Царь Грозный
Шрифт:
Боярина Юрьева тоже посадили под арест, но быстро выпустили и даже оставили жить в столице. Опале подвергся Андрей Шуйский, который якобы подбивал брата покойного Василия III князя Юрия Дмитровского бороться за верховную власть. Оба были вызваны на боярский совет, и хотя никаких доказательств, что Юрий Иванович Дмитровский строил козни против Василия III или его сыновей, не нашлось, бояре решили не оставлять дядю нового великого князя на свободе. Оба князя были арестованы и брошены в тюрьму. Дядя маленького князя Ивана Юрий Дмитровский был, как многие, уморен голодом через два года, а Андрея Шуйского выпустили после смерти Глинской, и казнил его уже сам Иван Грозный.
Кроме Михаила Глинского, «сильным» человеком семибоярщины был еще один младший брат Василия III, князь Андрей
Князю удалось бежать в свой удел в город Старицу, но его достали и там. Сначала заставили подписать «проклятую» грамоту о верности новой правительнице. Но и после этого Елена не могла быть спокойной. По совету Телепнева она вызвала Андрея Старицкого в Москву под предлогом необходимости в его дружине. Князь, заподозрив неладное, сам в столицу не поехал, но допустил роковую ошибку – отправил на государеву службу почти все свои войска.
Этой оплошностью не преминул воспользоваться Телепнев, по приказу Елены он немедля, но тайно двинулся с московскими войсками к Старице. Нашлись люди, предупредившие князя Андрея об опасности, он смог бежать в Торжок, но тут допустил вторую ошибку. Вместо того чтобы уйти в Литву, он зачем-то направился в Новгород. На сторону Андрея встал не весь город, потому он не рискнул биться с московским войском, приведенным Телепневым. Напротив, поверил его клятвам и поехал в Москву, просить прощения у невестки. Надо ли объяснять, что совсем не для того, чтобы пожурить, вызывала князя в Москву Елена Глинская? Андрея Старицкого заковали в железную маску и бросили в темницу, где за полгода уморили. А по всей дороге от Москвы до Новгорода расставили виселицы, на которых повесили бояр, поддерживавших опального князя!
А вы говорите Иван Грозный…
В результате всех «боевых действий» жестокой вдовы опекуны маленького князя Ивана были попросту уничтожены либо настолько загнаны в угол, что не подавали даже слабого голоса. У власти осталась, по существу, сама Елена Глинская. Но она не могла допустить, чтобы это поняли свои собственные подданные и иноземцы тоже. Потому все активнее стали распространяться слухи, что Василий на смертном одре передал власть своей умной и деятельной супруге. Дворцовые лизоблюды даже стали называть Глинскую «Великая Елена Русская».
Чтобы разгон семибоярщины не выглядел попросту захватом власти не только у бояр, но и у собственного сына, Глинская принялась усиленно изображать участие в управлении государством маленького князя. Иван важно восседал на троне в великокняжеском облачении со специально изготовленным для него скипетром небольшого размера, якобы принимая послов. Заседал в Боярской думе, куда самой Елене вход был закрыт, но там имелся свой рупор – глава бояр, все тот же Овчина Телепнев. Видимо, по ночам получая в ложнице княгини наказы, Иван Федорович днем воплощал их на заседаниях.
Надо отдать должное Телепневу, его, видимо, тяготило такое положение, ведь Овчина был очень неплохим полководцем и явно жаждал совсем другой славы, чем сомнительная слава любовника-подкаблучника у вдовой княгини. Случай довольно скоро представился.
Положением Москвы поспешил воспользоваться польский король Сигизмунд, двинувший свои войска сначала на Стародуб, а потом вместе с литовцами на Чернигов. И там, и там нападение смогли отбить местные воеводы, а из Москвы спешно отправилось с ответным ударом русское войско, которое и возглавил Телепнев. Русские опустошили немало литовских городов, дошли до самого Вильно, но осаждать сильную крепость не стали, решив, что уже достаточно нагнали страху на противника, ушли, дограбив оставшееся по пути. От имени князя Ивана Елена щедро наградила победителей, забыв,
Оказавшись у власти, тем более после устранения неугодных бояр, Елена Глинская поспешила изменить придворный этикет. Московский двор того времени просто поражал богатством и устроенностью. Вдовая княгиня придала своему окружению исключительно пышный вид. Для стольников, чашников, кравчих, прислуживавших на обедах, специально шились богатые наряды. С каждой переменой блюд изменялся и их вид, одежда была из дорогих роскошных тканей. У заезжих купцов для княжеского стола в огромном количестве закупались золотые и серебряные блюда, бокалы, чаши. Количество перемен блюд было просто немыслимым, в поварне холопы изощрялись, придумывая все новые и новые. Придворные не отставали, они принялись наряжаться в яркие одежды из дорогих тканей, украшенные жемчугами и драгоценными каменьями. У мужчин вошло в моду носить каблуки, гладко бриться и даже румянить щеки и подводить глаза! Женщины тоже без меры пользовались белилами, красками для губ и бровей и благовониями.
Даже очень терпимый к выходкам знати митрополит Даниил осудил стремление двора разукрасить себя. В Москве еще были живы в памяти времена княгини Соломонии, когда гораздо больше ценилась забота о душе, посещение монастырей считалось для правительницы более приемлемым, чем безумно долгие и богатые застолья и шумные развлечения, а стремление к роскоши вообще ненужным. Естественно, что красавица мало задумывалась о пополнении казны.
Но одно полезное дело для Руси Елена все же сделала. Дело в том, что страна столкнулась с явной нехваткой обыкновенных монет. Спрос всегда рождает предложение, потому стали плодиться фальшивомонетчики, в большом количестве чеканившие разновесное серебро. В результате правительство изъяло из обращения старую разновесную монету и перечеканило заново по единому образцу. Им стала новгородская деньга, получившая название «копейка» по изображению всадника с копьем. Полновесная новгородка вытеснила московскую «сабляницу», на которой всадник держал в руках саблю. Так Русь получила то, что пережило многие века и разные государственные устройства, – копейку. Хотя ценность эта монетка имела в разные эпохи разную, всадник на ней все так же держит в руках разящее копье, и название не поменялось. Право, будет очень жаль, если Россия все же потеряет свою многовековую монетку.
Правление Елены Глинской продолжалось менее пяти лет, в последний год, видимо, предчувствуя скорую гибель, она все же ездила по монастырям, замаливая свои грехи. Наверное, княгиня очень боялась предстать пред Богом, за ней числилось много чего. Глинскую, скорее всего, попросту отравили, до того она надоела боярам своим властолюбием и зазнайством. В ночь на 3 апреля 1538 года бояре смогли вздохнуть спокойно – проклинаемой ими княгини Елены Глинской не стало. Бояре восприняли эту смерть как праздник. Вряд ли горько плакал кто-нибудь, кроме двух сыновей – Ивана и Юрия, да еще мамки Аграфены Челядниной и Ивана Овчины Телепнева. Дети – потому что умерла их мать, а взрослые – прекрасно понимая, что привилегированного положения при покойной княгине им никто не простит.
– Бог благословляет тебя, государь князь великий Иван Васильевич, Владимирский, Московский, Новгородский, Псковский, Тверской, Югорский, Пермский, Булгарский, Смоленский и иных многих земель. Теперь ты государь всея Руси. Будь здрав на великом княжении, на столе отца своего-о-о… – Голос митрополита Даниила низок и мощен, а потому гудел под сводами собора.
Трехлетнего малыша едва видно под большими бармами, богато расшитыми священными знаками. А уж из-под шапки вообще высовывался только его длинный нос. Чуть мотнул головой, чтоб шапка не наползала на глаза, мать дернулась помочь, но взгляд митрополита удержал ее на месте. Князь должен сам, потому как теперь он не княжич, а князь! Глазенки маленького Ивана с любопытством разглядывали все вокруг. Ему очень хотелось потрогать висящее на длинной цепи кадило митрополита или снять эту большую тяжелую для детской головы шапку, но мать смотрела строго, и он старательно сидел прямо и ручками ничего не трогал. Потом его почему-то бросились поздравлять, даже мать. По поведению взрослых Иван понял, что он теперь главный! Это было внове, но все равно ребенку больше всего хотелось, чтобы действо поскорее закончилось.