Царь поневоле. Том 2
Шрифт:
— Нападение!
Я краем глаза видя, как вражеские солдаты падают под ударами своих легионеров, выбежал на двух иудеев, кричавших громче всех. Кожаные шлемы, короткая кожаная куртка и небольшой щит с копьём, вот было и всё их оружие. Сменив ногу с левой на правую, я прикрывшись щитом, врезался в первого, сбив его с ног и пока он вставал, мечом взмахнул в сторону второго, видя открывшийся в страхе рот и дрожащие руки, когда он попытался ткнуть меня копьём. Отведя наконечник щитом в сторону, я сблизился с ним и сделав небольшой выпад ударил мечом в горло. Металл, скрипнув о кости позвоночника, глубоко вошёл в плоть и я дёрнув его на себя, вытащил меч, сразу поворачиваясь к тому, кого я сбил первым. Полностью встать он так и не смог, а потому приволакивая ногу, пытался укрыться щитом и выставить в мою сторону копьё, которое он успел поднять. С ним возиться я не стал, поднял копьё только что убитого и броском, пробившим щит и его самого, пришпилил солдата к земле.
Расправившись с ближайшими противниками, я быстро огляделся, видя, что хоть бой и кипит, поскольку со стен в нас стали стрелять проснувшиеся лучники, а также стали сбегаться копейщики, но два огромных деревянных бруса из запоров ворот уже снимались легионерами и мне нужно было помочь им, чтобы их не пристрелили в процессе.
Заметив упавшее со стены тело лучника, который держал в руке лук, а рядом лежал его колчан, который упал вслед за хозяином, я оборвав кожаные ремешки быстро вырвал упругое дерево из рук трупа и найдя в колчане не поломанные от падения стрелы, стал их посылать в лучников, которые были ближе всего к тем, кто снимал брус. Словно снопы пшеницы, они как подкошенные падали замертво, когда мои стрелы пробивали им головы.
Видя, что больше целых стрел не осталось, я стал поднимать копья убитых и пускать их в дело, сразу прорежая оставшихся лучников. Остальные, видя это, тут же попрятались в башнях, переведя свою стрельбу на меня, как на самого опасного, что дало время легионерам открыть ворота, в которые тут же хлынули сначала когорты моей охраны, их легко было отличить от остальных легионеров по внушительным габаритам тел и лучшему снаряжению, а затем и пехотные легионы.
Едва мне в руки вручили мой лук, а также стрелы, врагов сразу резко стало убывать. Их не спасали щиты, поскольку стрелы разогнанные порывами ветра, били с такой силой, что просто роняли их владельцев на землю. Бросившиеся на стены легионеры добили засевшие там остатки врага и вскоре мне можно было выдохнуть, поскольку кроме своей охраны, кругом больше никого не было. Войско устремилось дальше в город. Только сейчас над городом раздался первый тревожный звук чужого рога и он повторился ещё несколько раз, пока окончательно не утих.
Вытирая потные, грязные руки и лицо поданным мне влажным полотенцем, я перевёл взгляд на Хопи, которого перевязывали. У него была ранена нога и неглубоко рассечена щека.
— Плохо тренировался? — спросил его я.
Центурион скривился.
— Проклятый лучник, мой царь, — всё же ответил он.
— Вернись в лагерь, я позже тобой займусь, — приказал я, и он поклонившись, пошёл хромая на выход, а ему по моему знаку пошёл помогать один из легионеров.
— Идём к дворцу градоправителя, — сказал я, опуская в колчан новый пучок стрел и убирая меч в спинные ножны.
Моя охрана окружила меня и мы направились туда, где шёл бой.
Ставшее уже привычным для меня зрелище валяющихся кругом трупов, а также крики повсюду, в основном женские. Всё ровно так же, как и при любом другом штурме. Пока город был не захвачен, насилие было разрешено, так что многие легионеры отрывались на полную, хотя таких и не было большинство. С введением отпусков, те, у кого не было семей, тратили свои деньги на развлечения и шлюх, поэтому их в первую очередь интересовала добыча, ну а насилие было лишь приятным, но далеко не обязательным бонусом.
— Мой царь, — на подходе к невысокому зданию, но которое было всё же выше окружающих его деревянных построек весьма жалкого вида, поскольку этому городу было далеко до египетского величия и каменных построек, меня перехватили два гонца.
— Да слушаю, — остановился я.
— Юг города захвачен, — уведомили они меня, — вторые ворота также захвачены.
— Отлично, — я потянулся к руке, но понял, что отправляясь на разведку, конечно не стал надевать украшения.
— Ваши имена, — поднял я на обоих взгляд.
Они с поклонами назвали, на что я кивнул.
— Я вас запомню воины.
Довольные, они низко поклонились и бросились в обратный путь, а им на смену прибыли другие гонцы, уведомляя меня, что мои войска продвигаются всё дальше и захватывают всё больше и больше территории. Прибывший последним уведомил, что захвачены три иудея, назвавшиеся правителями города, их привели к центральной площади и ждут меня.
— Ведите, — согласился я и мы чуть скорректировав маршрут, добрались до нужного места быстрее. По сравнению с царством Керма, окружающие нас дома поражали своей простотой и отсутствием больших удобств. Даже на центральных улицах отсутствовало каменное мощение, не говоря уже про остальное. Городок был явно бедноват, тем самым вызывая ещё больше вопросов, откуда в нём так много лучников. Эти вопросы я и адресовал избитым, лежащим на земле трём иудеям, которые при приближении толпы охраны, а затем и меня, явно поняли, что по их души прибыл кто-то важный.
— Господин… — начал было один из них, а переводчик едва успел перевести только это слово, как стоящий рядом легионер, с замахом с такой силой пнул иудея в живот, что тот перевернулся и выпучив глаза стал задыхаться и глотать воздух, не в силах больше дышать.
— Перед тобой сын гиены, царь Верхнего, Нижнего и Южного Египта Менхеперра, — плюнул на него в ярости легионер, который его пнул, — и не смей открывать свой грязный рот, пока тебе не разрешили!
Иудеи, поняв кто перед ними, распластались на животах, уткнув лица в землю. В том числе и тот, что едва мог дышать, с трудом заняв эту позу.
— Почему в городе столько лучников? — я кивком поблагодарил легионера, попросив стоящего рядом опциона узнать потом его имя, а сам заговорил с иудеями.
— Нас предупредили об идущей армии, Великий царь Египта, — дрожащим от испуга голосом ответил один из них, — с ближайших городов прибыли наши братья, чтобы остановить на время Великого царя, дав возможность другим городам собрать войско.
— Кто предупредил? — задал я следующий вопрос.
— Финикийские купцы, — неожиданно для меня ответил он, хотя я ожидал услышать совсем другой ответ.
— Кто? — удивился я, — говори правду, пока с тебя не сняли кожу.
— Купцы из города Тира предупредили нас три месяца назад, что Великий царь весьма возможно обратит свой взгляд на нас, — едва не плача от страха ответил он, — они сказали, что лучше нам собрать армию против Великого царя Египта.
Я погладил подбородок.
— «Надо будет отправить гонца с письмом Небамон, пусть расследует с мужем это дело, — решил я, делая себе заметку».
— Ваши купцы предупреждали вас?