Быть или не быть?
Шрифт:
– Марина! – сказала Юля, когда они остались одни. – Нам придется признаться Нику, что ты мне обо всем рассказала.
Марина покраснела.
– Ты думаешь, это обязательно?
– Я в этом уверена.
– Я поделилась с тобой как с сестрой, а ты хочешь меня выдать! – с обидой сказала Марина. – Я никого не собираюсь выдавать. Просто у меня есть своя точка зрения по поводу его затеи, и я хочу ее высказать.
– А почему ты думаешь, что твоя точка зрения так важна для него?
Юля знала: еще две-три фразы в таком же духе – и они рассорятся в пух и прах. Она немного помолчала, собираясь
– Ты говоришь, что поделилась со мной как с сестрой, – спокойно начала она, – а раз мы с тобой сестры, то Ник мне почти такой же брат, как и тебе. А значит, я имею право о нем заботиться и высказывать свою точку зрения, если считаю, что он совершает ошибку.
Марина не могла поспорить с Юлиной логикой. Ей тоже пришлось некоторое время помолчать, чтобы придумать достойный ответ.
– Я знаю, ты очень любишь всех поучать и навязывать всем свое мнение, – сказала она, – но мы с Ником считаем, что его идея очень даже замечательная. Я и сама с удовольствием приняла бы участие в таком шоу, если бы подходила по возрасту. Но туда берут только совершеннолетних, – с явным огорчением произнесла она. – А ты наверняка станешь отговаривать его.
– Да, стану! – твердо сказала Юля.
– В таком случае я запрещаю тебе выдавать меня! – крикнула она, чуть не плача.
– Что за шум? – произнес Ник, возникший в дверях.
– Она хочет меня выдать! – Голос Марины прерывался.
– Это вы о чем? – удивился кузен. Он вошел в комнату и сел на стул.
– Марина сказала мне о твоих планах. Ты только не обижайся на нее: у нас нет тайн друг от друга.
Марина отвернулась, чтобы скрыть алую краску, залившую ее щеки.
– Да я и не думал обижаться, я и тебе бы рассказал, если бы ты с нами вчера ходила гулять, простодушно ответил Николай.
Марина стремительно повернулась к нему.
Она-то, глупая, решила, что предала его, рассказав обо всем Юле, а он, оказывается, и не думал скрывать от нее то, что рассказал Марине.
– Но ты же сказал, что это секрет! – воскликнула она. – Взял с меня обещание никому не говорить об этом.
– Я и с нее возьму. – Николай кивнул на Юлю.
– Я, конечно, не стану никому рассказывать, – вступила в разговор Юля, – но тебе скажу, что ты собираешься сделать глупость…
– Вот! – прервала ее Марина. – Она и мне то же самое твердит уже второй день! Я даже жалею, что сказала тебе об этом.
– А я жалею, что ты так странно относишься к этому. И ты тоже, – обратилась Юля к Нику. Ты же взрослый, умный парень, а ведешь себя как маленький ребенок, которому хочется славы.
– Ты хочешь сказать, – улыбнулся он, – что славы хочется только маленьким детям?
– Я хочу сказать, – возразила Юля, – что такой ценой добиваются славы только дураки и лентяи, которые не могут ничего добиться по-другому.
– Я не думал, что она у тебя такая принципиальная, – сказал Ник Марине.
Та промолчала и только вздохнула.
– Неужели ты сам не понимаешь, на что идешь? – спросила Юля.
– Прекрасно понимаю, – ответил Ник, – я же не с кандачка решил, а сначала все хорошенько обдумал.
– Тебе нравятся такие программы? – продолжала допрашивать Юля.
– Как тебе сказать… – сосредоточенно сдвинул белесые брови Ник. – Не то чтобы я от
– Я не могу с тобой согласиться, – покачала головой Юля.
– Не можешь, потому что ты ни одного шоу в глаза не видела, – вступила Марина. – Если бы ты хоть раз посмотрела, то могла бы сама судить об этих программах. А ты просто вычитала в газете пару статей о вреде реального телевидения и вбила себе все это в голову.
– Я с самого начала считала, что такими программами интересуются только те, у кого нет никакой личной жизни, кому нужно заполнить пустоту своего существования.
– Слышали, слышали! – замахала руками Марина. – Мне эти разговоры уже набили оскомину точно так же, как тебе – сами реальные шоу.
– Хватит спорить, девчонки! – миролюбиво iiроизнес Николай. – Прежде чем о чем-то судить, это что-то нужно как следует изучить. Вот побываю на этом самом шоу, посмотрю на все, так сказать, с изнанки, тогда и скажу вам, с чем его едят и как к нему нужно относиться.
– Я боюсь, к тому времени будет поздно, – тихо сказала Юля и вышла из комнаты.
– Надо же, какая она, оказывается, – проговорил Ник, глядя вслед Юле.
– Не слушай ее, – сказала Марина, – она ужасно упрямая. Если что вобьет себе в голову, так и будет на своем стоять.
– Главное, чтобы она не проговорились родителям или бабушке, – озабоченно произнес Николай, – а то узнают родители и начнут пропаганду разводить.
– Нет, что ты! – Марина даже немного обиделась. – Она никогда не расскажет взрослым, но сама будет постоянно читать нам нотации.
Ник даже засмеялся.
– Пусть читает, она такая милая, что и нотации от нее приятно слышать.
Марина испытала нечто похожее на укол ревности. Причем она сама не могла бы сказать, кого к кому ревнует, Юлю к Нику или наоборот. Двоюродный дядя стал ей почти таким же близким, как лучшая подруга, с которой они прожили бок о бок много лет. Она не понимала, почему Юля так враждебно отнеслась к идее Николая. Марина не допускала мысли, что участие в таких программах может принести вред, и считала это глупостью. А разговоры Юли о безнравственности подобных вещей казались Марине обыкновенным ханжеством. Она была готова поддерживать Ника до победного конца и даже надеялась переубедить Юлю.
После завтрака, во время которого все, кроме Генриетты Амаровны, хранили неловкое молчание, Марина отправилась мыть посуду. Ей не хотелось оставлять Юлю наедине с кузеном, но делать было нечего. Марина видела, что они сидят в беседке и о чем-то оживленно разговаривают. Марину так и подмывало присоединиться к ним и выяснить, о чем они беседуют. Но она понимала, что это будет выглядеть довольно глупо. Ей не оставалось ничего другого, кроме как поскорее перемыть посуду и выполнить несколько поручений бабушки. Марина постаралась закончить все как можно быстрее. Освободившись, она побежала к беседке и позвала всех купаться. Юля и Ник не возражали. День был жаркий, и всем хотелось освежиться в прохладной воде, где били ледяные ключи.