Бывшие. Уже не вернуть
Шрифт:
— Вы весь вечер пилили друга друга! Как не прибили еще!
— Можешь не благодарить, — отвечаю словами Нила. — И я это не собираюсь больше обсуждать.
— Конечно, не собираешься. И знаешь что?
— Что? — уточняю я раздраженно.
— Контракт я упустил. Теперь он мне его точно не отдаст! Что б его…
— Извини. Жаль, что ты догадался. И что все так вышло. Может быть еще есть шанс…
— Держи карман шире, — Дым расстроен. Очень расстроен итогом встречи.
— Я
Смаргиваю слезы.
— Погоди. Ты чего? — смотрит друг на меня с сочувствием. — Накатило, да?
— Все нормально. Не хочу об этом.
Конечно, он понимает, что я из последних сил держусь.
— Ну тихо, тихо. Я… ты прости, я ж не знал. Я совпадение уже потом подметил. Особенно когда ты его чуть глазами не испепелила.
— Не будем, ладно?
Дым вдруг обнимает меня. Прижимает к себе крепко, а я кладу голову ему на грудь. Он всегда был высоким и мощным.
— Давай я тебя домой отвезу. Тачку отправлю с кем-нибудь.
— Не надо, я в порядке, это пустяк.
— Не-не-не. Поехали. Садись ко мне. Не хочу, чтоб ты одна ехала. За машину не переживай. Через пару часов стоять под окнами будет.
— Спасибо, Дымочек.
— Знаешь что?
— М?
— Он за нами из машины наблюдает.
Тело деревенеет.
— Правда? — растерянно переспрашиваю я.
— Угу. И такое чувство, что выйдет мне морду бить, — ухмыляется.
Дым насмешливо кивает Нилу. Прекрасно. Просто прекрасно. А я подливаю масло в огонь.
— Поцелуешь? Осторожно как-то.
— Разбежался!
— Ну Дым! Ну мне очень надо!
— Обойдешься! — Глаза его округляются. — Я в этом не участвую!
— Сюда, говорю, иди! Сам же начал придуриваться!
Я хватаю его лицо и тянусь на носочках к губам. Но лишь проезжаюсь вскользь по подбородку.
— Ну и зачем тебе это представление?
— Один из его доводов, когда он свалил, было, что я по тебе сохну и всю жизнь ждала только тебя.
Друг вздыхает.
— Пиздец как получилось. Извини…
— Играть — так уж до конца. Пусть думает, что прав. И что я счастлива. Без него.
Глава 37
— Ари-ина-а… — раздается тихий голос, и Кирилл осторожно трясет меня за плечо.
Перед глазами вмиг материализуется просторная гостиная моего жениха, картина на стене, на которую я так надолго засмотрелась, его обеспокоенное лицо и внимательный взгляд.
— Извини, я задумалась. Ты что-то сказал?
Кир отчего-то не торопится отвечать. Его изучающий взор порхает по моему лицу.
— Последние дни ты очень рассеяна. Витаешь в облаках.
— Да, извини, я тоже за собой заметила.
— Не хочешь поделиться, значит? — проницательно замечает Кир и поднимает руку. Его ладонь мягко касается
Кир вновь опускает руку на мое плечо. Она мне кажется почти невесомой… и от этого хочется скинуть ее с себя. Нил даже взглядом умеет пригвоздить к месту, а если дотрагивался, то я чувствовала его каждой клеточкой, это был настоящий взрыв: любое прикосновение!
Мне хочется плакать. Ужасная встреча бередит давно позабытые воспоминания. А противостоять им нечем. И так неуместно находиться рядом с Кириллом в эту минуту. Хочу превратиться в улитку и спрятаться в домик. Пожалуй, лучше всего так и сделать. Через полчаса поеду домой.
— Столько всего навалилось в последнее время… — увиливаю я от ответа и внутренне содрогаюсь. Собственные слова звучат отвратительной ложью. Словно пощечина. И мне стыдно. По-настоящему стыдно за них.
— Понимаю. Но не стоит так истязать себя. Ты просто взяла слишком много проектов. Волнуешься из-за девочек, пытаешься везде все успеть. Плюс организационные и управленческие вопросы. Арин, возможно, ты подумаешь, как немного себя разгрузить? Тем более что…
Кирилл обрывает речь на полуслове, и я понимаю, что мне больше не хочется принимать участие в этом разговоре.
— Арина. Ты когда-нибудь задумывалась о своих детях?
Кир смотрит ласково, а сердце сжимается от этого вопроса.
Я не хочу обманывать, но и правду открывать тоже не горю желанием. Немыслимо впустить кого-то в укромный уголочек души, который я заколотила намертво. Там уже, наверное, даже гвозди заржавели. Не хочется бередить…
— Когда-то задумывалась. Но очень давно. В ближайшие год-два я не планирую становиться матерью.
Непринужденная поза Кира становится напряженной. Он отводит в сторону взгляд, как будто раздумывает над моим ответом, потому что отказывается его принимать.
Мы с Киром оба умеем уступать друг другу, чувствуем, когда не следует задавать лишних вопросов, точно знаем, если не вовремя. Сейчас именно такой момент, но Кирилл внезапно отступает от давно установленного порядка.
— Почему? — спрашивает он немного резко.
— Я не хочу.
Тягостное молчание не торопясь и очень уверенно раскаляет атмосферу. Как затишье перед бурей. Кир поднимается и отдаляется на пару шагов.
Мужские ладони скользят в карманы и уже там сжимаются в кулаки.