Царица парижских кабаре
Шрифт:
Когда я предупредила их, что через три месяца мы уходим на покой по желанию Джонни, эти солидные дельцы взволновались: «А почему бы вам не работать с нами? Станем партнерами. Мы будем заниматься всем, а вы останетесь хозяйкой дома, как и прежде».
Тут уж заволновалась я: мне хотелось сохранить «Русский павильон».
Джонни предупреждал меня: «Они очень странные люди». И мсье Тома, хозяин нашей залы, сказал: «Людмила, вы знаете, что я всегда с вами, но с этой фирмой надо подписать контракт, в котором все будет четко оговорено. И не увлекайтесь: это опасные
Я не обратила на эти предостережения внимания.
До контракта с мсье Тома они подписали контракт со мной. Я получила задаток в 50 000 франков, чтобы привести в порядок ресторан и заплатить служащим, которых не стали увольнять, так как у нас был очень хороший персонал. Мы починили кондиционер, почистили бархат, отремонтировали стулья и сменили кресла в баре.
Но когда Амед Петросян пошел к мсье Тома продлевать договор на аренду, тот попросил большую гарантию. Петросян начал шуметь. Мсье Тома объяснил, что это страховка, так как он не уверен в репутации этих людей.
«Тогда будем судиться!» – сказал Петросян.
Через несколько дней их сестра, дородная красавица Кети Петросян, пригласила нас на открытие испанского ресторана «Дорада». Пили шампанское, ели дораду, и она заявила, что ресторан у мсье Тома открывать мы не будем, так как он «слишком любит деньги», мы найдем что-то другое, лучше.
Время шло. Мы устроили прощальный вечер и сказали всем «до скорого».
Когда ресторан был уже закрыт, Эльдар Рязанов и Игорь Бортников попросили меня устроить вечер, который был снят в виде документального фильма «Княжеское гнездо». Съемки велись в салонах русского посольства. Эта встреча была похожа на те, что назывались «В гостях у Людмилы Лопато». И фильм потом несколько раз прошел по российскому телевидению.
Но, по-моему, я в этом фильме была скучна…
Мы продолжали жить в нашей квартире на авеню Георга V, иногда ездили отдыхать в Монте-Карло или в Довиль. На Пасху, Рождество, старый Новый год часто устраивали приемы – наши верные клиенты теперь чувствовали себя нашими давними друзьями и приходили в дом.
Были и другие радости: помню, как во Флоренции выходила замуж моя юная родственница Аннушка, дочь польского посла в Анкаре. Было великолепное венчание, церемония в главном зале Палаццо Веккьо, прием на триста человек в семисотлетнем замке Сан-Карло-аль-Монте в Сеттиньяно. Замок принадлежал родителям Аннушки, Манусу Зайончковскому и Миле Лопато. Звезды сияли в ночи, светлячки раскинули сеть огоньков в душистом воздухе ночной Флоренции.
Аннушка и ее жених венчались в канун Иоанновой ночи, праздника Рождества Иоанна Крестителя. В России она зовется Купальской, и все русские дети когда-то знали, что в эту ночь в воздухе должны вести хороводы светлячки. Оказалось, такое поверье существует и в Польше, и в Тоскане.
И оно сбылось: у Аннушки на свадьбе все светлячки Сеттиньяно устроили живую иллюминацию из голубых и изумрудных огней, просто воздушный балет!
Это было дважды прекрасное предзнаменование для свадьбы в Тоскане: ведь Иоанн Креститель – святой покровитель
Я всегда очень любила Флоренцию. Первый раз была там еще девочкой, с мамой и братом Володей. Потом мы с Джонни ездили в Тоскану несколько раз…
Помню еще – из событий этих лет – выставку картин Зинаиды Серебряковой в русском посольстве. Работы были, конечно, из парижского собрания семьи Серебряковых, а устроила выставку Женя Флавицкая. Успех был большой.
Петросяны тем временем продолжали показывать мне разные рестораны, которые нам не подходили. В один прекрасный день пришел завтракать мой адвокат, мсье де Мулен (весьма опытный юрист, адвокат компании по производству самолетов «Конкорд») и сообщил: «Петросян подал на вас в суд. Думаю, это нехорошо».
Я-то полагала, что ситуация разрешится по-дружески. Моя ошибка была в том, что я вовремя не реагировала на советы адвокатов. Дела с Петросяном кончились и в самом деле нехорошо, плохо, просто отвратительно, о справедливости не стоит и говорить. Мы были обобраны! Это стоило здоровья Джонни. У мсье Тома, хозяина нашей залы, после этого шесть месяцев длились сердечные припадки. Заболела и я: надолго впала в депрессию.
По решению суда Петросяны забрали у меня большую часть моей коллекции картин и другого ценного имущества. Картины эти выставлены теперь в зале их ресторана в Париже.
Была бы я менее настырной, согласилась бы отдать им ту сумму денег, которую они уже вложили в наш общий проект, – я бы спасла и картины, и все ценности.
Княгиня Наталия Петровна Голицына – урожденная графиня Чернышева (1741–1837), фрейлина «при пяти императорах», по легенде прототип пушкинской старухи графини из «Пиковой дамы».
Патрис Александрович Голицын (р. 1939) – бизнесмен, внук предводителя харьковского Дворянского собрания.
Князь Юрий — Трубецкой Юрий Николаевич (р. 1905), бизнесмен. Служил в армии США в 1941–1945 гг. Друг князя Ф. Юсупова. Живет во Флориде.
Палаццо Веккьо (Старый дворец) — здание флорентийской Синьории, один из красивейших памятников города. Строительство было начато в конце XIII в., завершено в конце XVI в. Палаццо Веккьо украшен фресками Доменико Гирландайо и Дж. Вазари, статуями Донателло, Верроккьо, Микеланджело и множеством других произведений художников флорентийского Ренессанса.
Канун Иоанновой ночи — ночь на 23 июня (в католической традиции), на 7 июля (в православном календаре), праздник Рождества Иоанна Крестителя, Иоаннова ночь, Купальская ночь, канун летнего солнцеворота. Сопряжена с множеством поверий, легенд, обычаев у всех христианских народов Европы. Так, обычай жечь костры «на Купалу» распространен от Уральских до Пиренейских гор: в средневековой Франции первый костер в Иоаннову ночь зажигал король. Поверье о том, что в Иоаннову ночь появляются светлячки, было распространено и в России.