Царьград. Трилогия
Шрифт:
Много ли человеку надо?
Господи!
И вот эту всю красоту разрушат – непременно разрушат! – коварные турки! Нет, такого не должно случиться. Никогда!
– Святой Георгий… Георгий Победоносец… Как ты поразил змия, так помоги поразить турок! Святой Георгий…
Выходящие из храма рыдали… Как и Лешка…
Меж тем солнце уже поднялось высоко в небо и сияло, жарко, словно бы летом, впрочем, осень в Константинополе мало отличалось от русского лета. В тени платанов, на прилегающей к церкви улице
Разменяв золотой на четырнадцать мелких серебрях – аспр, Лешка напился, получив на сдачу целую горсть медных оболов, и, спрятав деньги в поясной кошель, направился к воротам монастыря. Выглянувший на стук послушник в рясе был явно удивлен вопросу о брате Георгии.
– У нас много братьев с такими именем, – негромко пояснил он. – Какой именно брат вам нужен?
– Такой… – Лешка попытался описать приятеля. – Молодой, даже очень. Светловолосый, светлоглазый, тонок в кости…
– А-а-а! – понятливо протянул служка. – Его мирское имя – Георгий Кардай, так?
– Да, да, именно так! Так где я могу его отыскать?
– В Эпире, брат мой!
– В Эпире?! – Юноша похлопал глазами и конфузливо словно двоечник, переспросил: – А где это?
– Где и Албания. Есть там такой монастырь Святого Луки, недалеко от Никополя.
– Никополь? – где-то Лешка это уже слышал. – Но там же турки!
– Как раз нет. И, даст Боже, не будут.
– Вот как, значит… – Юноша задумался. – И надолго он там, в монастыре?
– Еще год точно пробудет, а может, и больше…
– Жаль, жаль…
Лешка хотел было спросить, был ли хоть кто-нибудь в курсе имущественных дел Георгия, но, подумав, не стал этого делать – откуда мог это знать послушник?
Жаль…
Юноша с минуту шел, словно потерянный, но потом настроение его улучшилось. В конце концов, оставалась еще Ксанфия! Вот к ней-то он сейчас и направился!
В синем небе весело сверкало солнце, с моря дул легкий ветерок, по краям улиц ярко белели мраморные статуи и украшенные пышными коринфскими капителями колонны многочисленных портиков. У стены Константина зеленели рощицы лип и платанов, вкусно пахло жареными каштанами и печеной на уличных жаровнях рыбой. Даже развалины какого-то дворца – и те выглядели весело.
Купив на обол горсть каштанов, Лешка жевал их на ходу и думал о Ксанфии. Как она еще его встретит? Сердце тревожно билось…
Особняк Андроника Каллы встретил юношу холодностью наглухо закрытых ворот. Напрасно сбив в кровь кулаки, Лешка перестал стучать и, оглянувшись, забрался на ближайшее дерево – раскидистый старый платан. Заглянул на просторный двор – пуст! Абсолютно пуст! Ни хозяев, ни слуг, даже собак с кошками не видно. Спросить соседей?
Спрыгнув с дерева, Лешка отряхнулся и, пройдя несколько шагов, постучал в первые попавшиеся ворота. Слава Богу, хоть маленькое окошечко, да открылось!
– Андроник Калла? – переспросил седоватый привратник. – Как же, знаю – сосед. Важный чиновник. Три дня назад выехал вместе со всем своим двором к новому месту службы!
– Как выехал? – Лешка похолодел. – Куда?
– А черт его знает, куда? Кому интересны чужие люди? – Привратник смачно зевнул.
– И его приемная дочь тоже уехала?
– Такая юная златовласая девушка?
– Да, да, она!
– Конечно, уехала. Правда, выглядела очень уж недовольной, я бы даже сказал – обиженной.
– И что, хозяева не оставили слуг присматривать за домом?
– Почему не оставили? Оставили… Они уже вывезли на базар почти всю мебель.
Юноша удивился:
– Как это вывезли?
– Ну, не знаю, – пожал плечами привратник. – Может, хозяева их об этом просили.
– А как мне их найти, слуг?
– Приходи ближе к вечеру, они всегда в доме.
Лешка кивнул и, поблагодарив привратника, побрел… куда глядели глаза.
– Значит, к вечеру… Угу.
Идти было некуда.
Не было ни друзей, ни любимой!
Не было даже места, где приклонить голову.
И никто нигде не ждал.
Вздохнув, Лешка все же решил для начала зайти в ближайшую таверну, перекусить, но по пути передумал и, купив на углу жареную скумбрию в тонкой пшеничной лепешке, уселся в тени заброшенного портика, какие частенько встречались в городе еще со времен латинского завоевания. Выщербленные, нагретые солнцем, ступени, рядом – кусты, позади – развалины. Зато в руках – вкусная жареная рыба, в кошеле на поясе – почти целых три золотых, а вдалеке, на горизонте – сверкающий купол Святой Софии! Чего еще надо для счастья?
Невесело усмехнувшись, юноша впился зубами в рыбу. И впрямь – вкусно!
– Вкусно? – усевшись рядом на ступеньку, завистливо спросил какой-то малолетний оборвыш – черноглазый, кудрявый, с расцарапанными коленками и смешными оттопыренными ушами.
– На! – Лешка без лишних слов отломил кусок рыбины и лепешки.
– Благослови тебя Господи, – поблагодарив, тот с жадностью принялся есть. Видать, голодный.
– Ты как тут оказался? – покосился юноша.
– Живу я тут. – Оборвыш кивнул назад. – Вон в том дворце.
– Целый принц! – ухмыльнулся Лешка. – И много вас там таких ночует?
– Да немало… А ты что спрашиваешь? Тоже ночевать негде? Так я могу устроить…
– Ну, нет. – Юноша поспешно перекрестился. – Пока, слава Богу, до этого не дошло.
– Как знаешь. – Доев рыбу, оборванец вытер губы ладонью и, поднявшись, довольно похлопал себя по животу. – Ну, пойду. Дела еще.
Лешка ничего не ответил – какое ему было дело до чужих дел? Со своими бы справиться!
Значит, для начала подвести, так сказать, предварительные итоги. Юноша прищурился от солнца и протянул руку к поясной суме – пересчитать точно, сколько осталось денег…