Бывшая моего брата. Я ненавижу ее...
Шрифт:
Стон вырывается, распадаясь на мельчайшее песчинки возбуждения. Но их сносит гортанное рычание, которое в следующие секунды обжигает мои губы и проникает жидким огнем внутрь, скатываясь по горлу и достигая дрожащей сердцевины.
Я хочу оттолкнуть, но вместо этого лишь позволяю его доминирующему языку проникнуть в рот и завладеть моим телом и разумом.
Айдаров кусает меня за нижнюю губу, и я вздрагиваю, задыхаясь в плену его жадного поцелуя. Настолько дикого, что между ног становится
— Сейчас я трахну тебя. — Греховный шепот поражает сильнее слов. Я задыхаюсь обезумевшими эмоциями и властью, которую он демонстрирует над моим телом.
А с очередным укусом вскрикиваю и… все исчезает…
Он.
Порабощающие губы.
Прикосновения.
Стоны.
Все.
Остается лишь мое частое прерывистое дыхание.
А когда до меня доходит, какого черта только что произошло, я рывком поднимаю голову и судорожно сглатываю.
Подождите…
Секунда, две… Моргаю. Три.
И там, где мгновение назад был пожар, сейчас все леденеет от ужаса.
Нет! Ох, черт! Нет!
Прямо передо мной, опершись бедром о стол, стоит высокомерный Айдаров.
Тот, что только что господствовал над моим ртом.
Или что? Или это… был сон?
Черт, черт, черт… Я что, спала на рабочем месте?
— Выспалась? — Сейчас его голос напоминает что-то зловещее и мрачное, и, прежде чем ответить, я быстро пытаюсь привести себя в порядок, не сразу обнаруживая на своем подбородке засохшую слюну…
Твою ж мать.
***
Хаким
— Вера, что там с отчетами из бухгалтерии? — говорю в трубку и принимаюсь растирать переносицу.
— Еще час назад скинула вам на почту, Хаким Тазиевич, — слышится на другом конце провода мелодичный голос секретаря.
Прищуриваюсь, всматриваясь в экран монитора, когда снова открываю почту и пролистываю входящие. Так и есть, файл на месте. А это уже звоночек, сигнализирующий о необходимости отдохнуть, но я игнорирую его.
— Вижу. Спасибо, Вера.
— Что-то еще?
Ощущение тотальной усталости одолевает меня, и все, чего мне хочется, — занять горизонтальное положение и уснуть навечно. Ну или хотя бы на пару дней, но я обещаю себе подумать об этом позже.
— Что насчет анализа из отдела маркетинга?
Прочистив горло, протягиваю руку и щелкаю шарик Ньютона.
— Мне ничего не приходило. Могу связаться…
— Не нужно, я сам, спасибо.
Кладу трубку и откидываюсь на спинку стула, на пару минут позволяя себе расслабиться под мерное постукивание металлических шариков.
Возможно, проходит немного больше, чем пара минут, когда мое спокойствие нарушает стук в дверь, а затем я улавливаю приближающийся цокот каблуков.
— Нельзя жертвовать своим сном, даже если эта работа стоит того.
Сусанна.
Уголки моих губ дергаются в слабой улыбке. А как только женщина приближается, я чувствую ароматный запах кофе, и моя улыбка становится шире.
— Я уже говорил, что ты моя спасительница?
Приоткрываю глаза и принимаю из рук подруги кофе.
— Можешь повторять это почаще, — подначивает она и присаживается на край моего стола.
Густой аромат кофе щекочет ноздри, и я отпиваю напиток, который приятно согревает горло, пробуждая уставшие тело и мозг. Я определенно чувствую себя лучше. Делаю ещё несколько глотков и ставлю чашку на стол, ловя на себе пристальный взгляд Сусанны.
— Что?
— Когда ты спал?
Пожимаю плечами.
— Только что.
Она прищуривается и говорит поучительным тоном:
— Я говорю о нормальном сне, Хаким.
Улыбаюсь, не разжимая губ.
— Я был занят.
— Кем?
Закатив глаза, издаю мучительный стон, понимая, куда она клонит.
— Работой, Суса.
— Обманывай себя.
Я глухо усмехаюсь и перевожу взгляд на наручные часы.
— Если я приглашу тебя пообедать в ресторан, то смогу рассчитывать на твое милосердие?
— И в чем заключается мое милосердие?
— Оставить попытки залезть ко мне в голову.
— Что ж, как бы меня ни соблазняла мысль залезть к тебе в голову, еду я люблю больше. На твоей, — она достает из кармана ключи, — или на моей?
Я подаюсь вперед и выхватываю ее брелок.
— Я сегодня на такси.
Ее глаза округляются, а затем Суса протягивает руку и прижимает ладонь к моему лбу.
— Ты уверен, что ты не пострадал в аварии? Скажи мне правду. Если ты плохо себя чувствуешь, я не позволю тебе сесть за руль.
Тихо усмехнувшись, я перехватываю ее руку и поднимаюсь с кресла, не посвящая Сусанну в причину того, почему сегодня воспользовался услугой водителя. В последние три дня я провожу время либо в офисе в компании рабочих проблем, либо дома с бутылкой джина с тоником. Я всеми силами пытаюсь по максимуму занять свой мозг, чтобы у него не было ни сил, ни времени на посторонние мысли.
И все же в последние три дня все, о чем я могу думать, — это гребаное ДТП, а точнее, его последствия в виде бессознательного тела Алевтины, которое я вытащил из напоминающей консервную банку машины. Я не должен был испытывать желание голыми руками раздавить горло ее гребаному мудаку, но вышло иначе. И это желание до сих пор одолевает меня.
Именно по этой причине я хочу усложнить ему жизнь. И я убеждаю себя в том, что такое стремление вызвано исключительно испорченным спорткаром и угрозой жизни для меня и моей коллеги.