Царь пустыни
Шрифт:
Хм. Самоцвет в пустыне. Не его ли искал отшельник? Вряд ли, где Мадбрадж и где подземелья Ластириоса.
– Где у вас тут гостиница, Нуэглир?
– Располагайтесь в гостевых шатрах. На шкурах, под покрывалами мягко и удобно. В них можно жить до трёх дней бесплатно. Обычно караванщикам хватает, чтобы отдохнуть, а торговцам распродаться и закупить товар. Не желаете во дворе, ступайте во дворец. Покои стоят по три серебряных за день.
Итого за седмицу двадцать одна монета. Недорого. Неизвестно, сколько нам здесь торчать, поэтому…
– Мы не гордые, поспим во дворе. Лиль, выбирай пустующий шатёр и купи у лоточников
– Ага, слушаюсь и повинуюсь, – устало побрела сестрёнка к торговцам. За ней потянулись волки, дриады остались стоять в нерешительности.
– Будьте с Лилианой, – распорядился я. – Нуэглир, отведи меня к харану.
Эльф нырнул в толпу караванщиков, заполонивших площадь, и внезапно привязанный к дереву бедолага заорал на общеимперском, заставив меня обернуться:
– Господин! Прошу, выслушайте меня! Во имя ангелов небесных и Творца Сущего!
Я вопросительно взглянул на него.
– Вы великий маг, господин. – На щеках норуи блеснули слёзы. – С вами Дочери Леса, и вам не страшны ни бури, ни смертные. Умоляю, помогите мне! Скажите харану Амару, что я всё равно пойду в Мадбрадж за моими детьми. Мне уже не быть проводником, ночи мои сочтены. Попросите отпустить меня. Я никого не позову с собой, клянусь! И оружия не возьму, пусть харан не беспокоится. Уйду тихо, Асталэ не узнает ни о чём.
Мужик в отчаянии. О спасении детей уже не думает, по ходу, убедил себя в их гибели, и стремится последовать за ними, убив максимум демонов. К незнакомому человеку он обратился, не осознавая, насколько безрассудна его просьба. Ну, попрошу я за него перед хараном, послушает какого-то пришлеца Амар? Будто у меня достаточный вес в глазах Нейситил. Пошлёт меня здешний правитель по известному адресу, порекомендовав не вмешиваться в жизнь пустынников.
– Помогу, чем смогу. Ничего не обещаю.
Жаль беднягу. Потеря детей, особенно, если других близких нет, кого хочешь толкнёт к пропасти безумия.
– Благодарю, господин! – провыл эльф.
Нуэглир выскользнул из толпы.
– Зря вы обнадёжили Миндона, – сказал он, ведя меня через двор к арочному входу во дворец. – Амар не освободит его. Харан не любит попусту жертвовать норуи и продержит его, скорее всего, месяца три связанным, под печатями, блокирующими управление телом, иначе брат попытается покончить с собой, остановив себе сердце. Для менталиста не составит труда уйти за грань, приказав телу умереть.
– Постараюсь, чтобы до худшего не дошло. Кстати, кто такая Асталэ?
– Внучка харана и младшая сестра Авариэль Кошки. Та взбалмошная девица, ругающаяся на крыше со старейшинами дома.
Войдя в здание дворца, я словно попал в сумрачный волшебный лес. Окаменевшими деревьями вырастали порфировые, мраморные и гранитные колонны, поддерживая сплетённый из золотых ветвей с бирюзовыми листьями сводчатый потолок. Под прозрачными плитами пола шумела вода, а у колонн вились крупные голубые и жёлтые светлячки, наполняющие неф мягким, нездешним светом. Вооружённый глефой солнечный эльф у винтовой лестницы казался бесплотным духом. Шаг, другой, и наставит на нас клинок, отсвечивающий синевой. Грозно спросит, кто мы и зачем явились в сказочный лес. Но нет – призрак остался призраком, безмолвным и неподвижным. Нуэглир сдал ему оружие и то же посоветовал сделать мне, иначе в покои харана нас не пропустят.
– Не дотрагивайся до него, – предупредил я стража, прислонив Маркарта к колонне. – А то умрёшь.
Без копья неуютно. Барьер барьером, однако, солнце скоро взойдёт, и отсутствие Маркарта непременно скажется на самочувствии.
Гранитная лестница закручивалась вокруг громадной, увитой настоящим плющом колонны и, несмотря на ширину, благодаря балюстраде из тонких фигурных столбиков и вырезанным на ступенях орнаментам не выглядела громоздкой. По ней мы взошли к покоям харана. У дверей, напоминающих небольшие ворота, скрещивали посохи с хрустальными пирамидальными навершиями двое боевых магов в синих халатах и островерхих шлемах.
– Достопочтенному Амару доложили о вашей просьбе. Он примет вас позже, – скользнув по нам равнодушным взглядом, оповестил страж.
Делать нечего, подождём. Встав у прохладной, облицованной зелёным мрамором стены между двух ниш, в которых располагались скульптуры чародея в халате и воителя в латах, я принялся изучать вырезанные на дверях орнаменты и фигурки уродливых тварей, прущих с песчаного гребня на строй эльфийских копейщиков. Поле боя усеивали утыканные стрелами обожжённые тела чудовищ. Над сражающимися срывались с ночных небес звёзды, подчёркивая эпичность битвы. По углам запечатлённой мастером битвы мерцали охранные магические знаки. Воины не похожи на Нейситил. Ламеллярных доспехов, во всяком случае, я на них не видел, сплошь халаты. Шлемы отдалённо напоминают те, что на головах у стражей харана.
Спустя несколько минут с верхнего этажа донёсся шум, и вскоре по ступеням спустилось с полдюжины солнечных эльфов. Изукрашенные золотом, серебром и драгоценными каменьями посохи, массивные перстни и богатые ожерелья, расшитые орихалковой нитью одежды и белоснежные тюрбаны с искрящимися изумрудными и рубиновыми украшениями – сразу понятно, кто тут хозяин жизни. Негромко обсуждая что-то, компания прошествовала вниз. Один в белоснежной шёлковой сорочке с серебристыми узорами и распахнутом иссиня-чёрном халате шагнул к нам. Тонкие морщины выдавали его солидный возраст, а полыхающая в астрале пурпурным пламенем аура свидетельствовала о выдающихся магических способностях.
– Долгих лет, – почтительно склонился Нуэглир.
– Ясных ночей, – полушёпотом-полусвистом ответил харан. Стражи открыли перед ним двери. – Идёмте. Плохо говорить с дороги да на пустой желудок. Селаир, распорядись.
Покои деда Смуглянки не были особо просторными, чем меня и поразили. Нас усадили на низенькую обитую бархатом софу в полукруглой комнате. Пол почти полностью покрывал ковёр, по углам росли в горшках карликовые деревья. Свет лился из стрельчатых окон.
Амар занял место на софе напротив нас. Миловидная девушка в песочного цвета шароварах поставила на низенький столик поднос с фруктами и кувшин родниковой воды и удалилась.
– Я не знаю и не могу знать, где моя старшая внучка. Ты же пришёл за ней, человек?
Не любит харан ходить вокруг да около, сразу решил взять быка за рога. Зачастили к нему интересующиеся Смуглянкой гости, и отвечать на расспросы старику порядком надоело.
– Много нас таких, упоминающих Авариэль, к вам заглядывает? У меня скорее вопрос, касающийся ваших визитёров.
Лицо эльфа застыло непроницаемой маской. Сжав губы в тонкую линию, предводитель Нейситил издал низкий утробный звук, похожий на приглушённый рык.