Цацики и Рецина
Шрифт:
— Дамский угодник, — поддразнил его Мортен и сделал неприличный жест рукой.
— Какой же ты мерзкий! — крикнул Цацики. — Еще бы, у самого-то девушки нет.
— Знаешь, если бы я хотел, я бы менял их как перчатки.
— Конечно-конечно, — ответил Цацики и запульнул под кровать несколько деталей лего.
Не спешите взрослеть
—
— Не знаю, — сказал Цацики.
— Может, в палатку поиграем?
— Неохота. Надоело.
— Ладно, — согласилась Сара.
— Н-да, скучно, все одно и то же.
— Ага, — отозвалась Сара и открыла старый журнал про Бамсе, который Цацики забыл убрать.
Мамаша до сих пор выписывала «Бамсе». Медведь Бамсе был ее кумиром. Раньше они сами варили богатырский чудо-мед и Цацики верил, что от него становятся сильными. Тогда, в детстве, ему это очень даже нравилось, но в такие игры не принято играть, когда тебе десять, почти одиннадцать, и когда у тебя есть девушка.
Цацики казалось, что Сара немного грустит, но он устал все время целоваться. Ему было скучно! Вообще, иметь девушку было скучно. Особенно оставаться наедине. Вчетвером, с Элин и Пером Хаммаром, они могли хотя бы поиграть в салки, в прятки в темноте и всякое такое. Вдвоем в прятки не поиграешь. С Сарой они вечно не знали, чем заняться.
— Может, потанцуем? — с надеждой спросила Сара.
— Неохота. А ты хочешь?
— Нет, — ответила Сара. — Если ты не хочешь, то и я не хочу…
Они снова замолчали. Сара листала «Бамсе», Цацики смотрел в стену. Он хотел, чтобы Сара ушла домой, но сказать ей это, конечно же, не мог.
— Может, на компьютере поиграем? — предложил он.
— Ну-у нет, это скучно, — протянула Сара. — Пошли лучше к Рецине.
Кроме танцев и игры в палатку, Сара согласна была только возиться с Рециной. Она могла сколько угодно таскать ее на руках и менять ей памперсы.
— Иди сама, если хочешь, — сказал Цацики.
— А ты не обидишься? — спросила Сара.
— Да нет, чего мне обижаться? Могу и сам поиграть.
Мортен очень напрягал Цацики, но одно в нем было хорошо: он приносил домой от друзей кучу компьютерных игр. Мамаша такие никогда бы не купила. Покопавшись, Цацики нашел кое-что новенькое — с виду кровавое и прекрасное.
— Опять играешь? — спросила Мамаша.
— Смотри, какая отличная графика, — сказал Цацики. — Все прямо как настоящее.
— Как раз это и ужасно, — ответила Мамаша. — Стоит ли удивляться тому, что дети потом выходят на улицу и убивают друг друга?
— Да ладно, — отозвался Цацики. — Никто из моих знакомых никого не убил.
— Слушай, как ты вообще, а? — спросила Мамаша, понаблюдав немного за игрой, хотя Цацики знал, что компьютерные игры ее ни капельки не интересуют.
— Нормально, — сказал он.
— Почему ты не с Сарой?
— Она сидит с Рециной, а я хочу поиграть.
— Ты уже не так в нее влюблен, да?
Цацики покачал головой.
— Я так и подумала.
— Ей бы только целоваться, — вздохнул Цацики и нажал на паузу. — А мне это надоело. Что еще можно делать вместе?
— Кроме как целоваться? — спросила Мамаша.
— Кроме как целоваться по-французски, — уточнил Цацики.
— Целоваться по-французски? — ужаснулась Мамаша.
— А ты что думаешь? — рассмеялся Цацики.
— Я думаю… О господи, — вздохнула Мамаша. — Я думаю, что вам надо сделать перерыв в любовных отношениях. И не спешить взрослеть. Вот что я думаю.
— Согласен, — сказал Цацики. — Но сейчас я хочу поиграть. Пока!
— Ничего себе! — возмутилась Мамаша. — А я как раз хочу поболтать. В кои-то веки у меня появилась няня. Сара так мило возится с Рециной.
— Ага, — пробормотал Цацики и подстрелил человечка, выскочившего из-за угла. — Но я хочу поиграть. Подвинься, я ничего не вижу. Ну вот, из-за тебя меня только что убили.
— Могу воскресить тебя любовным поцелуем, как в детстве, помнишь?
— Да не надо, — ответил Цацики. — У меня еще три жизни осталось.
Тайкёку Дзёдан
— Пошли к тебе? — спросил после уроков Пер Хаммар.
— Нет, — сказал Цацики. — Я не успею. У меня сегодня карате, и я еду на метро.
— Жалко, — расстроился Пер Хаммар. — А мне что делать?
— Не знаю. — Цацики пожал плечами. Если бы Йоран был дома, они бы поехали на машине и взяли Пера Хаммара с собой, но сегодня на тренировку его обещал проводить Мортен. Рецина простудилась, Мамаша не хотела выходить с ней на улицу, а водительских прав у нее не было. Она стеснялась, что так и не научилась водить, и Цацики это немного веселило.
— У меня как-то никогда не было на это времени, да и машина в городе совершенно ни к чему, — оправдывалась она.
— Хотя сегодня она бы нам очень пригодилась, — Цацики подумал о красной «вольво», простаивающей в гараже, и о Мортене, который никак не приходил, хотя обещал вернуться сразу после уроков.
И вот Цацики стоял одетый в коридоре и нервно поглядывал на часы. Если Мортен не придет прямо сейчас, Цацики опоздает на занятия.
— Может, прогуляешь сегодня? — спросила Мамаша.