Царь пустыни

Теоли Валерий

– Я повидала много воинов, короткоживущий, и куда больше магов. В Поющем Ручье ты двигался как воин. Твоё оружие признаёт только тебя и твою сестру. Копьё, достойное великого воителя. Его близость пробуждает видения смерти. Тебе повинуются Дочери Леса, а это дорогого стоит. «Он не тот, за кого себя выдаёт», – подумала я. Умелый воин, может быть, выдающийся боевой маг, добившийся небывалого для простых смертных расположения у высших эльфов. Он храбрый, не лебезил пред хараном, не побоялся во главе малого отряда пересечь пустыню. Если кто и отберёт добычу у демонов, так это он, думала я. Боги свидетели,

кабы знала, какой ты заносчивый и самовлюблённый, ночью устроила бы побег Миндону.

М-да, в империи дриад принимали за наёмниц, спасибо маскирующим чарам Смуглянки и наводящим морок амулетам. Магам мы не показывались, и никто не узнал в девчатах созданий высших эльфов. Норуи же, в кого ни плюнь, поголовно обладают задатками к магии, среди них большинство распознаёт в моих телохранительницах Дочерей Леса, отдельные личности делают выводы. В пустыне, где надеялся ненадолго затеряться, я на виду у всех, точь-в-точь прыщ на одном месте. А всё потому, что кое-кому захотелось быть с братом, нарушив указания.

– Терпи, – прокряхтел я по-стариковски, еле переставляя ноги и опираясь о копьё. Посох вместо Маркарта, лохмотья, и вылитый пилигрим-ангелианин, вознамерившийся ради отпущения грехов осуществить паломничество через самую суровую пустыню в мире.

Я протянул Асталэ амулет, частично блокирующий ауру. Из-за побочного эффекта эликсира эльфийка не сумеет нормально творить заклятия, поэтому «Весенний ручей» не предлагаю.

– Надень. С ним демоны не заметят.

Чем выше вырастали над нами полуразрушенные сторожевые башни, тем неправильнее выглядели развалины. Я никогда раньше не видел столь странной и зловещей архитектуры. Из волн ослепительно белого песка вздымались строения, сложенные из блоков красного пористого камня. Обломки стен носили осколки облицовочных гладких плит тоньше миллиметра толщиной, на которых застыли потемневшие капли краски. Приглядевшись, я различил блеск, точно за ночь выступила алая роса.

Узкие круглые башни пиками торчали над песчаным морем. Ни соединяющие их неоднократно проломленные стены, ни они сами не содержали в себе углов. Линии изгибались, даже блоки, и те имели форму овалов. С башен будто заживо содрали кожу, обнажив белесые балки перекрытий. Сходства с изувеченными конечностями добавляли и налитые багрянцем оттопыренные куски облицовки. Чёрные разводы навевали мысли о бушевавшем в незапамятные времена пожаре.

Потрясённая зрелищем эльфийка уставилась, не мигая, на остатки сооружений. Это она в городе не была. Там определённо есть на что посмотреть и чему удивиться.

– Асталэ, может, отдохнёшь на стоянке? Я и без тебя справлюсь.

Жаль потраченного эликсира, но рисковать, таща с собой перепуганную девчонку, то ещё удовольствие. Завалит операцию, и прощай, проводник.

Глубокий вдох, выдох. Эльфийка пока не напортачила, нечего предаваться пустым размышлениям о неудаче. Всё у нас получится.

– Пойдём, – встряхнув головой, сжала кулаки девушка. Упрямая донельзя. Возможно, её упрямство сослужит ей хорошую службу в городе.

Мы пролезли в широкую трещину в стене, сначала я, Асталэ за мной.

Над Мадбраджем тускло светило красноватое солнце, оправленное в бледно-голубой шёлк неба. Снаружи на Дневного Господина нельзя взглянуть, не ослепнув. Город укрыт барьером сродни тем, какие ставят норуи. Тяжесть в теле исчезла, мысли перестали путаться, рождая кошмарные видения, зато навалилось чувство неотвратимой беды. Подсознание подсказывало бежать без оглядки, пока не упадёшь от усталости. Я проклинал день, лишающий меня астрального восприятия. Красного города боится Гархар, девчонка вообще в ужасе, а я не понимаю причины. Неужели на самом деле не следовало сюда соваться?

Из оранжевого песка выступали проломленные округлые крыши близлежащих домов, похожие на черепки. Чуть дальше, к центру города, песок погрёб останки разрушенных зданий. Посреди пустоши высился окружённый дюжиной багряных башен и сверкающий червонным золотом почти целый купол то ли храма, то ли дворца.

– Асталэ. – Звук моего голоса раздался громом в тиши мёртвого города, хотя я старался говорить тихо. Казалось, обо мне сейчас узнали все твари Мадбраджа. Совладав с навалившимся страхом, я выдавил из себя: – Девочка, ты же чародейка, чувствуешь незримый мир. Скажи, что за аура у вон той громады?

Вылезшая из щели эльфийка поёжилась.

– Во дворце живёт нечто могущественное и злое, – запинаясь, прошептала она. – Нет, дворец и есть та сущность.

– Дети поблизости? И ваши хвалёные демоны?

– Город затапливает ужасающая аура мощи и ненависти. Я чувствую только её.

Сильная, должно быть, тварюга, раз мне не по себе. Я проверил, легко ли вынимаются свитки заклятий из футляров на поясе, надёжно ли укреплены склянки эликсиров, удобно ли вынимать оружие. Процесс немного успокаивал. Что бы ни обитало в городе, оно уязвимо. Нет в Трёхлунье сущности, неуязвимой для Маркарта.

Где искать детей? Город по-настоящему огромен, рыться в каждом доме не вариант. Магия харани подсказывает направление, но не расстояние до цели. Демоны любят темноту, прохладу. Логово у них под землёй, скорее всего, под чудом сохранившимся дворцом. Вот пекло, до чего же не хочется к нему подходить, не то, чтобы пробираться внутрь. То-то обрадуется нашему визиту Царь пустыни, охапку храмовничьих копий-шипов ему в глотку. Давненько к нему на обед никто из разумных не приходил.

Эй, Великий Князь Аллирана, не желаешь высказаться по поводу нашей с девчонкой авантюры? Безмолвствует его древнейшество. Ну, молчи, молчи.

Я расправил плечи, изображая непоколебимость, и решительно указал копьём на дворец. Девочке требуется показать уверенность.

– Нам туда? – Харани заторможено кивнула. – Не отставай и подготовь заклятья.

Барьер над городом ослабляет влияние Дневного Господина и, не исключено, позволяет демонам перемещаться не только под землёй.

Площадь у дворца выглядела подозрительно. Воронкообразная, с пологими песчаными склонами, она напоминала ловушку хищного насекомого. Не заходя на неё, я подобрал камень потяжелее и зашвырнул насколько мог далеко. Нехитрый снаряд размером с кулак на треть зарылся в песок. За последовавшие минуты ничего не произошло, и я осторожно ступил на пустырь, проверяя путь копьём. Не зыбучие пески, и ладно. Шурша сандалиями, след в след за мной двигалась эльфийка. В руке она сжимала рукоять оканчивающейся узкими стальными лезвиями плети и затравленно озиралась.