Caged Hearts
Шрифт:
Таблички с именами, расположенные на дверях напротив моей пусты. Видимо, нас тут только двое.
Из-под двери комнаты 117 виднелась полоска света, и я тихонько постучал туда.
– Эй, есть кто дома?
Судя по табличке, этого человека зовут Сэто Кэндзи. Ну что ж, будем знакомиться.
Внутри послышалась невнятная возня, а затем я услышал щелчки гораздо большего количества замков, чем можно было ожидать. Через мгновение дверь со скрипом открылась.
На пороге стоял парень в очках. Он пристально смотрел на меня сквозь свои невероятно толстые
– Кто там?
– подозрительно осведомился "косплеер". Голос у него оказался резким и пронзительным.
Он что, слепой? Нет, видимо, не совсем, иначе, зачем ему очки...
Сосед подошёл ко мне так близко, что наши носы чуть не соприкоснулись. От него воняло чесноком, и я невольно поморщился, надеясь, что этого "Поттер" не увидит.
– Хисао Накай. Я буду жить в соседней комнате. Я подумал, что мне следует предста...
Его лицо неожиданно прояснилось, и он, отступив назад, с улыбкой протянул руку куда-то в область моей диафрагмы:
– О, привет чувак. Я Кэндзи.
– Привет, - я с некоторой опаской пожал его потную ладонь, слегка опешив от резкой перемены его настроения и столь пылкого приветствия.
– В твоей комнате были недавно какие-то подозрительные люди, - сообщил Кэндзи многозначительным тоном, слегка понизив голос.
– Вероятно, это были мои родители, - пожал я плечами.
Ну а кто же ещё, кроме них? Хотя, для него они совершенно посторонние люди, и вполне могли оказаться подозрительными, особенно, если "Гарри Поттер" их толком и не видел.
– Родители? Ты уверен? Ведь это могли быть и какие-то другие люди. Никогда не стоит судить о книге по обложке.
Это неуместное сравнение повисло между нами, пока я пытался придумать, что бы ответить.
– Вероятность этого достаточно высока, - спокойно произнёс я.
Он вздрогнул и сделал неопределённый жест руками:
– Да ты храбрец, Хисао. А вот я бы не стал доверять вероятности. Единственный, кому я доверяю - это я сам.
– Значит, у тебя нет оснований доверять и моим словам.
Он ненадолго задумался.
– Верно подмечено. Чёрт, а ты умнее, чем кажешься. Возможно. Как ты выглядишь? Надеюсь, не как какой-нибудь умник?
– Кэндзи прищурился и снова наклонился ко мне, однако я отступил назад.
– Ладно, не важно.
Он развернулся, замешкавшись на мгновение, чтобы нашарить дверную ручку, и захлопнул за собой дверь. И, судя по звукам, снова заперся на все свои замки. И зачем ему столько?
Даже не знаю, повезло мне с соседом или не очень.
Я вставил ключ в замочную скважину комнаты 119 и повернул его.
Что ж, на ближайший год эта комната станет моим новым домом. Унылые бежевые стены, белое постельное бельё, стол из какого-то светлого дерева. Уродливые занавески. Ничья комната. Лишённая всякой индивидуальности, как больничная палата.
Рядом с кроватью валялись мои сумки, уже гораздо более пустые, чем были с утра, а открытый шкаф был забит моей одеждой. Я заметил и несколько комплектов школьной формы. Завтра нужно будет обязательно надеть её, а то в своей повседневной одежде я, наверное, смотрелся белой вороной. А я не люблю слишком уж выделяться из коллектива... даже из такого. Одинаковая же форма даёт же какое-то иррациональное ощущение сопричастности.
К рукаву одной из рубашек была приколота записка:
Привет, Хиттян. Мы распаковали твои вещи и заправили постель. Нам сказали, чтобы ты з а глянул завтра к заведующему, если они не подойдут. Если возникнут проблемы, ты всегда можешь позвонить нам.
С любовью, мама и папа.
Опять Хиттян! Если бы я не знал, что это невозможно, я бы подумал, что родители сговорились с Мишей. Или я и в сама деле выгляжу как "Хиттян"? Не хотелось бы...
Ну, по крайней мере, мне не нужно беспокоиться о распаковке вещей, хотя я надеялся, что можно будет ненадолго занять себя этим.
Было ещё довольно рано, но совершенно измотанный, я положил записку на стол и лёг.
Растянувшись на кровати, я захотел почитать что-нибудь, но книг с собой я не взял. Очевидно, это сказывалась больничная привычка читать, когда больше нечем было заняться.
Во мне нарастало странное беспокойство, в конце концов, заставившее меня встать.
Может, это из-за стресса? Я нервничал перед тем, как попасть сюда, и затем весь сегодняшний день. Наверное, продолжаю нервничать и сейчас.
Чёрт, мне надо как-то отвлечься, чтобы не быть постоянно таким скованным.
Завтра пойду и возьму пару книг в библиотеке. Непременно так сделаю.
А пока...
Моё внимание привлекли аккуратно расставленные на прикроватном столике пузырьки с лекарствами. Я взял один из них и потряс, просто чтобы услышать, как загремит содержимое, а затем прочёл приклеенную этикетку.
Хисао Накай.
Две таблетки в день, чтобы оставаться в живых.
На самом деле, надпись немного другая, но смысл примерно такой.
Это ненормально, когда твоя жизнь зависит от лекарств. Меня это раздражает, но разве у меня есть выбор?
Со вздохом я приступил к своему новому ежедневному ритуалу приёма нужного количества таблеток, внимательно следя за дозировкой.
Я снова лёг и стал смотреть на пустой, такой незнакомый потолок, чувствуя внутри пустоту и неуверенность.
Потолок продолжал казаться чужим и тогда, когда комната погрузилась во тьму, а длинные тени протянулись по стенам словно пальцы. Но постель стала чуть более уютной по сравнению с тем холодом, который считался тут комнатной температурой: смявшиеся простыни образовали подобие тёплого гнезда.