Цари-жрецы Гора

Норман Джон

Мы с верховным посвященным рассматривали друг друга.

Неожиданно я перестал видеть в нем врага и почувствовал, что и он больше не считает меня противником.

– Ты много знаешь о Сардаре?
– спросил я.

– Достаточно, - ответил он.

– Но тогда почему?..

– Тебе трудно будет понять.

Я чувствовал запах дыма, слышал, как шипит жир боска на жертвенном костре.

– Расскажи мне, - сказал я.

– Большинство, - ответил он, - как ты правильно решил, простые верующие члены моей касты, но есть и другие, кто

заподозрил правду и испытывает мучения, есть такие, кто подозревает истину, но делает вид, что ничего не знает. Но мне, Ому, высшему посвященному Ара, и некоторым другим высшим посвященным все это не подобает.

– А чем же вы отличаетесь?

– Я... и некоторые другие... мы ждем человека.
– Он посмотрел на меня.
– Он еще не готов.

– Чего ждете?
– спросил я.

– Чтобы человек поверил в себя, - ответил Ом. Он улыбнулся.
– Мы пытаемся оставить щель, чтобы человек заглянул и заполнил ее... и кое-кто это делает, но немногие.

– Что за щель?

– Мы не обращаемся к сердцам людей, - сказал Ом, - но только к их страху. Мы говорим не о любви и храбрости, не о верности и благородстве, но об обрядах, о послушании, о наказании со стороны царей-жрецов; если бы мы говорили по-другому, человеку трудно было бы вырасти. Так, в тайне от большинства членов своей касты, мы желаем собственного конца, таков наш путь к величию человека.

Я долго смотрел на посвященного, думая, правду ли он говорит. Ничего более странного мне не приходилось слышать от посвященного: большинство из них поглощены ритуалами своей касты, они высокомерны и педантичны.

Я вздрогнул, может, от холодного ветра с Сардара.

– Именно поэтому я остаюсь посвященным.

– Цари-жрецы существуют, - сказал я.

– Знаю, - ответил Ом, - но какое они имеют отношение к самому важному для человека?

Я немного подумал.

– Вероятно, никакого.

– Иди с миром, - сказал посвященный и сделал шаг в сторону.

Я протянул руку, и Вика присоединилась ко мне.

Верховный посвященный Ара повернулся к остальным. Он сказал:

– Я не видел, чтобы кто-то пришел с Сардара.

Остальные посвященные смотрели на нас.

– Мы тоже не видели, - сказали они.

Они расступились, мы с Викой прошли между ними и миновали ворота и разрушенную ограду, некогда окружавшую Сардар.

34. ЛЮДИ КО-РО-БА

– Отец!
– воскликнул я.
– Отец!

Я бросился в объятия Мэтью Кабота, который со слезами обнял меня и, казалось, никогда не выпустит.

Снова я вижу это строгое сильное лицо, эту квадратную челюсть. густую буйную гриву волос, так похожую на мою, это сухощавое тело, эти серые глаза, сейчас полные слез.

Я почувствовал удар по спине, чуть не упал, повернулся и увидел огромного мускулистого Олдера Тарла, моего учителя в оружейном искусстве; он хлопал меня по плечу, и его ладони были подобны копытам тарна.

Кто-то потянул меня за рукав, я взглянул и чуть не попал углом свитка в глаз. Свиток держал маленький человечек в синем.

– Торм!
– воскликнул я.

Маленький человек закрыл песочного цвета волосы и водянистые светлые глаза широким рукавом своей одежды и без стыда плакал, прижавшись ко мне.

– Ты испачкаешь свой свиток, - предупредил я его.

Не поднимая головы и не переставая плакать, он переложил свиток под другую руку.

Я схватил его, закружил, лицо его открылось, и Торм из касты писцов громко закричал от радости, его песочные волосы развевались на ветру, слезы бежали по лицу, но он так и не выпустил из рук свиток, хотя чуть не ударил им Олдера Тарла. Но вот он зачихал, и я осторожно опустил его.

– Где Талена?
– спросил я у отца.

При этих словах Вика отступила.

Но радость моя тут же исчезла, потому что лицо отца приняло серьезное выражение.

– Где она?
– спросил я.

– Мы не знаем, - ответил Олдер Тарл, потому что отец не мог найти слов.

Отец взял меня за плечи.

– Сын мой, - сказал он, - жители Ко-ро-ба рассеяны, и никто из них не мог встречаться, и от города не осталось камня на камне.

– Но вы здесь, - возразил я, - три человека из Ко-ро-ба.

– Мы встретились здесь, - сказал Олдер Тарл, - и так как казалось, что наступает конец мира, мы решили в последние мгновения держаться вместе - несмотря на волю царей-жрецов.

Я посмотрел на маленького писца Торма, который перестал чихать и теперь вытирал нос рукавом своей голубой одежды.

– Даже ты, Торм?

– Конечно, - ответил он.
– В конце концов царь-жрец - это всего лишь царь-жрец.
– Он задумчиво потер нос.
– Впрочем, - согласился он, - и этого достаточно много.
– Он посмотрел на меня.
– Да, вероятно, я храбр. Посмотрел на Олдера Тарла.
– Не говорите другим членам касты писцов, предупредил он.

Я улыбнулся про себя. Торм явно хотел отделить друг от друга законы касты и добродетели.

– Я всем скажу, - добродушно ответил Олдер Тарл, - что ты самый храбрый из всех писцов касты.

– Ну, если так сформулировать, возможно, эта информация не принесет вреда, - согласился Торм.

Я взглянул на отца.

– Ты думаешь, Талена здесь?

– Сомневаюсь, - ответил он.

Я знал, как опасно женщине путешествовать по Гору без охраны.

– Прости меня, Вика, - сказал я и представил ее отцу, Олдеру Тарлу и писцу Торму. Как можно короче я рассказал им, что произошло с нами в Сардаре.

Закончив, я взглянул на них: поверили ли они мне?

– Я тебе верю, - сказал отец.

– И я, - подтвердил Олдер Тарл.

– Что ж, - задумчиво сказал Торм, потому что члену его касты не подобает торопиться с выражением мнения, - это не противоречит никаким знакомым мне текстам.

Я рассмеялся, схватил маленького писца и подбросил его.

– Веришь мне?

И еще раз покрутил его за капюшон.

– Да!
– закричал он.
– Да! Да!

Я отпустил его.