, впрочем, и мне тоже. Как будто бы я выступал орудием, но не земным, а тем, потусторонним…
Потому, не ожидая получения всех премий Мира и прочего, мы с Анной собрались собственноручно спасать наших предшественников, оказавшихся в тех самых злополучных кораблях, которых «завернули» не полпути к вечности и запрятали на орбите Плутона.
Все, казалось бы, кончилось благополучно, мы – на корабле, отправление прошло удачно, я – командир огромного корабля, управляю отличным экипажем, что еще нужно молодому еще человеку? Но остались мысли! Я теперь мыслил только глобально, на мелочи не размениваясь.
Вот, например, какие меня теперь посещают мысли.
У меня где-то там мелькнула мысль, что повисшие в безысходности корабли представляют собой миниатюрные модели Земли, изолированной от внешнего мира. Как будет развиваться общество на нашей планете в таких условиях? Человек всегда стремился к познанию, и его манила, словно магнитом притягивала непознанная бесконечность. Человечество испокон веков мечтало об ее освоении всего, что можно увидеть вокруг, но сейчас эту мечту развеяли, не оставили камня на камне. Обидно? Нет, возмутительно! Оставалось только в ярости сжимать кулаки и… покориться. Временно, конечно, на несколько веков, а возможно, на несколько тысячелетий. Если подумать, то срок небольшой по сравнению с той же самой бесконечностью, но и жить без мечты тяжело, так как уже сейчас для человека потеряна его основа. Человек должен познавать все сам и никак иначе, в любом другом случае он уже не человек, а робот, накапливающий знания.
Вот
Чтобы избежать лишних мыслей, я установил на нашем корабле порядок, близкий к тому, который существовал в предыдущей экспедиции. Жесткость в отношении дисциплины сохранялась, но я ввел несколько новых положений. Это касалось в основном занятий по специальности. Ежедневное многочасовое вбивание основ в головы специалистов дополнилось обязательным изучением общественных дисциплин, начиная от философии, заканчивая хиромантией. Я, как уже бывалый космоплаватель, считал, и многие меня поддержали, что за тот небольшой срок, который мы проведем на борту корабля, у нас есть шанс стать хорошо образованными людьми, которым будет не стыдно появиться перед своими потомками. Мы, конечно же, не знали, в каком направлении пойдет развитие на Земле, но знать то, что человечество уже сделало, не вредно никому. На том и порешили. В первой части нашего полета, до Плутона, весь командный состав готовился в профессора, чтобы во второй его части, в свободном полете, не ударить лицом в грязь перед подчиненными. Подразумевалось, что эта вторая часть будет.
Но люди есть люди и не обошлось без конфликтов. Напряженность создавал начальник спасательной команды. Его убежденность в том, что нет ничего более несуразного в этой жизни, чем философствующий спасатель, поколебать нам так и не удалось. Единственное, что мы могли сделать – это уговорить его дать согласие на учебу уже после проведения спасательных работ, если таковые понадобятся. Основной аргумент, который его убедил, состоял в том, что всем нам по прибытии на Землю через много земных лет придется переквалифицироваться, а спасатели вообще могут не понадобиться. Сердито буркнув, что спасатели нужны во все времена, он дал согласие, хотя огонек в его глазах наводил на размышления. В этой небольшой стычке я обнаружил, что командир из меня, скорее всего, тоже не получится, как и штурман, специальность которого я приобрел в молодости. Я поделился этой мыслью с Анной и пожалел об этом, поскольку ее реакция была неожиданно бурной:
– Генри, ты, наверное, сошел с ума! В какой молодости? Тебе сколько лет? Двадцать три! Извини, но рассуждаешь ты как старик. Да ты посмотри вокруг себя. Моложе тебя на корабле всего человек пять, от силы семь. А сколько лет твоему спасателю? Под сорок. И учит его жизни молодой, хотя и очень заслуженный командир. Как бы ты поступил на его месте? – Анна, как всегда, ухватила самую суть и ударила ею прямо по моему самолюбию.
Я попытался обидеться немного, но почему-то не получилось, так как в глубине сознания был такой дальний уголок, где пульсировало желание покряхтеть, разминая свои вроде бы старческие косточки и указать пальчиком на то, или на это, и чтобы никто, ни-ни, не сделал ничего не соответствующего моим указаниям, подкрепленным громадным жизненным опытом. Откуда это у меня, я и сам не знаю. Есть такой факт в моей биографии. Я глубоко вздохнул и… вынужден был согласиться с тем, что она права. Да и соглашался я только потому, что в ее разгромном ответе была и положительная сторона, Анна обнадежила меня в том плане, что командир из меня еще может получиться, времени впереди о-го-го…
Получив новую точку отсчета, я принялся обдумывать и эту сторону вопроса. Ну, просто не мог не обдумать, это у меня в крови. Получалась интересная картина. Когда мы вернемся домой, мне будет лет тридцать. Много это или мало? Для меня, честно говоря, вполне достаточно, но для окружающих я буду по-прежнему молодым человеком, опыт и знания которого всегда можно поставить под сомнение, разве не так? Даже моя преждевременная седина вряд ли добавит мне авторитета. Это обидно и даже очень. Но, с другой стороны, впереди у меня будет целая жизнь, а это уже многого стоит. Так что не стоит сожалеть о потерянных возможностях и перспективах, которые открывались на Земле, впереди еще много хорошего. Очень хочется на это надеяться.