Царь

Ланцов Михаил Алексеевич

Иными словами, шхуна могла бить врага с той дистанции, с которой никто не мог до нее дотянуться. Даже теоретически. А могущество стомиллиметровой стальной гранаты с ударным взрывателем было поистине чудовищным. Ведь столько пороха имелось только лишь в первых крупнокалиберных гранатах – бомбах, что едва-едва появлялись на свет.

Кроме того, против османов играло еще и то, что их гигантские бомбарды, представлявшие основу береговой обороны проливов, хоть и стояли в крепостях, но… Во-первых, крепости были средневековые и совершенно не приспособлены для артиллерийского боя. То есть не держали обстрел даже обычных пушек тех лет. Да и мест для размещения артиллерии

имели мало. Большая же часть куртины и башен подходила только лишь обычной пехоте. Во-вторых, бомбарды были сосредоточены на открытых батареях, что делало их легкой добычей. Так как достаточно одного лишь осколочно-фугасного снаряда, разорвавшегося на позициях, чтобы подавить всю батарею на срок, достаточный для спокойного прохода корабля. В-третьих, громады бомбард оказались чудовищно неповоротливы не только в горизонтальной плоскости, но и в вертикальной. Что затрудняло прицеливание даже при неспешном ходе шхуны.

Поэтому капитан каперской шхуны никуда не спешил и аккуратно, спокойно, с толком и расстановкой шел по проливу. Со всеми предосторожностями. Своевременно подавляя батареи береговой обороны с запредельной для них дистанции и углов. Как и галеры, что пытались его перехватить. Ведь им тоже было в целом достаточно «одной таблетки». Хлипкие гребные посудинки просто не были предназначены для противодействия осколочно-фугасным снарядам, которые легко пробивали их борт и взрывались в утробе.

Единственной сложностью были боеприпасы. Но их выдали тройной боекомплект. Так что капитан не переживал сильно. Не со всем же османским флотом он тут встретится, в самом деле…

Нужно ли говорить о том, что никакого особенного сопротивления османы оказать не смогли? Их разрозненных сил оказалось слишком мало, чтобы «закидать шапками». Ведь против таких артиллерийских систем и тактик они не привыкли бодаться. Да и вообще – до этой русской шхуны никто ранее не пробовал на зубок оборону их проливов.

Максимум, что они смогли себе позволить, это собрать эскадру галер возле Стамбула. Но шхуна, умело маневрируя и пользуясь благоприятными ветром и течением, легко их проскочила. Попутно утопив четыре корабля противника – самые наглые и рисковые, что решили испытать свое счастье.

Султан был в ярости. Нет. Не так. Он едва ли не в безумие впал от такого презрительного плевка на его могущество. Никто и никогда не позволял себе ничего подобного. Впрочем, сдержался от острого желания объявить войну России, посчитав, что Петр именно этого и добивается. А значит… значит, он готов и, как тот конь, бьет копытом в нетерпении. Поэтому эту провокацию проигнорировал. Прошел и прошел. Другой вопрос, что за его переживания должен кто-то ответить…

Глава 8

29 июля 1704 года. Версаль

Людовик XIV был в определенном раздражении, вышагивая по кабинету. Появление в Средиземном море русского корабля мало на что влияло, но… Петр никогда ничего не делал просто так. Король Франции знал, что этот хитрый византиец всегда очень тщательно продумывает свои шаги и что-что, а глупости или опрометчивости за ним никто не замечал. Даже, казалось бы, в сущих авантюрах, которые на деле оказывались таковыми только со стороны…

Но вот вдали послышались шаги.

Король обернулся к зеркалу, поправил парик и поспешил занять как можно более эффектную позу.

– Ваше величество! – торжественно произнес слуга. – Министр иностранных дел с послом в Османской империи.

– Проси, – ответил Людовик и вроде как нехотя отодвинул от себя сочинение Вобана [29] ,

которое, казалось, с интересом читал. И только внимательный взгляд слуги отметил ту же самую страницу, что и две недели назад. Впрочем, не ему судить о темпах. Может быть, там, на этом развороте было что-то безмерно важное, требующее глубокого осмысления.

29

Имеются в виду весьма популярные в те годы сочинения по фортификации и осаде крепостей. Себастьен Ле Претр, маркиз де Вобан, был самым выдающимся военным инженером своего времени. Причем он был не сухим академиком, но боевым инженером-практиком, прекрасным артиллеристом, тактиком, экономистом, политиком и прочее, прочее, прочее.

– Ваше величество! – с глубоким почтением отвесили поклон Жан-Батист Кольбер и Шарль де Ферриоль [30] .

– Слушаю вас, – потерев глаза, вроде как утомленные чтением, поинтересовался Людовик XIV. Эта чертова мода на просвещенных монархов, пущенная с подачи Петра, его изрядно раздражала. Да, она только-только коснулась Европы на волне успехов этого дикаря, но он не привык быть вторым… и вот – приходилось соответствовать. Хотя бы внешними атрибутами. – Полагаю, дело касается того русского корабля?

30

Шарль де Ферриоль – посол Франции в Османской империи в 1692–1711 годах.

– Да, ваше величество! – выпалил посол. – Этот варвар опять ввел в заблуждение цивилизованных людей своими хитрыми выдумками.

– Говорите яснее.

– Порох, ваше величество! Только благодаря расторопности наших османских друзей нам удалось выяснить, что на самом деле вся эта возня с порохом была только для отвода глаз. Чтобы мы поверили в невозможность России воевать из-за нехватки огненного припаса. На самом деле склады в Крыму забиты бочками с порохом и усиленно охраняются. А каперские шхуны ходят тайно в отдаленные, тихие места для учений. Да и в Азове пехота практикуется изрядно и тоже скрытно.

– Очень интересно… – произнес Людовик, потирая виски. Такой поворот событий его очень сильно встревожил.

– Да, ваше величество, – продолжил за посла министр иностранных дел, – в случае, если бы мы поверили этой изуверской хитрости и убедили наших османских друзей вступить в войну…

– Катастрофа! Получилась бы катастрофа! – раздраженно крикнул король.

– Ваше величество, – невозмутимо продолжил Кольбер. – Корабль, который прибыл на Мальту, прошел через Босфор и Дарданеллы.

– И османы не пожелали его остановить?

– Они пытались, – пылко заметил посол. – Направили галеры на перехват. Но уже первый залп шхуны смог угодить двумя снарядами в головной османский корабль, нанеся ему серьезные повреждения. После второго залпа османы не решились продолжать преследование. Ветер был благоприятен, а огонь очень зол.

– Зол? Вы шутите?

– Нет, ваше величество. Эти два залпа пустили ко дну две лучшие галеры султана. Причем били русские с десяти кабельтовых [31] , не меньше.

31

10 кабельтовых равны примерно 1,8 км.