Бывшие

Мои каблуки отбивают дробный ритм, по ламинату офисного коридора. Я, как и все сотрудники нашей фирмы спешим на утреннюю планёрку, где нам предстоит познакомиться с новым генеральным.

Наша маленькая, но бойкая организация, по продаже офисного оборудования, теперь вошла в более мощный концерн, который прибрал нас, со всеми потрохами, к рукам. И теперь мы являемся частью огромной корпорации, а это конечно хорошо, но соответственно, нас ждут должностные перемещения, и возможно увольнения, а я так упорно работала последние три года, чтобы сесть в кресло начальника отдела развития. И ведь всё к тому шло, к концу года должность могла бы быть моей, но, увы и ах. Я не обольщаюсь! Явно

новый руководитель, захочет посадить на тёплые места, своих приближенных, или сделать новые назначения.

О нём у нас совсем скудная информация. Он долгое время возглавлял один из филиалов, теперь уже нашей огромной корпорации, в столице, но вот за какие-то грехи был сослан к нам. В чем дело никто не знает. Мы даже не знаем, как его зовут, просто в пятницу вечером, до нас донесли, что в понедельник мы выходим в совершенно другую организацию, и что все мы в подвешенном состоянии. Конечно, первыми полетят, руководители, это понятно. Но и я операционный директор, не последний сотрудник, так, же могу слететь с остальными, а уж о новой должности и говорить нечего. Эх, а я уже почти заказала весенний тур в Турцию!

Мы все рассаживаемся в конференц-зале. Народу человек пятьдесят. На первых рядах всё наше руководство. Директора фирмы, их замы. Мы за ними, вместе с Лидкой, моей подругой, и юристом нашей фирмы, и другими сотрудниками.

Все взбудоражены предстоящими изменениями, в зале стоит гул.

— Господи, хоть бы только не баба, — тихо взмаливается Лида.

— Почему? — шепчу я.

— Потому что Розочка, — отвечает она, сверкая голубыми глазами, — баба на такой должности, это терминатор, или Сара Конор. Будет метать, направо и налево, доказывая всем и каждому, что она недаром занимает эту должность, а мы как мелкая поросль первые попадем под косу.

— Да ну тебя, Лидия Николаевна, ты какая-то сексистка, — фыркаю я в ответ, — возьми нашу Жанну. Вот же где железная леди, но начальник справедливый!

Мы обе бросаем короткий взгляд на яркую рыжеволосую женщину, сидящую среди мужчин в первом ряду. Перед Жанной Андреевной трепетали все, даже бывший генеральный, старался с ней не связываться, если она была не в духе. Но в то же время, это был высококлассный специалист. Она разбиралась во всех аспектах дела, и хоть жутко строжила, да так что порой коленки тряслись только после одного телефонного разговора с ней, но всё же находила выход из любых ситуаций. И это она, между прочим, прочила мне место начальника отдела развития. Для неё самое главное было добросовестное выполнение обязанностей. А я очень добросовестная, и очень обязательная, да и просто люблю свою работу! Вот кому не следует бояться лишиться своего кресло так это Жанне. Если нынешний генеральный не дурак, он давно изучил все наши досье, и должен понимать, что на ней держится вся организация. А я уже морально приготовилась к увольнению. Жалко конечно. Я же здесь после института, сразу. Во всём приходилось разбираться самой, да всего доходить своей головой. За пять лет от помощника руководителя, чуть не доросла до начальника отдела. А теперь всё прахом пойдёт, и фирма наша уютная, которой больше нет, и должность обещанная, и работа.

Ладно, что нас не убивает, делает сильнее.

Лидка продолжала что-то бурчать, по поводу, что мужик на такой должности предпочтительнее, и чем старше, тем лучше, я же подозревала, что подруга просто хочет охмурить нового начальника. Есть у Лидии такой пунктик. Будучи голубоглазой блондинкой, с точеной фигуркой, Лида, видимо с детства привыкла ко всеобщему обожанию. Да так и было. Она всегда была элегантна и модна. Всегда излучала уверенность, и даже некую властность. Вся мужская часть нашей фирмы, была без ума от Озеровой. Начиная с курьеров Витьки и Мишки, до руководителей Савелия Петровича, и Игоря Павловича. Все мужики пускали на неё слюни, а Лида не будь дурой, умело пользовалась этим, то сроки сдачи отчёта,

от которого стоит вся остальная документация, подвинет на пару дней, то срочно и внеурочно надо доставить какие-нибудь документы, всё это может сделать Лида. Одной улыбкой, и взмахом ресниц. И ведь, ведутся мужики на эти ужимки, так она потом ещё и благодарит их томным голоском, уверяя, что они спасли её жизнь. Сама Лидка в свои тридцать лет, была дважды замужем и дважды разведена, и, причем в отличных отношениях со своими бывшими. А теперь этой красотке очень захотелось покорить новый рубеж. Закадрить нового генерального. И ведь не видела ещё ни разу, а глаза вон как блестят, отливают уверенностью.

Мне бы так. Я ей искренне восхищаюсь. У меня-то в мои двадцать восемь, только и были одни серьезные отношения, которые я по молодости лет запорола сама, и парочка ни к чему не обязывающих романчиков. Не складывалась личная жизнь у меня. Я подозревала в неудачах карму. Я причинила боль любящему человеку, и теперь мне не будет счастья, а с приходом нового генерального, ещё и работы. Я вздохнула и глянула на часы на дисплее телефона. Без двух минут десять, скоро, скоро свершиться судьба нашего коллектива.

Ровно в десять двери зала открываются, и все шёпотки разом прекращаются. Все взгляды устремляются к вошедшим. По проходу к кафедре идут двое мужчин. Первый молодой, подтянутый, в модном костюме, и начищенных туфлях. Зачесанные назад волосы, открывают узкое лицо. Он бесстрастно смотрит перед собой. В руках у него кожаный кейс, и подойдя к кафедре, он кладёт его на стол и открывает, достаёт несколько листов и передаёт второму мужчине.

А второй…

— Стеф… — срывается с моих губ вздох, и он чётко ловит мой пораженный взгляд. Задерживает его на долю секунды и отводит. Проходит и забирает у парня листы, бегло пробегает глазами.

Второй мужчина, это моя боль, и стыд, и незажившая за столько лет рана. Мы не виделись шесть лет. И он конечно изменился.

Взгляд зелёных глаз стал острее, жестче. Прямо мурашки по телу пробежали, когда он на меня глянул. Светлые волосы в модной стрижке, по-деловому убраны назад. На загорелом скуластом лице, в уголках глаз добавились морщинки. Вокруг полных губ, модная сейчас тёмная аккуратная щетина. На нём тонкий джемпер, тёмно-синего цвета. Деликатная ткань не срывает рельефные мышцы на руках, и широкий разлёт плеч. Он подтягивает рукава, открывая запястья, и на правой виднеются массивные часы. Узкие брюки обтягивают стройные бёдра. Он поднимает глаза и обводит всех собравшихся серьёзным взглядом. Да он изменился, он стал ещё красивее, и поэтому моё сердце пустилось вскачь, а щёки обожгло румянцем. Да, теперь я точно могу увольняться, потому что он при первой же возможности избавиться от той что, когда-то изменила ему.

— Добрый день! — произносит он. Голос хриплый, низкий. — Меня зовут Степан Дмитриевич Белый, и я ваш новый генеральный директор.

***

— Степан! — смеюсь я, и смотрю на незнакомца, что подсел, за наш столик, и недолго думая, начал знакомиться, причем, не сводя с меня пламенного взгляда. — Ну, тогда это точно судьба, потому что меня зовут Роза, — продолжаю смеяться, и стрелять глазками. Мне нравиться этот нахал. Он очень хорош собой, у него обаятельная улыбка. Такая озорная, так и тянет улыбаться в ответ.

— Роуз, — тянет он низким голосом, с приятной хрипотцой, и меня цепляет ещё больше. — Я год стажировался я в Англии, и там бы тебя звали бы именно так.

— В Англии? — удивляется Женька, тоже строя глазки красавчику. Он мельком глядит на неё, и опять возвращается ко мне.

А я бесцеремонно тырю, у него из чашки орешки, кладу в рот, и облизываю пальчики. Не знаю чем я его зацепила, но, то, как он смотрит на меня, кружит голову покруче алкоголя.

— В Англии? — повторяю я Женькин вопрос, только спокойней и с улыбкой. — А тебя там как звали?