Бывшие. Уже не вернуть
Шрифт:
— Но ты еще не дал им ответ? — с надеждой тяну я. Пожалуйста. Он ведь может хотя бы обсудить это со мной! Ну пожалуйста! Он ведь не примет вот так единоличное решение, заставив меня смириться! Ну пожалуйста! Я понимаю, что ему нужно ехать, но хотя бы чтобы мы вместе это обговорили!
— Нет, малыш, — слишком напряженно отвечает Нил. — Еще не дал им ответ, — глухо повторяет он.
— Нил… прости меня за эти слова. Но… ты мне так нужен рядом. Очень-очень. Я… понимаешь… я не планировала рожать ребенка сейчас. Не задумывалась пока о детях… я вообще
— Я понимаю, маленькая моя. Это не входило в наши планы. Но… теперь уже так. Нам нужно просто договориться. Как все это будет выглядеть дальше. Настроиться.
Я в полной растерянности. Нил не злится. Он успокаивает меня и осторожно подбирает слова. Старается поддержать. Я думала, он выйдет из себя. Вспылит.
— Ты не расстроен?
— Ариш, об этом вообще нет и речи.
— Я думала, ты будешь меня обвинять. Что это я виновата. Это же я…
— Арина. Ребенка мы сделали вместе. Не забывай об этом. И… ты… пока не думай ни о чем, ладно? Просто отложи эти мысли на потом. Когда я вернусь. Обсудим. Сейчас не надо. Если вдруг что-то… если ты почувствуешь себя нехорошо, звони мне в любое время дня и ночи.
— Ладно. Спасибо. Нил?
— Да?
— Папа с Ирой знают. Вчера… мне было очень плохо… я не смогла не рассказать им.
Молчание. Оно добивает! Каждый раз эта отвратительная тишина режет меня без ножа!
— И?
— Папа просил тебя приехать к нам.
— Логично. Приеду, — проговаривает он четко и уверенно. — Ариш. Ты только пообещай мне.
— Что?
— Ничего не предпринимать, не поговорив со мной. Пожалуйста, держи меня в курсе. Врачи, анализы. Вообще все. Я очень тебя прошу.
— Как скажешь, — соглашаюсь я отзывчиво, не совсем понимая, куда он клонит. — Милый, извини. Я пришла домой. Меня тошнит. Бежать нужно.
Надеюсь, он не обидится.
— Да, конечно! — его голос набирает силу. — Беги, маленькая моя.
— Целую тебя!
— И я, котенок.
Котенок. Он впервые меня так назвал!
— «Котенок». Мне нравится, — чуть не мурчу я в трубку.
— Мне тоже…
НИЛ
Она отбивает вызов, а я подхожу к окну, разглядывая хмурую бесцветную картину. Телефон выпадает из ослабевших пальцев.
«Но ты еще не дал им ответ?»
«Нет, малыш. Еще не дал им ответ».
Пиздец. Автоматной очередью по мне...
Глава 23
— И что со всем этим делать?!
Я чуть ли не рыдаю в истерике, сидя в кабинете доктора. Только присутствие и хмурое решительное лицо Нила не позволяет мне расклеиться окончательно.
— Ложиться на сохранение. Не волнуйтесь. Угроза выкидыша в начале беременности — довольно частое явление. Это не так страшно, если вовремя принять меры. Я обязана выписать вам направление на госпитализацию. Но можете пройти ее и у нас. Наши врачи — первоклассные специалисты, — добродушно улыбается врач, не осознавая масштабы трагедии.
Я крепко впиваюсь пальцами
— Сколько времени мне придется лежать в больнице? Дня четыре хватит? — роняю я навскидку. У Нила перехватывает дыхание.
Женщина в потрясении округляет глаза.
— Ну что вы! Дней десять минимум. И то выписка по результатам, — огорошивает она меня. Бесповоротно. Все. Я сломлена окончательно.
Не сразу понимаю, что слезы стекают по щекам, бегут вниз по шее.
Я опускаю разочарованный взгляд. Пищу дрожащим голосом:
— И спортом нельзя заниматься, конечно…
— Конечно, нет. Нужно себя беречь. Лежать, отдыхать, побольше спать. Главное не волноваться. А спортом пока не нужно.
Я сгибаюсь пополам прямо на стуле, закрывая лицо ладонями. Кабинет взрывается звуками душераздирающих рыданий. Меня всю трясет от отчаяния. Ну как так, а?! Ну как?!
— Ну птичка моя, ну не нужно так расстраиваться, — сочувственно произносит женщина, со вздохом подбирая слова. — Сейчас есть огромный выбор физнагрузок для беременных. Плавание. Йога, — начинает задумчиво перечислять она, рвёт этим мою душу в клочья. Да какая ж йога-то?! Какое, черт возьми, плавание?!
— У Арины через месяц соревнования по танцам, — скорбно сообщает Нил. — Для нее это очень важно. Тренировки усиленные. Сами понимаете.
Он осторожно заставляет меня выпрямить спину и сесть ровно. Я вся зареванная, отворачиваюсь, подчиняясь.
— Я понимаю, разумеется, — с грустью отвечает доктор. — Но… это может серьезно навредить беременности. Да и самочувствие ведь не очень…
Я затыкаю рот ладонью, чтобы не закричать от отчаяния. Взглядом упираюсь в одну точку в пол. Волосы падают на лицо.
Не чувствую себя живой, хоть и болит страшно. Что-то сломалось в моей жизни. Безнадежно…
Мы еще какое-то время сидим на приеме. Я не роняю больше ни слова. Нил уточняет что-то… просит записать. Нам выдают документы, квитанцию на оплату. Нил сам расписывается и помогает мне подняться.
Дети — это ведь счастье, да? Так почему же я сейчас просто убита горем?
Слезы ручьем. Нил так смотрит на меня. И сочувствие в его взгляде. И вина. И просьба простить. И молчаливая мольба принять. Принять все как есть.
Он сам расплачивается за прием, берет меня за руку. Ласково убирает выбившиеся пряди за уши и осторожно целует в лоб, бережно прижимая к себе. Я не могу сейчас оценить заботу Нила. С появлением в его жизни ребенка, как она изменится? Незначительно. А моя разрушена. До основания. Мне придется бросить все!
Мы идём на выход. Нога в ногу, рука об руку. Угнетающее молчание — наш спутник.
Молча садимся в его потрепанную временем машину.
Мотор оживает. Старенькое верное авто плавно вливается в крайний ряд.