Царь-девица
Шрифт:
Песнь прежалостную тут мы споем:
Как прощалась Царь-Девица с конем.
Как дружочка за загривок брала,
Сахарочку в рот брусочек клала,
Целовала как, огня горячей.
Промеж грозных, промеж кротких очей,
Прижималась как – щекой золотой
К конской шее лебединой, крутой…
Повязавши как шнурком поясным,
В ножки кланялась поклоном земным,
Как
Белый конь в ответ колено согнул,
Как пригнушись, чтоб не слышал никто,
Сотворила ему речь на ушко.
И еще-то мы прибавим к сему,
Как все слезки до единой ему
Сцеловала – ровно брат-ей-жених —
С карих ласковых очей дорогих,
Как все жилы напружились на лбу,
Себе в кровь как закусила губу.
Как по сходням взошла
Стопудовой пятой,
Как прах с ног отрясла,
Как махнула рукой.
Полк замертво свалился пьяный.
Конь пеной изошел, скача.
Дух вылетел из барабана.
Грудь лопнула у трубача.
“Что за костер это мчится в степях синих вод?”
– То сваму счастью навстречу красотка плывет.
“Кто ж у ней славно так правит рулем-кораблем?”
– Море им правит, так вот он и прет напролом!
“А под шатром-то, с лицом-то как шар золотой,
Что там за Воин – за Ангел – за Демон такой?
Каску хвостатую ветр ему сшиб набекрень,
Ростом-то – башня, в плечах-то косая сажень!
В хладной пучине, чай, крестит купецкую тварь?”
– Мчит на смотрины, а имя ему – Дева-Царь.
“Как это?” – Так это! – “Что ж за краса без косиц?”
– Кос всюду досыта! А светлолиц, круглолиц, —
Солнцу на ревность! – “Уж больно плеча высоки!”
– А поясочек-то! Перстень берет в пояски!
Спорить-то нечего! Каб не свобода-душа:
Кабы не плечики – вся б в перстенечек прошла!
Так, почаевничав позавчерашним хвостом,
Спор-заводили-беседу акула с китом.
Отдыхает зыбь-красотка
От ночи своей от ндравной.
Идут ровно, идут славно,
Идут славно, идут ходко.
Словно месяц в полнолунье —
Звон собой все море занял.
Струнки, струнки-говоруньи,
Жилочки мои бараньи!
Лежит Царский сын на спинке,
Гусельки
Ходят пальцы без запинки,
Ходят славно, ходят ровно.
В чудный час передвосходный
Мой совет тебе – кто б ни был!
Меняй страстный путь на водный!
Бросай бабу, – иди к рыбам!
Говорят: яд рыбий горек,
Говорят: яд бабий – тоже!
Да по крайности не спорит,
Как с нее сдираешь кожу!
Бабе: дура! она: родный!
Ты ей в рыло, она: милый!
Не теряй на подлость силу
В чудный час передвосходный!
Эх вы, царские сыночки!
Эх мы, сосны-чернолесье!
– Ни денек тебе, ни ночка,
Ни заря тебе, ни месяц.
Ни корабь тебе, ни зыбка,
В ней ни муж тебе, ни дева,
Ни гармонь в pyкax, ни скрипка,
Ни те вправо, ни те влево…
Вдруг как вскочит корабь-лодка,
Как припустится с прискоком!
Уж не ровно, уж не ходко:
Идут скоком, идут боком.
Уж такая дурь да дикость,
Новгородское аж Вече!
“Ну-кось, дядька, погляди-кось:
Ай корабь какой навстречу?”
Отвечает тот, осклабясь:
(Дух учуял Царь-Девицын!)
“Ни в волне мозгов, ни в бабе!
Стало – нечего дивиться.
В море плыть – не землянику
Брать, аль в шахматы-бирюльки!
То – корабь тебе, то – люлька!
Лучше песню затяни-ка”.
Тот поет, а рев вокруг-то:
Точно львица с львом сцепилась!
Привстает гусляр по грудку:
“Что за притча? Ай взбесилось?
До зари-то, глянь, час цельный,
А волна-то, глянь, – кровь-кровью!”
– Пой, сыночек, на здоровье! —
“Нет уж, – не до колыбельной!”
Хлябь-то тигрой полосатой:
Вал пурпурный, вал червонный…
– Спи, сыночек, час-то сонный!
– “Нет уж, дядька, не до сна тут!”
Хочет встать, а тот булавку
Ему в шиворот – как вгонит!
Хочет встать, а сон-то клонит,
Как ягненочка на травку,
Как купца валит к прилавку…
Спит…
Тут как вздрогнет жук навозный,
Раб неверный, тварь иудья:
С кораблем-челном – грудь с грудью —
Жар-Корабь стоит, гость грозный.
То не солнце по златым ступеням —
Сходит Дева-Царь по красным сходням.
Под военной да под веской стопой
Чуть не треснул весь челнок скорлупой.
<