Царетворец. Волчий пастырь
Шрифт:
У драконьей головы, к которой я приближался, уже было жарко. Несколько человек отбивались от пяти ярящихся гончих. Вой, прыжок, удачный выпад Венсана – растрепанные рыжие волосы которого хорошо видны на фоне белого склона, и гончих уже четыре.
Можно сказать, повезло: двигались твари без ускорения силы крови. Их поводырь, высокий берсеркер-колдун с горящими алым глазами, был немного не в тонусе. Путешествие вниз на крыле дракона не прошло для него даром: правая рука колдуна безжизненно болталась, совершенно неестественно выгнутая сразу в двух местах, а из спины торчал деревянный обломок – видимо, в ходе падения берсеркер-колдун оказался под частью корпуса, и его хорошо провернуло.
Себастиан – ближайший к берсеркеру, закрылся мечом, умело создав импульсный щит – с которым вместе и улетел далеко прочь. Антоний, курсант из третьего взвода, щит создать пытался, но не успел – двойная огненная плетка легко перерубила его в поясе и груди. И на самом излете оба хвоста плети, друг за другом, со звучным щелчком достали Дженнифер. Она вниманием была обращена на скалящуюся на нее гончую, и удара берсеркера не видела.
Дженнифер даже не успела среагировать – когтистый кончик первой плетки рассек ей плечо и грудь, второй – совсем на излете, едва-едва стеганул по лицу. Хлыст берсеркера был наделен частицей адского пламени – и на щеке, и под разорванной на груди одеждой стало видно, что раны Дженнифер мгновенно наполнились паразитическим багряным отсветом с яркими алыми прожилками.
Как раз в этот самый момент на место действия прибыл я – отпустив доску и как можно сильнее оттолкнувшись от нее в прыжке вверх. Прыгал я вверх, а вперед меня влекло и так инерцией – и в полете я снял голову берсеркеру-колдуну. Пролетел мимо и эффектно затормозил о крыло дракона. Попытался затормозить: с последним ударом заемная мощь богини кончилась, так что я теперь вновь был в прежнем теле с прежними возможностями.
И прилетев в крыло дракона, я хотел остановить полет, спружинив в него ногами параллельно земле. Но подошвы – с налипшим снегом, очень неудачно скользнули по блестящему металлу. Со звонким гулом я сложился и приложился о металлический борт со всей инерции разгона. Как колоколом ударило – причем и вокруг, и внутри, у меня в голове. Я успел услышать даже зарождающийся звук, но свет в этот момент погас.
Пришел в себя я от удара. Второго, третьего, четвертого…
В колокол теперь превратилась моя голова, которая моталась из стороны в сторону, а сознание не могло соединиться с ощущением восприятия тела, мотаясь как грецкий орех внутри трясущейся банки.
– Кайден! Кайден! – доносились до меня крики словно издалека, пробиваясь через ватную пелену беспамятства.
«Да вы что творите, дьяволы?! Остановитесь!» – очень хотелось закричать мне. И закричал бы, если бы у меня был в груди воздух для этого.
Сиплый вздох, широко открытые глаза, очередной – к счастью последний, хлесткий удар по щеке. Понимание и воспоминания вернулись моментально, едва глянул снизу-вверх в серую хмарь облаков.
Хлестала по щекам меня, кстати, Несса – ее узкое лицо в обрамлении светлых волос хорошо заметно на фоне неба. Вот только на ее лице я даже фокусироваться не стал – заметив кое-что наверху. Именно там, в небе. Сразу после этого приходить в себя стало совсем некогда, потому что нужно было действовать без разбега и раскачки.
Отталкиваясь от проминающегося под локтями и ладонями рыхлого колкого растоптанного снега, я поднялся на ноги. Держа краем глаза окружающую картину – лежащая на снегу и кричащая от боли Дженнифер, добивающие последних гончих Венсан, Гаррет и Себастиан. Твари были дезориентированные от потери поводка: разрыв ментальной связи с колдуном – это как сильный удар по ушам. Убил колдуна, и полминуты после можешь хоть кухонным ножом гончих добивать без опаски.
Но это все прошло мимо меня краем. Даже подскакивая к Дженнифер, вырывая из клапана на ее поясе синий медпак а-нейтрализатора, я совершал это не сильно задумываясь, второстепенным действием. Сбросив защитный колпачок с ампулы-шприца, я резко и уверенно воткнул ъ толстую иглу в шею Дженнифер. Действуя при этом словно двумя потоками сознания, держа вниманием все больше небо над головой.
Дженнифер, поймав мое лицо взглядом в последний момент сохраненного сознания, дернулась и замерла. От места укола по коже девушки потянулась изморось лириумной выжимки, которая на некоторое время, от часа до двух, вводит организм в состояние близкое к анабиозу – разрубая связь души и энергетических каналов.
Поднимаясь на ноги, на Дженнифер я даже уже не смотрел.
– Себа, сюда! Дженнифер, взял-поднял, быстро! – я это крикнул, даже не сильно задумываясь о произносимых словах.
Обращая в первую очередь внимание на иные вещи. В первую очередь отчетливо чувствуя запах, густо наполнившей все вокруг. Запах, который никого не оставляет равнодушным, вызывая самые разные эмоции – от жгучей ненависти, до разливающейся по телу слабости паники. Густой, терпкий, насыщенный технический аромат – по снегу рядом с нами медленно разливалась плотная, вязкая и темная жидкость, поблескивающая синим и фиолетовым блеском лириумного отсвета.
Напалм.
Бак, который находился внутри дракона, в его шее, пробило во время последнего падения. И я только сейчас направленно увидел, что по склону, по пути вниз головы, остался темный мокрый след. Расширяющийся по мере приближения к тому месту, где мы находились сейчас. И снег вокруг постепенно темнел – напалм растекался все шире и шире.
Именно это – в том числе, и стало причиной моего столь быстрого возвращения в реальность. Разлившийся вокруг напалм, а еще то, что из положения лежа я увидел не только лицо озабоченной моим беспамятством Нессы, но и зависшую над нами изуродованную Нереиду. Аэростат, наконец, обрел прочное положение в пространстве и теперь задержался в статике – вращение, наконец-таки, сумели остановить.
Пусть и висел в воздухе фрегат кривовато, с креном, но его больше не крутило. Кроме того, операторы-механики восстановили силовой кокон, и сейчас отсутствующая часть корабля воссоздалась из горящих синим сиянием линий силового каркаса. Возвращая фрегату прежний, хотя бы в общих очертаниях – пусть и без головы дракона, облик.
Но самое главное было не это.
Мы находились на склоне, фрегат – с креном к нам, завис вверху и в стороне. Сверху, но из-за сильного крена его палуба была видна даже отсюда. И мое внимание привлекло движение на рубке – с ориентиром на едва заметный отсюда синий плюмаж капитана Финнегана. Определенно руководившим сейчас сразу двумя боевыми командами, которые – судя по построению, плели атакующие заклинания. И обе команды, состоящие из трех владеющих офицеров каждая, сейчас формировали одинаковые конструкты – два нацеленных в нашу сторону огненных копья.
Финнеган, по идее, действовал по инструкции. Принцип работы установки римского огня – главная тайна имперского флота. И эта тайна, как и установка, не должны попасть в руки никому. Нереида повреждена и неуправляема – спуститься за своей головой не может, потому что вблизи уже темная туча магической бури.
Поэтому что? Правильно, поэтому драконью голову нужно уничтожить. Этим соображением сейчас явно руководствовался капитан, собираясь пульнуть прямо в нас (в драконью голову рядом с нами) два огненных копья и превратить все вокруг в огненный ад.