Царица амазонок
Шрифт:
Ник отшатнулся:
– Я? Лгал?
Я уставилась на него, не в силах больше сдерживать гнев, так долго копившийся во мне:
– Может, следовало начать с того, чтобы назвать мне настоящее имя вашего нанимателя? Вот только не надо повторять: «Мистер Сколски…»
– Зачем же зря тратить время? – Ник ничуть не обиделся. – Вы и так всегда его знали.
Застыв от ошеломления, я села на край кровати. Я-то сделала свой наилучший выпад, но он парировал его без малейших усилий! Ник посмотрел на меня со слегка снисходительной улыбкой, как будто говоря: «И это
– Итак, – сказала я, забирая у него полотенце, – вы признаете, что вводили меня в заблуждение?
Ник пожал плечами:
– Я – лжец, а вы – воровка. Так что при данных обстоятельствах, думаю, нам лучше работать вместе. – Он кивком указал на мой синяк. – Ваша голова с этим разве не согласна?
И как раз в этот момент мы оба услышали негромкий стук.
– Должно быть, это Ребекка, – вздохнула я. – Мы, вообще-то, должны были встретиться…
Ник направился к двери:
– Скажу ей, чтобы принесла немного льда.
– И галлон «Метаксы», – добавила я, прижимая полотенце ко лбу.
Позже той же ночью, когда я уютно устроилась в постели Ника с желанным стаканчиком спиртного, мое потрясение сменилось горькой растерянностью. Ребекка пришла в ужас от моего рассказа, а Ник, хотя в основном и помалкивал, тоже явно был потрясен. Сидя на краю потертого кресла, он становился все мрачнее и мрачнее.
– Кто еще знал, что вы собирались спуститься вниз? – спросил он.
Я посмотрела на Ребекку, сидевшую на краю кровати рядом со мной и готовую в любой момент долить спиртного в мой стакан.
– Ты говорила своему милому мистеру Телемакосу, что я хочу пойти в лабиринт этой ночью? – спросила я ее.
– Не помню, – нахмурилась Ребекка. – Но ты ведь не можешь подозревать его?
Я сделала еще пару глотков, а Ребекка тем временем пыталась объяснить Нику феномен мистера Телемакоса. Время было откровенно не подходящим для споров, но я была уверена, что именно длинный язык моей подруги обрушил на меня все эти несчастья.
– Ладно, подведем итог. – Взгляд Ника пробежался по моей грязной одежде и ободранным коленкам, после чего вернулся к багровой шишке на моем виске. – Вы потеряли ноутбук и все ключи. Что еще было в вашей сумке?
– Ох, да ничего особенного. – Я подняла рукав, чтобы осмотреть пульсирующий болью локоть, невольно обнажив запястье и продемонстрировав «краденый» браслет. – Всего лишь конверт с десятью тысячами долларов. – Я покачала головой, не обращая внимания на то, что Ребекка чуть было не задохнулась от ужаса. – Все остальное было или в комнате, или в карманах.
– Все остальное?..
Внезапно охваченная ознобом, я натянула на себя одеяло. Хотя я и говорила чистую правду, мой голос прозвучал фальшиво.
– Ну, у меня еще с собой был фотоаппарат со снимками из Алжира. – Я потянулась к черной ветровке, лежавшей на кровати рядом со мной. – Надеюсь, он не сломался.
Ник без малейших колебаний отобрал у меня камеру и достал из нее карту памяти:
– С вашего позволения.
Это
Ноутбук Ника был специально спроектирован для того, чтобы противостоять грязи, пыли пустынных дорог и даже легким взрывам. Отличный выбор, учитывая, на кого работал Ник, подумала я, наблюдая за тем, как он ставит компьютер на кровать рядом со мной и загружает мои фотографии прямиком в свою библиотеку снимков. И в следующую минуту вся моя жизнь потекла перед нами: Джеймс, играющий в теннис, мой отец в фартуке с белочками, разрезающий рождественскую индюшку, несколько ранних нарциссов, которые я купила на улице, моя мать с мороженым в руке… все снимки из Алжира, один за другим, и в конце – те фотографии, которые я сделала всего несколько часов назад в хранилище глиняных табличек.
– Похоже на то, – сказала я, слегка раздраженная тем, как Ник бесцеремонно вторгся в мою частную жизнь, – что я теперь поселилась в вашем компьютере.
– Все в порядке… – Ник нахмурился, рассматривая снимок на экране – последний из всех. – Выглядит не особо интересно. Это и есть та самая табличка? – Когда я кивнула, Ник покачал головой. – И вы рисковали жизнью ради того, чтобы сфотографировать картинку на вот этой лепешке?
Я предпочла пропустить его слова мимо ушей. В конце концов, это было только к лучшему – то, что Ник так отнесся к драгоценной глиняной табличке; прояви он искренний интерес, я бы могла снова задуматься о настоящих причинах его приезда на Крит.
Странный гудящий звук отвлек меня от мыслей и вернул к настоящему.
– Простите.
Ник достал из кармана брюк телефон и вышел из комнаты. Как только за ним закрылась дверь, Ребекка придвинулась ко мне, горя желанием изучить его компьютер.
– Ну-ка, посмотрим, что у него там! – настойчиво прошептала она. – Скорее!
– Это уж ты давай. Ты лучше умеешь. – Я подтолкнула к ней ноутбук. – Располагайся.
Ребекка посмотрела на клавиши и только теперь заметила, что на них красуется арабский алфавит.
– Ох…
– Отлично. – Я снова повернула компьютер к себе. – Но ты ведь и не думала, что он постарается облегчить нам задачу, правда?
– А как насчет его собственных фотографий? – Ребекка с жадностью уставилась на экран. – Попробуй заглянуть в другую папку.
Мне бы следовало отказаться, но, по правде говоря, любопытство разбирало меня еще сильнее, чем мою подругу. После недели напряженного сосуществования с Ником я до сих по ничего о нем не знала, кроме того, что он умеет очень ловко уходить от разговора о Фонде Акраб.
На первый взгляд фотоснимки в компьютере Ника не содержали в себе ничего преступного. Я торопливо просматривала их, чувствуя себя слегка виноватой, но видела в основном кадры археологических раскопок на разных стадиях заглубления и расчистки разнообразных предметов. Были и кадры вскрытых захоронений – скелеты, окруженные глиняными сосудами и оружием; на других снимках виднелись целые здания, извлеченные из-под дюн пустыни, и артефакты, найденные в них, включая золотые украшения и чаши для вина.