Быть на-чеку!
Шрифт:
Пионер Дима Ракитин пожаловался:
— А я своего отца совсем не вижу, он по военной химии работает, вечно занят, даже по выходным.
— Так, так, понимаю, сочувствую. Я, брат, тоже химик. Да, кстати, а дома отец тоже работает?
Дима утвердительно кивнул головой.
— А то как же, очень даже часто, по ночам сидит, все что-то чертит, пишет, читает. Он сейчас над каким-то изобретением работает.
Шум, смех окружающих прервали их разговор.
В этот вечер брат Генриха был особенно в ударе, он смеялся, танцовал, рассказывал веселые истории.
Когда все, утомленные от беготни и танцев, сидели за столом, он поднялся и заявил, что хочет внести дельное предложение.
— Ребята! — начал Кнеллер. — Все мы — друзья, не правда ли?
Одобрительные возгласы и аплодисменты подтвердили, что он не ошибся.
— Но в нашей дружбе кое-чего нехватает. И знаете, чего именно?.. Романтики, таинственности. Вот поэтому я предлагаю создать кружок, тайный кружок. Назовем его хотя бы… «Обществом черных птиц».
Ребятам затея очень понравилась. «Черные птицы» — действительно, таинственно и хорошо.
Кнеллеру было поручено составить устав нового общества.
Здесь же было решено, что все сборища и подобные вечера должны сохраняться в глубокой тайне.
Ребята расходились возбужденные и веселые. Только Ракитин выглядел как-то странно: он был задумчив, рассеян, мало говорил.
— Димка, что с тобой, — полюбопытствовали приятели.
— Не нравится мне вся эта затея. «Черные птицы», таинственный кружок, об отце что-то больно много расспрашивал.
— Брось, пожалуйста, вечно ты со своими дурацкими сомнениями. Не нравится — не ходи. Только стыдно, струсил в общество вступить, вот сейчас и выдумываешь разные вещи, чтобы как-нибудь отвертеться.
Но Ракитин не трусил. Чтобы проверить свои подозрения, он пришел и на следующую вечеринку к Кнеллерам.
Брат Генриха читал собравшимся устав нового общества. Устав требовал сохранения в строжайшей тайне существования «черных птиц». В нем говорилось далее, что каждый член общества обязан совершить что-либо героическое, подтвердив этим свое право состоять в обществе.
Ребята заволновались.
Что именно, что нужно сделать?
Кнеллер медлил с ответом. Он задумчиво разглядывал их и, наконец, его глаза остановились на Ракитине.
— Я не знаю, как у остальных, а вот Дима может совершить героический поступок, может доказать свою готовность служить нашему обществу. Пусть общество поручит мне или Генриху поговорить с Ракитиным, а результаты мы расскажем.
Все шумно согласились.
Устав был принят, и компания отправилась к столу отпраздновать это торжественное событие.
Когда Кнеллер остался наедине с Димой, он просто и серьезно начал говорить о поручаемом ему деле.
— По-моему, Дмитрий, ты должен стать председателем общества, парень ты толковый, и все это можно очень интересно организовать. Но для этого нужно показать ребятам, что ты способен на большие дела. У меня тут мелькнула одна интересная мысль, не знаю, как ты посмотришь. Тебе нужно представить обществу какой-нибудь важный документ. Ну, возьми дома на час-два чертежи отца, он же оставляет их дома?
Дима молча кивнул головой. Кнеллер продолжал:
— Этот серьезный и ответственный шаг сразу поднимет твой авторитет у ребят, и ты, безусловно, будешь избран.
Дима смотрел вниз, он боялся поднять глаза.
«Значит, верно, значит, его подозрения насчет Кнеллеров оказались правильными?»
Принимая его молчание за согласие, Кнеллер дружески хлопнул его по плечу.
— Ну, айда танцовать, будущий председатель!
И на этот раз ребята разошлись поздно. Но Ракитин уже ни о чем с ними не говорил.
Придя домой, он подробно обо всем рассказал отцу.
Кнеллер был вскоре арестован. Он сознался, что при посредстве своего младшего брата Генриха он заводил знакомства со школьниками, которых использовал для получения шпионских сведений о работе их родителей, работавших на различных оборонных заводах.
«Общество черных птиц» было создано им с целью обеспечить тайну их сборищ. Одновременно оно должно было облегчить возможность получения шпионских материалов.
Старушка
Каменная стена отделяет большое здание завода от стоящего рядом жилого дома. В стене пробиты ворота. В этом доме живут рабочие, чтобы не обходить через несколько улиц, отделяющих дом от главного входа на завод, они проходят через эти ворота.
Возле ворот всегда стоит часовой с винтовкой. Во дворе дома, на небольшой площадке, у самой стены, обосновались маленькие жильцы многочисленных квартир. Здесь играли они в волейбол, прыгали по расчерченным классам.
У ребят, играющих во дворе, с часовым была большая дружба. Они знали, что ему поручено охранять завод и что, когда он стоит на посту, с ним разговаривать нельзя. Но иногда во время игры в волейбол мяч, брошенный чересчур высоко, случалось, залетал через каменную стену на заводской двор. И тогда человек с винтовкой, укоризненно качая головой, говорил:
— Ну, айда за мячом, да мигом обратно.
Кто-нибудь из игроков стрелой пролетал в ворота и через несколько минут с мячом в руках возвращался на площадку.
Был теплый осенний день. Вернувшись из школы, ребята высыпали на двор. Одиннадцатилетняя Светлана бегала вместе со всеми. Подпрыгивая, гонялась за мячом. Потом начали играть в прятки. Эту игру Светлана любила больше всего. Она прячется всегда в такое место, где никому ее не найти.
Слева к самой стене примыкает дверь черного хода. Крутые ступеньки ведут вниз, в сырой и темный погреб.
Раз, два, три! Светлана стремительно бросилась к двери черного хода, потом вниз по лестнице.