Бывшая Москва

Вагнер Лара

Сергей протянул руку, и товарищи по тюрьме ответили ему кто рукопожатием, а кто-то по-особому коснулся запястья. Возможно, это был некий знак, понятный только узкому кругу.

– Пока, Серега, – негромко сказал один из них, высокий молодой мужчина с холодными зелеными глазами, шрамом на переносице и заросшим щетиной подбородком. – Может, еще когда пересечемся. Но только уже не здесь.

– Обязательно пересечемся, – пообещал тот.

Миновав последнюю проверку, Скворцовы оказались на улице. Отошли от тюрьмы подальше, потом остановились возле полуразрушенного панельного дома. Здесь уже можно говорить, не оглядываясь

и не понижая голос, вокруг ни души. Действительно безлюдным и мрачным был этот Околотюремный сектор. Даже серые тучи на небе здесь казались особенно густыми, гуще, чем в других районах. Это, разумеется, была иллюзия. А вот Сергей смотрел на небо с явным удовольствием. Ему наверняка оно представлялось светлым и высоким, в отличие от потолка камеры.

– Ну, как вы живете? Как вообще все вокруг? Лучше, хуже?

Мать пожала плечами.

– Немного получше, – вмешалась Маша, которой очень хотелось порадовать брата. – Дома все в порядке. Уголь для печки сейчас доставать не трудно, мы можем хоть каждый день готовить на кухне. Всякие вкусности получаются. Мама с утра пирожки приготовила. Воду пускают почти каждый день. Помнишь, раньше приходилось договариваться с соседями, чтобы набрать побольше воды. А теперь напор нормальный.

– Прогресс налицо.

– Что?.. А я работаю на фабрике пластиковой продукции. Не слишком тяжело. Сутки через сутки. Так даже удобнее. После смены полдня, понятно, спишь… Зато потом полдня делаешь, что захочешь. Иногда и спать не хочется. Вот сегодня, например…

– Машка, ты такая взрослая. Я даже не могу поверить, что это ты. Хотя, конечно, сразу тебя узнал.

Она взяла его за руку.

– Да я почти не выросла ведь. Видишь, сапожки ношу прежние.

– Все равно взрослая.

– У нас правда все хорошо. Отцу нравится на новой работе. Они мосты ремонтируют… Он попробует тебя в свою бригаду устроить. Представляешь, скоро можно будет поехать куда-нибудь далеко. Перебраться через реку. Это, наверно, ведь так красиво: едешь, а под тобой река…

– Конечно, красиво. Ну что, пойдем?

Он расстегнул застежку куртки, откинул воротник.

– Все-таки воздух стал чище. Или так кажется, после пяти-то лет в клетке?

Мать опять обхватила Сергея за плечи и прижалась к нему. Наверно, оставалась бы в таком положении еще долго, но ей уже приходилось торопиться.

– Вы с Машей вдвоем поедете домой. А мне нужно на службу.

– Ты все там же, в больнице?

– Не совсем. Я сейчас в другом месте, но это неважно. Потом расскажу. У тебя есть неделя, чтобы устроиться на работу. Сначала нужно встать на учет в комендатуру. Желательно сегодня.

– Да, мам, не беспокойся. Я обязательно схожу. И работу быстро найду. Все нормально теперь будет.

Мать улыбнулась (Маша уже забыла, как она выглядит, когда улыбается), на секунду стиснула руки Сергея. Потом она свернула к паробусной остановке.

Брат и сестра вскоре добрались до метро. Обычно Маше было неприятно спускаться вниз. То есть под землей чувствовала себя вполне уверенно, даже нравился вид запущенных станций. Все здесь до сих пор казалось величественным и грандиозным. Остатки былой красоты, пришедшей из другой эпохи… Однако шагать в полутьме по узким лестницам, едва различая ступеньки, было страшновато. Но только не сегодня. Теперь рядом – брат, сильный, старший, взрослый, а Маша снова стала младшей

сестренкой, о которой нужно заботиться. Снова было кому защищать ее, как в детстве.

Когда они оказались на платформе, до прихода поезда по расписанию оставалось всего несколько минут. Во всяком случае, можно было на это надеяться, хотя они никуда особенно не спешили.

Народу собралось немного, а потом Маша заметила, что ожидающих стало еще меньше. То есть они не растаяли в воздухе, но как-то быстро переместились с середины платформы, растеклись по краям, отошли подальше, втянув головы в плечи и изо всех сил делая вид, что ничего не замечают вокруг.

А освободившееся пространство тем временем заняли новые люди.

Городские странники!

Маша тоже инстинктивно отвернулась и уставилась на противоположную стену. Хоть бы поскорее подъехал поезд…

Их можно было узнать сразу.

Все, как на подбор рослые, плечи на куртках специально расширены. На ногах не резиновые сапоги, как у большинства горожан, а высокие ботинки на толстой подошве, со шнуровкой.

И, самое главное, странные, мятые лоскуты кожи висели на широких поясах, которые являлись знаком принадлежности к шайке. Поговаривали, что кожа эта не телячья, не свиная, не собачья, а… легко догадаться, чья, только верить в это не хотелось. Первые странники появились много лет назад, вскоре после Атаки, когда выжившие горожане начали постепенно выбираться из подземных укрытий и пытались хоть как-то обустроиться в изменившемся пространстве.

Банды мародеров шастали по развалинам, забирались в опустевшие квартиры и заброшенные магазины. Брали все, что приглянется. Иногда владельцы имущества и недвижимости пытались отстоять то, что им принадлежало. Почти всегда это заканчивалось для них плачевно. В те времена царил полный хаос, и к появлению свежих трупов относились так же равнодушно, как и к валявшимся повсюду останкам людей, не успевших укрыться во время нападения противника.

Поняв свою силу и безнаказанность, разрозненные группы грабителей постепенно объединились, организовались и почувствовали себя полноправными хозяевами Города. Банда окрепла, выдвинулись признанные лидеры, сменились поколения. Молодые бойцы были на виду, а горстка старших странников, невидимая для посторонних, руководила бесконечным движением.

К новым условиям, когда появились власти, сложился какой-никакой уклад жизни после Атаки и общие правила поведения, странники приспособились великолепно. Закон для них был не писан. Даже если рядовой боец попадал в тюрьму, то каким-то непостижимым образом быстро оказывался на свободе. Власти Города то приближали банду к себе, то отдаляли. Однако считалось, что лидеры странников вхожи в высшие круги. Ведь всегда могли послать бойцов туда, куда попросят эти самые высшие. Странники или стражники – не разберешь, говорили в Городе.

Сейчас на платформе их набралось человек десять, возможно, больше. Они всегда производили впечатление многочисленной группы. Почти сразу стало ясно: у странников была какая-то определенная цель. Крепкие молодые парни сконцентрировались вокруг Маши и Сергея, не спеша окружили.

Странников все-таки было точно больше, чем десять, во всяком случае, они заполнили все ближайшее пространство. Сергей резко оттолкнул от себя сестру, она буквально вылетела в еще остававшийся между двумя странниками просвет.