Бывшие
Шрифт:
Я же немного выдохнула, хотя и понимала, что всё ещё впереди. Ну не упустит Стёпа шанс, отыграться на мне, за покоробленную гордость. И поэтому, чем дольше оттягивался этот момент, тем тревожнее мне становилось.
Ну, вот и пятница, впереди два выходных. Обещала маме наведываться в гости. Как раз из Германии приехал брат, а я в силу своей занятости никак не встречусь с ним. Мы с Пашей не особо близки, возможно, сказывается большая разница в возрасте. Всё же четырнадцать лет, что у нас может быть общего, только непосредственное и неопровержимое родство. Кстати все мои родные знакомы со Стёпой, мы же собирались жить вместе долго и
День подходил к концу, когда зазвонил внутренний телефон.
— Роза Викторовна, — услышала на том конце голос Петра, — готов ли отчёт по внедрению новой концепции на новых розничных каналах.
— Конечно, Пётр, — кивнула я, чувствуя, как холодеют руки, — был готов ещё вчера.
— Прекрасно, — доволен Пётр, — прихватите его, и к генеральному. Степан Дмитриевич, желает видеть вас через пять минут у себя.
— Поняла, — постаралась произнести твёрдо, но голос подвёл меня. Да и плевать!
Я с размаху плюхнулась в кресло. Надо настроится, а не выходит, коленки так и трясутся. Прошли две минуты из отведённых пяти, а я всё сидела не в силах пошевелиться.
Надо собраться! Не хватало ещё и опоздать. Давай Роза! Ты сможешь!
Я подхватила увесистую папку. Отчёт у меня объемный и подробный, засеменила к выходу, но остановилась, у зеркала и поправила макияж. Потом оправила узкую юбочку, и пригладила жакет.
Ладно, была, не была!
Пару мгновений на лифте, до нужного этажа, и я тут же попадаю в приёмную генерального. Бывала здесь не часто, но приходилось. Она наполнена светом, льющимся из огромного окна, и ароматом кофе. Ярко и будоражаще. Сразу отметила изменившуюся обстановку. Теперь здесь обосновались два стола. Алочку, секретаря бывшего генерального, оставили на месте. Мы приветственно друг другу кивнули. А вот у самых дверей теперь стоял ещё один стол, и его занимал Пётр. При виде меня он встал, поздоровался и просил подождать немного, глянув мимоходом на часы. Видимо отмечает, уложилась ли я за отведённое время. Он прошмыгнул за массивные двойные двери кабинета, руководства, сверкая начищенными туфлями. На нем, как и всегда, отглаженный модный костюм тройка, тёплого шоколадного цвета, который сидит, как влитой. Этот модник мог поспорить со всеми женщинами в офисе.
Я потихоньку спросила у Аллы как у неё дела, пока Пётр скрылся за дверью. Она показала мне жестом окей. Тут же вернулся Пётр.
— Прошу вас проходите, Степан Дмитриевич ждёт вас!
Я стараюсь незаметно перевести дух, и крепче сжимаю папку с отчётом. Шаг, первый второй. Массивная дверь, распахнута, ждёт. Захожу в просторный кабинет, и Пётр закрывает за мной дверь. Здесь тоже большие панорамные окна, и всё залито дневным светом. Посредине большой стол, с задвинутыми стульями, только высокие спинки торчат. У стены стоят два кресла, и столик. Рядом полки уставленные книгами. Недалеко виднеется лестница, которая ведёт наверх. Там выход на крышу, и совершено чумовая площадка с видом на весь город. Как-то бывший генеральный приглашал нас всех отметить, повышение показателей, так вот отмечали там, шампанским. Мой первый раз, когда я была принята в высшую лигу.
Ещё один стол стоял у противоположной от входа стены. Большой массивный, сейчас заваленный бумагами. За ним, а вернее за раскрытым ноутбуком сидит Стёпа, упорно не замечая меня. Я остановилась у его стола, переминаюсь с ноги на ногу, рассматриваю. Он, как и неделю, назад, в тонком джемпере,
— Степан Дмитриевич, если вы заняты, я зайду попозже, — не выдерживаю я его игнора, и подаю голос.
Он отрывает взгляд от ноутбука, и переводит на меня. Смотрит холодно и строго.
— Присядьте, Роза Викторовна, — спокойно отзывается он, — мне нужно завершить одно дело, — и снова переводит взгляд к девайсу.
Делать нечего, отодвигаю стул, и сажусь за стол, кладу перед собой отчёт, мельком бросая на него косые взгляды. Пытаюсь унять своё взбесившееся сердце. Ничего хорошего от него не ожидаю, и готовлюсь к обороне, но через минуту он встаёт из-за стола, и подходит ко мне. Встаёт рядом, и я робко поднимаю на него взгляд. Меня накрывает приятный аромат его парфюма. Стёпа вытягивает папку из под моих пальцев, и садиться напротив, начинает изучать отчёт.
Стараюсь не пялиться, но смотреть-то больше некуда, и поэтому изучаю его склоненное над бумагами лицо. Как и ранее, отмечаю морщинки на лбу, и в уголках глаз. Полные губы поджаты, длинные пальцы скользят по строчкам. Он загибает бровь, хмыкает, возвращается на две страницы ранее, что-то перечитывает. Я нервничаю, и даже закусываю губу.
— Вот здесь, — он тыкает пальцем в страницу, потом переворачивает, на две ранее, — и вот здесь показатели разняться, а они должны быть одинаковые, — спокойно и по-деловому выдаёт он.
— Где? — взлетают мои брови. Я сто раз перепроверила этот отчет.
Он двигает ко мне папку, и впиваюсь взглядом в цифры, на которые он мне указывает. И теперь вижу свою глупую ошибку.
— В остальном, всё прекрасно, — Степа встаёт из-за стола, — внесите изменения, пожалуйста, до конца дня, и отправьте мне отчёт, мне он нужен сегодня.
Я киваю, и тоже встаю.
— Хорошо, — отзываюсь и закрываю папку, намериваясь побыстрее покинуть его кабинет.
— Слышал, вы метите на должность начальника отдела развития, — снова подаёт он голос, и я оборачиваюсь, застываю на пол пути к выходу, ожидая продолжения.
— К сожалению должен разочаровать вас, Роза Викторовна, не вижу вас на этой должности, — холодно бросает он, пронизывая насмешливым взглядом.
— Я не сомневалась в этом, — горько усмехаюсь я.
— Хотя… — хмыкает он.
— Что хотя? — переспрашиваю я, настороженно наблюдая, за ним.
Нет, он не двигался, всё так и стоял возле своего стола. Я ждала продолжения, его «хотя», понимая, что ничего хорошего для меня не будет.
— Могу устроить вам повышение, если… — он глубокомысленно замолкает, и ухмыляется.
Я всё так и стою, прижимаю к груди папку с отчётом, затаив дыхание.
— Если ты сейчас мне смачно отсосёшь, то возможно я отдам эту должность тебе! — заканчивает он. Глаза всё так же холодны, и губы кривятся в презрительной усмешке. Он наверняка видит, как от моего лица отхлынула вся краска. Его слова словно удары под дых.
— Ну же Роза Викторовна, порадуйте начальника, а я в свою очередь порадую вас! — кидает он, наблюдая за моим оцепенением.
Он хочет меня унизить, я это понимаю, и мне бы сдержаться, но у меня словно красная пелена на глаза падает. Я кладу отчет на стол, и улыбаюсь, возможно, излишне плотоядно.