Царь мира сего, или Битва пророков продолжается
Шрифт:
– Алюминиевой кастрюлей ты меня представлял…
– Ну, в общем, да… Вначале думал, что ты вообще программа.
– Сам ты программа… – игриво надулась она.
– Так тебя зовут Лиза? А я думал – Изволь, так и зовут – Изволь.
– Ну, правильно, так меня и зовут – Изволь! А имя – Лиза. Когда я была маленькая, на вопрос: «Как тебя зовут, девочка?», я отвечала: «Иза Волька». Это должно было значить – Лиза Волкова. Так меня и стали называть – Изволька. И до сих пор, как видишь, дразнятся…
– Где мы?
– В скиту, на Керженце.
Беловский наконец вспомнил, о чем хотел подумать на яхте. Вспомнил сразу, четко и ярко, хотя только что, за секунду до этого, ничего не помнил абсолютно. Он вспомнил Тимофея и Захарию, русов и черкасов, Кагана и Венеславу. Он сжал руку Лизы.
– Как ты похожа…
– На кого?
– На одну девушку… из десятого века.
– На Венеславу?
– Да…
– Ничего… удивительного…
– Как же не удивительно?
– Все… люди… братья, – почему-то с расстановкой, шептала Лиза, нежно глядя в глаза Михаилу.
– Только волосы у тебя темнее, чем у Венеславы.
– И выше я на полтора сантиметра.
– И глаза я нее ярко-синие, а у тебя голубые.
– И это тоже – ничего удивительного…
Беловский остановился, пытаясь вспомнить что-то еще. Лиза ласково сказала, как будто знала его мысли:
– Подожди немного, там ребята сейчас прогонят все варианты и восстановят записи.
– Какие записи?
– Записи нашего проекта. Нас атаковали. Кто-то серьезно повредил программу БП. Поэтому ты ничего не помнишь, а нам показалось, что в твоем теле пришел резидент ада. Мы утратили контроль над тобой. Мы потеряли тебя. – Она прижалась к руке Михаила. – Знаешь, как было страшно!
Какое-то время они шли молча, думая о своем.
– Мы очень сильно тебя искали. Мы перевернули весь ад!
– Ад?! Это как?
– Ужас! Даже не спрашивай! Сам скоро вспомнишь… Мы пошли на такие нарушения, так возмутили преисподнюю, что на земле Гималаи затрещали! Сейчас троянцы восстанавливают логику событий, проверяют каждую микровременную единицу, чтобы найти точку, в которой по нам был нанесен удар. По мере их работы ты будешь вспоминать все больше и больше.
– А что с моими пальцами при входе в систему случилось?
– Ничего страшного. Просто кем-то были стерты детали регистрации. Вспомни, что мы говорили при первом знакомстве, еще на спасательном боте? Как нужно было входить в систему?
– Нужно было приложить пальцы…
– Какие пальцы?
– Как какие? Мои пальцы. Пальцы правой руки, ты же
– Вот видишь – ты ничего не помнишь…
– Все я помню, и бот, и твой первый сеанс со мной.
– У тебя были повреждены пальцы, ты это помнишь?
– Помню…
– При регистрации я тебе сказала, что из-за повреждения правого среднего пальца будешь прикладывать левый. Помнишь?
– Нет…
– В том-то и дело, что ты этого не помнишь… Поэтому система тебя не пропустила. – Ну а ты-то почему сразу не догадалась приложить мой левый палец?
– Я тоже не помню… Нас всех столкнули с нашего направления. Наши проекты стали развиваться по ложному пути, и неизвестно еще, чем бы все закончилось. Тебя уже чуть не угрохали!
– А тут мы чего делаем?
– Восстанавливаемся…
– Типа санатория?
– Да нет, типа блиндажа во время бомбардировки.
Михаил прекрасно знал, что такое бомбардировка, поэтому не понял:
– Так вроде тихо тут. Никто не бомбит. Благодать!
– Поэтому и не бомбят, что благодать. Отец Киприан, можно сказать – наш сотрудник. Скит – наша база. Здесь мы можем в экстренных ситуациях прятаться, уходить от погонь, спокойно ходить в своем естественном виде, потому что здесь нет посторонних современников батюшки. Сюда не могут пробиться враги. Слишком мощная защита висит над скитом.
– Что за технология?
– Это не технология. Это отец Киприан. Он еще в молодости ушел сюда, в лес, и живет 50 лет тут один. За это время вокруг скита он создал такое поле благодати, что сюда приходят лечиться больные и раненые звери. Полежат денек возле церкви, и любые рваные раны зарастают. Часто бывает, что рядом лежат медведи, рыси, косули и даже зайцы. А недавно батюшка услышал крики в соседнем лесу, там волки задирали лосиху. Когда он прибежал, лосиха уже кончалась. Ему стало жалко ее, и он велел волкам притащить ее к церкви. И притащили! Ругались, ворчали, но тащили всей стаей! А вот, кстати, и она!
Навстречу из перелеска вышла молодая лосиха, покрытая страшными шрамами. Она доверчиво подошла к людям, шумно обнюхала Михаила и ткнулась огромной мордой в Лизу.
– Она так и не уходит отсюда. Боится идти в лес, – царапая ногтями за ушами лосихи, сказала Лиза. – Ласковая она, как кошка.
– Отец Киприан тоже троянец?
– Нет, он пророк. Настоящий пророк. Он не сеет, не жнет, птицы все лето приносят батюшке зерно с полей, которые за восемьдесят верст отсюда. Каждая по зернышку, а к осени у него амбар до крыши забит. На всю зиму хватает ему и этим же птичкам! Здесь ягоды и грибы вырастают в два раза быстрее и больше, чем положено, рыба в речке в этом месте крупнее и жирнее. А бесы сюда вообще проникнуть не могут.