Быть мамой – это…
Шрифт:
Но эта близость мамы и младенца и правда очень влияет на запуск всех послеродовых механизмов – становление лактации, формирование привязанности малыша к маме, а мамы к малышу и их глубокого эмоционального контакта. А еще на состояние женщины. И так я пережила два разных опыта, точно знаю, о чем говорю.
В первые месяцы с ребенком мамам очень нужен ресурс: неважно, какой по счету у нее родился малыш, ей придется много отдавать и быть способной выдерживать трудности. Меняется все – тело, гормональный фон, самоощущение, отношения с мужем и родственниками, привычное мироустройство. И так как поддержать и подпитать себя чем-то внешним возможностей практически нет, то сохранение внутренней гармонии становится спасительным источником.
Да, можно спать по нескольку часов в сутки, не успевать мыться, есть, пить, заниматься спортом и сексом,
После первых родов я хандрила и плакала. Злилась на докторов и была уверена, что именно из-за их непрофессионализма мои роды были такими дисгармоничными. Беспрерывно анализировала случившееся и пыталась разобраться, почему все сложилось именно так. Словом, я совсем не была в настоящем, а буквально залипла в прошлом, сливая энергию туда. Я уничтожала себя внутри, стыдясь собственной неполноценности и того, что я не чувствую никакой радости материнства, хотя очень люблю своего малыша. А тревога на многие месяцы стала физической частью меня. Мне снились кошмары, я просыпалась в мокром поту от страха посреди ночи и все время проверяла, дышит ли сын. А он будто зеркалил мое состояние: стал очень тревожным, все время просил грудь и почти всегда плакал. Конечно, когда на такой фундамент ложились бытовые сложности, мне новая реальность и вовсе иногда казалась адом. Мои вторые роды грели душу. Давали ресурс, столь необходимый теперь, когда мне нужно было заботиться об уже двоих сыновьях: утешать, носить на руках, выдерживать реакции новорожденного на погоду и смену фаз луны, принимать сотни решений за день и вообще успевать в разное время и по-разному каждому давать себя. После рождения второго ребенка мое материнство стало чем-то наполняющим. Чем-то, что хочется длить. Медленно. С чувством. Чем-то, в чем я утопала и старалась запомнить в мельчайших подробностях. Это с лихвой покрывало и усталость, и недосыпы. К тому же ребенок вел себя намного спокойнее.
Конечно, это в принципе другой человек с иным темпераментом, а еще стоит учитывать, что в родах со Степой не было стимуляции искусственным окситоцином. Одному богу известно, что именно повлияло на этот процесс, скажу лишь только, что разница в поведении моих сыновей в первые месяцы жизни была колоссальной. Со вторым ребенком было намного проще, ведь даже и заснуть он мог просто лежа в передвижной люльке рядом со мной, пока я мыла посуду. После бесконечно плачущего Вани мне это казалось просто какой-то фантастикой.
Удивительно, но тьму от света отделяют очень маленькие расстояния. В моем случае двести пятьдесят километров, а разница в подходах лет пятнадцать! Вместо грубости и оскорблений – человечность и забота. Вместо рудиментов и откровенного мракобесия – профессионализм, передовые взгляды на грудное вскармливание и послеродовое восстановление. После рождения врачи дали возможность пуповине сына немного отпульсировать: такой подход позволяет ребенку получить кровь, стволовые клетки, важные микроэлементы, принадлежащие ему по праву рождения, и начать дышать с помощью легких постепенно и без стресса. А капли питательного молозива, насыщенного белками, полезной микрофлорой, лейкоцитами и антителами, поддерживали его организм, пока я была в реанимации. Кстати, этот период был минимальным – всего восемь часов против суток, которые я провалялась там после первых родов.
В областном перинатальном центре меня не мучили антибиотиками, клизмами и не морили голодом. Помню степень своей радости и удивления, когда я, настроившись на несколько суток без пищи, утром прямо в реанимации получила порцию горячей молочной каши, кусок хлеба с маслом и стакан сладкого чая.
Тут мне не запрещали выходить из палаты с ребенком, скорее наоборот: объясняли,
Долой категоричность
Не пытаясь противоречить написанному выше, я также скажу, что в жизни бывает всякое и все-таки не у каждой мамы есть возможность выбирать, где рожать. Да, сделать это в доброй атмосфере и уютной обстановке будет намного проще и приятнее, но даже самые бережные подходы и самые профессиональные доктора, близкие женщине по ценностям, вовсе не гарантируют идеальные естественные роды или роды без осложнений.
Даже если беременность прошла идеально, и мама все сделала правильно – полностью проработала себя психологически, научилась дышать и расслабляться на схватках, изучила физиологию процесса, остается шанс, что события могут пойти по другому сценарию. Мои вторые роды тоже были далеки от идеальных, но это не помешало мне ощущать радость и счастье, потому что я смотрела на них другими глазами. И знаю, насколько важно правильно настроиться.
Я очень люблю естественное родительство за его глубину и мудрость, но в этом подходе есть одна глобальная проблема – идеализация и завышенные ожидания. Вот эти сценарии в головах о том «как все должно быть» – очень опасная штука. Часто мамам кажется, что если все сделать суперправильно, то им удастся вырастить каких-то сверхлюдей. Ну, или материнство будет лишено трудностей. Но ожидания определяют наше восприятие: и в погоне за естественностью важно не уходить в крайности. Когда женщина идет в роды без иллюзий, риски возникновения у нее послеродовой депрессии существенно снижаются.
Если ребенок выбирает родиться «верхним путем», это не делает его каким-то «не таким». В книгах и на курсах, посвященных естественному родительству, мамам рассказывают о важности прохождения физиологичных этапов родов для формирования физического здоровья ребенка. Младенец, рожденный без медицинских вмешательств любого характера, получает необходимый гормональный коктейль, стимуляцию сердечно-сосудистой системы, при прохождении через родовые пути заселяет свою ЖКТ, слизистые и кожу материнской микрофлорой. Важность этого процесса и исследования на эту тему подробно рассматриваются в книге «Эффект микробиома» и в документальном фильме «Микророждение», повествующем о родах в новом контексте. Но если коротко, то ребенок в утробе матери находится в абсолютно стерильных условиях. И первый его контакт с микромиром происходит во время прохождения по родовым путям. И это важно – чью флору он получит – родную, семейную или больничную, часто «неправильную». От этого зависит и здоровье ЖКТ, и иммунитет, и даже работа мозга. А в книге медицинского антрополога Терезы Макфейл «Аллергия. Жестокие игры иммунитета» рассказывается о связи микробиома с пищевыми аллергиями.
Кроме этого, после естественных родов намного проще осуществить пульсацию пуповины, выкладывание на живот матери, своевременное первое прикладывание к груди и импритинг. Женщинам рассказывают о теории привязанности Боулби и связи боли в родах и материнской любви, об эксперименте с антилопами, которые, рождая детей под анестезией, потом от них отказываются 2 , о перинатальных матрицах Станислава Грофа, чешского психолога и психиатра , утверждавшего, что переживания младенца при рождения определяют его характер, темперамент и поступки…
2
Речь идет об эксперименте известного южноафриканского поэта Юджина Мараиса, проведенном в 1920 году. «Зная, что в стадах антилоп за последние 50 лет не было ни одного случая, чтобы самка отказывалась от своего детеныша, он стал изучать группу из 60 животных. Мараис начал обезболивать роды у самок с помощью хлороформа и эфира. После родов эти самки отказывались принять новорожденных детенышей. Анализируя поведение разных видов животных, Мараис установил простое правило – любовь и забота матери связана с болью при родах».
Источник:Materinstvo.ru