Царица Пальмиры
Шрифт:
— Приветствую вас, цезарь! — прошепелявила Мавия. Зенобия обернулась и увидела, что на пороге стоит Аврелиан.
— Ступай к Чармиан, дитя мое! — приказала Зенобия. «— Да, мама, — послушно ответила девочка и ушла.
— Ты ни разу не дала мне возможности узнать ее как следует, богиня. Боишься, что я совращу ее?
— Никогда нельзя знать, что ты собираешься делать, римлянин, — холодно ответила Зенобия.
— Ты сердишься на меня из-за триумфа! — сказал он.
— Меня заставили у всех на виду прошествовать обнаженной по всему Риму!
— И все же мне не удалось
Он потянулся к ней, но Зенобия искусно увернулась и, проскользнув, выбежала во внутренний садик.
— Не прикасайся ко мне, римлянин! Не сейчас! Никогда!
О Юпитер, как ей хотелось исчезнуть с его глаз, но куда бежать? Такое положение приводило ее в ярость.
— Ох, богиня, неужели нам снова предстоит борьба? Я уже думал, мы поладили.
Его голос звучал спокойно.
— Слушай меня, римлянин! Я буду твоей шлюхой, раз у меня нет другого выбора. Но я никогда не забуду, как ты поступил со мной сегодня.
— Так, значит, ты будешь моей шлюхой! — сказал он мягко, но его сузившиеся сверкающие глаза противоречили мягкости его голоса. — Ты будешь моей шлюхой, потому что у тебя нет другого выбора?! Если тебя устраивает такой выбор, моя прекрасная богиня, то позволь заверить тебя, что любой патриций с парой яиц между ногами захочет, чтобы я передал тебя ему, когда ты надоешь мне. Ты еще не надоела мне, но если это будет тебе приятно, я сделаю то, что сделал когда-то император Калигула. Ты станешь доступной шлюхой. Как тебе это понравится — проводить ночи, обслуживая богатых и похотливых петухов в Риме?
Она посмотрела ему в глаза и вдруг испугалась, потому что увидела в них ужасную решимость. Он действительно сделает из нее проститутку для всех мужчин в Риме, если она не вернется к нему, умоляющая и покорная. Она — его и только его женщина.
— Нет, — тихо произнесла она. — Нет, мне это не понравится, римлянин.
Ах, как она ненавидела его за свою беспомощность! Она, которая правила империей! И он наслаждался этим, ублюдок!
— Где твоя комната? — спросил он.
Зенобия посмотрела на него, а потом рассмеялась.
— Не знаю, — сказала она, и слезы покатились по ее щекам из-за абсурдности сложившейся ситуации. Он уже готов отстаивать свои права, а в действительности — изнасиловать ее, в то время как она не имела ни малейшего понятия, где находится ее кровать.
— Ты до сих пор не осмотрела дом? Он выглядел оскорбленным.
— У меня не было на это времени, — сказала она. — Я приехала, и тут же возникли проблемы с рабами. Я хочу заменить их завтра, римлянин. Потом я пошла осмотреть сад, и тут из соседней виллы вышла женщина, подруга императрицы. — Зенобия беспомощно пожала плечами. — Я вообще не видела дома. Я не думала, что ты приедешь так быстро.
— Я ушел с игр вскоре после тебя, богиня. Без тебя мне стало скучно. Мне пришлось проводить императрицу до палатинского дворца, — Тебе следовало остаться с ней, римлянин. Она больна. Даже я вижу, что ей недолго осталось жить. И она любит тебя. Как же ты можешь покидать ее?
— Ульпия — жена солдата. Она привыкла к одиночеству.
— Из-за
Он приблизился к ней и схватил ее за руки.
— Я не буду жесток к тебе, богиня. Единственное, что я хочу, — это любить тебя. Почему бы и тебе не полюбить меня, любимая?
Любимая! Она отвернулась, чтобы скрыть слезы, которые тут же увлажнили ее глаза.
— Я уже говорила тебе прежде, римлянин, что больше никогда не доверюсь ни одному мужчине. Будь доволен тем, что владеешь моим телом. Это единственное, что я могу дать тебе.
— Но ты никогда не даешь, Зенобия, — сказал Аврелиан. — Мне всегда приходится брать с боем! Даже сейчас ты ста» рвешься ожесточить себя перед нападением, которое, как ты предполагаешь, вот-вот последует.
Он взял ее за подбородок и повернул ее лицо к себе.
— Я хотел бы, богиня, чтобы хотя бы один раз твой поцелуй был добровольным, чтобы он был вдохновлен не вожделением, а любовью!
— Никогда! — спокойно ответила она.
— Тогда мне придется взять у тебя все, что я могу получить, богиня, — сказал он, и его губы прижались к ее губам в неистовом и властном поцелуе.
Зенобия исступленно задрожала, а потом, к изумлению их обоих, Заплакала, всхлипывая от невыносимых страданий. Все мучения, пережитые ею в последние месяцы, сотрясали теперь ее тело. Ужасное разрушение Пальмиры, расставание с Вабой и Флавией, смерть Аомгина, потеря Деметрия — все это изливалось наружу, и она была не в силах остановиться. Она устала от борьбы, устала от ответственности, смертельно устала. Впервые в жизни Зенобия хотела освободиться от всего этого. Ей хотелось, чтобы о ней заботились.
Он прочитал это на ее лице, в ее глазах и понял, что теперь, если он будет вести себя умно, он сможет добиться от нее того, чего Всегда хотел добиться. Сейчас она такая уязвимая, он никогда не видел ее такой. Аврелиан нежно обнял ее и погладил ее блестящие темные волосы.
— Ну, ну, любимая, — утешал он ее, — ну, моя прекрасная богиня! Не плачь, моя любовь, не плачь!
Он взял ее лицо в ладони и, наклонившись, снова поцеловал в губы, но на этот раз с нежностью. Он целовал ее закрытые деки, щеки, нос, подбородок, а потом еще раз поцеловал в губы. Однако на этот раз его губы были более требовательными, и, к его радости, она ответила ему поцелуем — не из-за вожделения, а потому, что это было ей необходимо.
Он поднял ее на руки, и она, все еще всхлипывая, прильнула к его плечу. Твердыми шагами он прошел через внутренний садик и вошел в атрий дома. Увидев их, Баб в отчаянии всплеснула руками, но суровый взгляд императора предупредил ее, чтобы она молчала. Он поднялся по ступенькам на второй этаж и вошел в спальню Зенобии, располагавшуюся в конце коридора.
Он осторожно положил ее на постель и сел возле нее.
— Не могу выносить, когда ты плачешь, — тихо сказал он — Скажи мне, чего ты хочешь от меня, Зенобия! Я пойду на все, но сделаю тебя счастливой!