Бывший
Шрифт:
— Да, — ответил Джон, — если она и перед отъездом не устроит с ним прощание на постели в отеле, значит, это случайный партнер. Если держать номер и дальше в ожидании ее следующей прихоти, мы понесем большие убытки.
— Еще ладно бы муж был какой известный, можно было бы постараться и потратиться не только ради дяди Миши. А то же ведь вообще бесполезный. Не удивительно, что она от него гуляет.
— Точно, — согласился Джон, — такого шантажировать даже смысла нет. Так может тогда и подключим опять сыщиков на эти пять дней?
Уэйн, наблюдавший через стекло как Ирина сажает в такси сына и не идет домой, а идет в сторону своей машины, поднял палец. Они оба видели как она, как всегда, не прогревая машину, сразу тронулась. Джон вылил недопитый кофе на улицу и быстро сел в свою машину, а Уэйн затушил сигарету и включил переднюю передачу.
У них между машинами была налажена громкая радиосвязь, и они поехали за ней, двигаясь по параллельным улицам, меняясь иногда в хвосте за ее машиной. А когда она повернула в ту сторону, где восемь дней назад забирала своего молодого человека, Уэйн сказал Джону: «Звони в отель, узнай, все ли там в порядке? Похоже, что она за ним едет».
Машина Ирины свернула через триста метров как раз на ту узкую улочку, где сыщики сфотографировали садящегося в ее машину молодого человека, и остановилась на том самом месте. Уэйн остановился и хотел тоже сфотографировать его, но слепящий через стекло уличный фонарь не давал сделать четкий снимок. Он не был уверен, тот ли это молодой человек сел в ее автомобиль. Но так как место было то же, что и прошлый раз, то в полной уверенности, что это он, Уэйн сказал Джону, двигающемуся параллельным курсом, чтобы он ехал к отелю и проконтролировал все на месте.
Через пять минут из динамиков прозвучал голос Джона: «Я на месте, здесь все готовы к встрече».
Однако Уэйн, двигающийся за ее машиной, не был уверен, что она едет именно туда, и уже без всякого оптимизма в голосе ответил:
— Хорошо. Жди.
— Что-то не так? — спросил почувствовавший неладное Джон.
— Пока не знаю. Может, они решили «нагулять аппетит» перед постелью. Но едут они не в отель. Похоже, что в Сохо направляются.
— Это же район ночных клубов?!
— Вот и я о том же, — ответил Уэйн, продолжая следовать за автомобилем Ирины и надеясь, что они просто решили покататься по городу перед сексом. Но когда через несколько минут по правой стороне появились огни отеля «Langorf» и машина Ирины свернула к нему, он обречено сказал: — Все, Джон, удачи в этом году у нас уже не будет, они идут в «Langorf».
В ответ из динамиков было слышно, как взревел и тронулся с места мощный «Lotus Esprit» Джона.
— Не спеши, Джон, — сказал Уэйн, — мы уже ничего не сможем сделать.
— Но хотя бы для дяди Миши мы можем собрать информацию? Узнаем все о нем и будет, о чем говорить.
— Все равно не спеши, нам здесь долго ждать еще придется, чтобы за ним потом проследить.
— Хорошо, — раздался голос Джона и было слышно, как его «Lotus» сбросил обороты, — я тогда съезжу за сэндвичами.
Когда Ирина и ее молодой человек поставили машину и направились в отель, Уэйн тоже вышел и прошел за ними. В холле отеля он теперь хорошо рассмотрел этого юношу, это был именно тот парень, с фотографии. На вид ему было не более двадцати лет, совсем еще молодой паренек с почти детским взглядом. Но и Ирина выглядела лет на пять моложе своих двадцати восьми и потому receptionist не обратил никакого внимания, что по предъявленным документам ей было только двадцать.
Уэйн терся возле них в холле и ухитрился не только убедиться в том, что парень представился тем же самым левым именем, но и смог прикрепить к ее сумочке маленький передающий микрофон.
«Все же это лучше, чем вообще ничего», — подумал он, выходя из отеля и направляясь к своей машине. Если они каждый раз ездят по разным отелям, то очень сложно и дорого обойдется видеозапись происходящего в номере. Если бы дядя Миша еще оплачивал это, проблем бы не было, атак…» Недавно им пришла информация из России о преследуемой ими девушке и ее муже. Он оказался далеко не тем человеком, как они рассчитывали, и опытные шантажисты потеряли всякий интерес к этому делу. Они доводили его до хоть какого-нибудь результата, только ради своего покровителя из России, и то на слишком большие расходы идти не собирались. Уэйн спокойно сел в машину и надев наушники услышал, что парень разговаривает с ней по-русски с небольшим акцентом. Он включил запись и стал прислушиваться.
Русский язык он не знал совсем и понимал только то, что они там в номере совсем не скучают. Хорошо были слышны продолжительные затишья, которые могли означать только длительные поцелуи, и произносимые нежным голосом иностранные слова. Вот шаги прекратились и послышался звук падающих на кровать тел, да так сильно, как будто они бросились в постель с разбега. Остальные звуки оставались пока прежними.
Подъехал и сел к нему в машину Джон. Уэйн протянул ему наушники и сказал:
— У него акцент. На, послушай, попробуй определить, кто он, они там разговаривают между поцелуями. Мне показалось, что он англичанин.
Джон взял у уже тянувшегося к сэндвичам Уэйна наушники и надел их на голову. Речи не было слышно уже никакой, сплошные чмоки и вздохи перекрывали шорох сбрасываемой одежды и катание тел по кровати.
— Да, — произнес он, — жаль что картинки этой не видно.
— Акцент чей, не понятно?
— Да они не разговаривают уже, — ответил Джон, — сплошной секс.
Он снял с себя наушники и, положив на колени, взял в руки вкусно пахнущий сэндвич. Уэйн прибавил громкость и вся любовная сцена была отчетливо слышна даже с маленьких динамиков наушников на коленях Джона.
— Что-то она тихо стонет, — сказал Уэйн, спокойно жуя сэндвичи и запивая колой.
— Видно, не очень он ее возбуждает, — также спокойно ответил Джон.
Им не так часто приходилось снимать или записывать подобные сцены. Но к сбору любого компромата относились как к своей работе, а потому привычно сидели и слушали, ничуть не возбуждаясь, поглядывая на индикатор уровня записи и жуя сэндвичи.
— Зато она ему точно нравится, — заметил Уэйн, и его друг согласился с ним кивком головы, так как его рот был занят более приятным для него делом.
Тут в наушниках стало слышно, как партнер очень громко и часто задышал и через несколько секунд друзья услышали его крик и потоком несущуюся речь. Джон бросил сэндвич и резко надел наушники.
— О-о, да он англичанин, на, послушай, — он протянул наушники Уэйну.
Тот надел их на голову и отчетливо услышал, как партнер девушки тяжело дыша и не прекращая фрикций умолял партнершу заканчивать, потому что он уже все и уже не может. Оказывается в экстазе он говорил на своем родном языке, как, впрочем, и многие люди. А Ирина не давала ему остановиться. Теперь уже громким стоном она дала понять, что уже вотвот и почему-то тоже на английском языке просила еще и еще.