Бывшая жена драконьего военачальника

/Итан Вилдбэрн/

Дверь за спиной закрылась, завершая болезненную веху моей жизни. Там осталась Джослин, счастливые воспоминания о мгновениях с ней, аромат морошки, рассветного лотоса и горький привкус предательства. Вряд ли мне когда-то удастся забыть его вкус…

— Как прошёл разговор? — бодро поинтересовался чересчур довольный Шейн.

— Ты… — я мгновенно оказался возле него, вцепился в мундир на его груди и толкнул его к стене.

Он кратко выдохнул от удара и хрипло рассмеялся. Голубые глаза

— Решил не дожидаться дуэли? — на его губах появилась злая усмешка.

— Я бы с радостью, но нужно больше свидетелей, — отпустив его, отступил, мысленно уговаривая себя успокоиться. — Не могу поверить. Она тебе жизнь спасла, а ты её шантажируешь.

— Считаешь, что дело в шантаже? — тёмные брови приподнялись в ироничном выражении. — Так приятнее думать, правда, Итан? Уж проще, чем поверить, что девушка выбрала не тебя. Я могу ей дать то же, что и ты, только без риска попасть в политическую мясорубку. Рациональный выбор, не находишь?

— И тебе нравится быть удобной заменой?

Глаза Шейна потемнели от ярости, но губы растянулись в улыбке.

— Джослин стоит того, чтобы поступиться гордостью. Я готов пойти на компенсацию… чтобы сгладить ситуацию.

— Хочешь отказаться от дуэли? — ему удалось меня обескуражить.

Казалось, этого он и добивался.

— Ну, знаешь ли, живым оно всяко лучше. Условия явно будут против меня. Так понимаю, ты планируешь сражаться в реале и без настоящего оружия.

— Именно.

— Говорю же, всё против меня.

— Ты прекрасно понимал, на что шёл, когда протянул лапы к моей жене.

— Бывшей жене, — напомнил он о болезненном. — Ну, я хоть обезопасил от тебя девушку, что спасла мне жизнь.

— Ты думал только о себе, — поморщился я. — Если действительно заботишься о ней, тогда оставишь её в покое и не посмеешь тронуть даже пальцем.

Шейн только усмехнулся, качнув головой.

— Я рискую жизнью, как же после этого держаться от неё подальше? Но, конечно, всё можно обговорить. Заключим договор, пропишем все условия. Я готов пообещать держать дистанцию все четыре года её учёбы и даже молчать о твоей тёмной тайне, — он с улыбкой коснулся пальцем своей щеки возле правого глаза.

Шумно выдохнув, я отвёл взгляд. Это ведь самый простой вариант, добиться молчания и обезопасить Джослин. Поступиться гордостью ради неё. Может, и стоит? Слишком сложный шаг, а я слишком устал, чтобы сейчас что-то решать.

— Я подумаю, но ты её не трогаешь.

Мог бы потребовать уйти вместе со мной, но что ему на самом деле помешает вернуться? Всё это лишь слова, они чаще всего лживы. Гораздо проще избавиться от проблемы радикально.

— Договорились, — серьёзно кивнул он.

Ничего не ответив, я отвернулся и направился к лестнице. Не мог больше общаться с ним. Мне нужно было хорошенько подумать и отдохнуть. Больше второе, чем первое. Мышцы ломило от усталости, резерв опустел больше чем наполовину. Глаза просто закрывались. Наверное, не стоило принимать такие решения в подобном состоянии, но иначе бы я не сумел. Отреагировал бы эмоциями там, где нужен холодный расчёт. Независимо от причин, которые подтолкнули Джослин к разводу, к нему стоило прийти, пока не так больно. Через год разрыв стал бы невозможным, теперь я осознаю эту истину в полной мере. Просто стоило дальше себя убеждать в том, что фиктивная жена не стоит внимания. До того как Морошка впилась шипами в сердце.

— Поговорили? — Мелинда ждала внизу вместе с супругом.

Женщина прожигала меня строгим взглядом, скрестив руки на груди.

— Да, больше я вас не побеспокою, миссис Холланд. И настоятельно прошу также не беспокоить меня и членов моей семьи. Можете быть довольны, вы добились своего, помолвка Виктории отменяется. Прошу переговорить с дочерью и попросить её не приближаться к моей сестре. И сообщить ей о невозможности с моей стороны проводить с ней индивидуальные занятия.

— Но… как же… — она растерялась на мгновение. — Спасибо за всю оказанную помощь, мистер Вилдбэрн.

— Не стоит. Мне неприятна ваша благодарность, — ответил честно, проходя к выходу.

Похоже, я ошибся во всех: и в Джослин, и в Мелиссе, и в Римусе. Хорошо, что Виктория не стала молчать о назревающем скандале. Впрочем, на фоне того, что скоро будет кипеть вокруг меня, никто и не заметит отмены её помолвки. Вот ещё один довод в пользу дуэли.

Путь до квартиры практически не запомнился, похоже, я задремал в машине. Совершенно вымотался. Но хоть на время сна удалось забыть обо всех своих проблемах и разочарованиях. Надо бы скорее добраться до кровати, чтобы вновь забыться. Но перед этим стоило бы кое-что уладить.

Я прошёл в свой кабинет и вызвал по артефакту отца. Он ответил практически сразу. Проекция сформировалась чётко, демонстрируя, что и ему не удалось сегодня толком поспать. Светлые волосы пребывали в лёгком беспорядке, под синими глазами пролегли следы усталости.

— Ты появишься в здании Совета? — вместо приветствия уточнил он. — Тут весело, сын Морриса потерял артефакт-ключ от защиты академии. Кто-то под шумок проник в закрытую секцию библиотеки и украл несколько секретных книг.

— Действительно, весело, — хмыкнул я, тяжело опускаясь в кресло. — Ему предъявят обвинения?

— Конечно, Картер уже здесь. Так что, когда ты появишься?

— Я не в том состоянии, отец. Ночь была длинная.

— Ты до сих пор не отдохнул? — обеспокоенно нахмурился он.

— Искал Джослин. Мы развелись. Сможешь успокоить газетчиков?

— Вы что? — удивился он. — Я думал не сумею оттащить тебя от неё и через год, а вы развелись?

— Можешь открывать праздничное вино из Тринаты, — съязвил я.

— Я лучше предложу вариант смягчения скандала. Дочь Морриса недавно разорвала помолвку. Свободная, родовитая, говорят, совершенно не похожа на отца и брата. Что думаешь?

— О чём? — я устало сжал пальцами переносицу, вдруг поняв, что пропустил мимо ушей половину его слов.

— Об обсуждении помолвки.

— С дочерью Морриса? Как её, Камилла?

— Да, прекрасная партия. Как только избавимся от сына, её можно продвинуть в Совет вместо отца.

— Логично, — согласился я.

— Так мне договариваться? Камилла тебя устраивает?

Перед глазами вспыхнул образ Джослин в объятиях Шейна. С любовью у меня не получается, вернусь к расчёту.

— Без разницы.