Царская служба
Шрифт:
Непонятно, правда, как поимка убийцы Маркидонова поможет найти маньяка. Но мы с майором Лахвостевым в любом случае будем иметь право считать царское поручение исполненным, пусть и не в полном объеме, но в главном. Раскрытию преступления, имеющего касательство к войскам, содействовали? Содействовали. Дрязги военных и губных утихомирили? Утихомирили. А маньяка пусть губные ловят, это их прямая служебная обязанность.
Тут, правда, темным пятном смотрелась немалая вероятность того, что такое неполное исполнение своего поручения государя не сильно устроит, и тогда не видать дяде Андрею места думского старосты, а мне — особого благоволения главы рода. Так что, хочу я того или не хочу, но надо поспособствовать
Ход моих размышлений временно прервался — мы прибыли на квартиру. Семен Андреевич предложил совместить обсуждение итогов дня и планов на будущее с чаепитием, я со столь человеколюбивым начальственным предложением согласился, в итоге денщик майора занялся самоваром, а мой отправился за сладкой мучной закуской к чаю.
Ох, не зря народная мудрость гласит, что ум — хорошо, а два — лучше, честное слово, не зря. Излагая за чаем майору свои соображения, разумеется, без упоминания государева поручения, я увидел-таки, как можно посодействовать ловле маньяка. А навел меня на правильную мысль вовремя заданный майором Лахвостевым вопрос:
— Ну хорошо, Алексей Филиппович, в том, что убийство купца Маркидонова раскрыть удастся, вы меня убедили. Мысль ваша о нанятом убийце, кстати, вполне дельная. Но вот что вы мне скажите: каким образом поимка убийцы Маркидонова поможет поискам маньяка?
Ответ пришел мне в голову почти что сразу. Господи, ну как же я раньше не догадался?! Не успел, видимо…
— А вы, Семен Андреевич, сами посудите. Пусть господин Поморцев и объяснил нам с вами, в чем именно ошибся убийца Маркидонова, изображая маньяка, нельзя не отметить, что о действиях того маньяка знал он все-таки немало. Он знал, что маньяк бьет своих жертв чем-то тяжелым по голове. Знал, что потом переворачивает их на спину и колет в сердце. И даже наружностью своей купец Маркидонов ничем из всех остальных жертв не выделялся, что его убийца, скорее всего, тоже знал. Вот когда его поймают, мы и спросим: а откуда у тебя такая осведомленность? Может, ты с тем маньяком знакомство водишь? Может, ты вообще ему помогал? Или просто видел? И хорошо так спросим, может, даже, и под заклятием.
На какое-то время майор Лахвостев из беседы выпал, погрузившись в свои мысли.
— Знаете, Алексей Филиппович, — наконец выдал он, — а вы, скорее всего, правы. Не могла такая осведомленность на пустом месте появиться, никак не могла. Может, еще и знаете, как убийцу Маркидонова искать? — весело добавил майор.
Так… Это что, проверка на вшивость или и правда мое мнение ему интересно? Впрочем, что так, что этак, а отвечать надо. Что ж, отвечу…
— Надо изучить историю успеха купца Маркидонова, — начал было я, и тут же мысленно обругал сам себя. Кой черт потянул меня за язык с выражениями из прошлой жизни?!
— Что-что изучить?
— Историю успеха, — эх, была не была, будем потихоньку внедрять в здешний русский язык новые обороты. — То есть в чем и как обходил Степан Селиверстович прочих купцов. Через это узнаем, кто больше всех от него пострадал, и вот к ним-то присмотримся уже повнимательнее.
— Хм, а хорошо сказали, Алексей Филиппович, — усмехнулся майор. — История успеха… М-да, правда, хорошо… И как же вы собираетесь ее изучать?
— Начать, думаю, нужно с военных закупок, — начал было я, но Лахвостев меня прервал.
— Так капитан Бразовский нам уже рассказал — товар качественный, сроки короткие, цены приемлемые, — напомнил он.
— Вот и посмотрим, насколько короче, чем у прочих купцов, были у Маркидонова сроки поставок и насколько ниже запрашивал он цены. И попробуем разобраться, как убитому удавалось этого достичь. В убыток себе ни один купец торговать не станет, тем более такой, как Маркидонов, — выдал я набросок
— Что же, Алексей Филиппович, — после недолгого раздумья решил Лахвостев, — вы это придумали — вам и исполнять. Я распоряжусь, чтобы все бумаги Бразовского вам предоставили. А я тем временем в городское купеческое собрание загляну, думаю, там мне много чего расскажут…
Ну да. Инициатива и тут, как в прошлой моей жизни, наказуема. Миры разные, а траектория полета начальственной мысли что там, что тут одна и та же. Административная физика, знаете ли, тоже точная наука, ничуть не хуже физики обычной. Впрочем, все так и должно быть. Мой невеликий чин и мундир Старшего Стремянного пехотного полка купчишек уж точно не впечатлят. А вот майора в голубом мундире государева надзора торговые люди воспримут как очень дорогого гостя, в том смысле, что его визит может очень дорого им обойтись. И вести себя с таким гостем будут соответственно — слушать внимательно, отвечать обстоятельно и, возможно, даже правдиво. Что ж, каждому из нас достанется дело по его силам. Такое вот торжество справедливости в рамках отдельно взятого расследования…
…Для работы с бумагами капитана Бразовского мне выделили небольшую комнатку (язык не поворачивался назвать ее кабинетом), имевшую и свои достоинства — большое окно, обеспечивавшее прекрасное освещение стола, и расположение в конце длинного и не совсем прямого коридора, что делало ее тихим и спокойным местом. Должно быть, именно здесь дознаватели и работали с теми же бумагами, потому что они так и лежали в несгораемом шкафу. Мне вручили ключи от комнатки и шкафа, строго наказали убирать бумаги в шкаф и закрывать его, а также и саму комнату на замок при любом из нее выходе, даже в ватерклозет, по моей просьбе принесли пару сатиновых нарукавников, [1] да и пожелали успехов. Пожелали не особо уверенно, видимо, полагая, что ничего нового и интересного я в этих бумагах не найду. О том, что искать в них я буду не то, что искали раньше, я говорить не стал.
Где-то к обеденному времени я вроде бы нашел кое-что интересное. Во всех без исключения случаях, когда Маркидонов предлагал провиант дешевле, чем другие купцы, он подавал свое предложение последним. Само по себе это, конечно, никакого преступления не составляло, но и в простое совпадение что-то не верилось. Единственное разумное объяснение, пришедшее в мою голову, состояло в том, что капитан Бразовский приватно сообщал Маркидонову цены конкурентов, после чего тот и направлял предложение, не оставлявшее им никаких шансов. Ну и, ясное дело, капитану за такие сведения приплачивал. Только даже если это удастся доказать, наказывать Бразовского формально не за что — хищения казенных денег не было, поставок негодного провианта не было. Да, от казенных закупок капитана отстранят, но и только. И убийство сюда никаким боком не прислонить. Впрочем, это еще как сказать… Недовольные своими неудачами купцы никуда же не делись. А это публика сообразительная, наверняка же понимавшая, что не на пустом месте удача столь часто сопутствовала Степану Селиверстовичу. Значит, надо выяснять, кто именно из купцов погорел на таких несостоявшихся поставках сильнее всех.
А уже после обеда, где-то часа за полтора до времени, когда можно было закончить, да и отправиться со спокойной душой на квартиру, я нашел в бумагах капитана Бразовского еще одну интересную закономерность. Внимательно и не по одному разу проверив замеченные повторения, я выписал их в записную книжку, после чего решил-таки, что пора и к вечернему чаю…
[1] Надевались поверх рукавов от локтя до запястья, предохраняя рукава от образования лоснящихся потертостей при длительной работе за письменным столом. Еще в 1980-х годах я лично застал людей, использовавших такие нарукавники в канцелярской работе.