Царский отбор

Слави Екатерина

Главврач не сдержалась и выдохнула с облегчением. Ну, конечно – я ведь избавила ее от необходимости сообщать мне неприятные новости, что меня сокращают.

Пожалуй, этого моя гордость не выдержала бы. Вот и пришлось на ходу выдумывать эту ложь насчет Авиценны и Регины, с которой я не виделась с тех пор, как она уволилась отсюда четыре года назад.

– Рада, что вы меня поддержали, Ирина Дмитриевна, – не переставая стоически улыбаться, сказала я.

– Конечно! – воскликнула главврач. – Я всегда тебя поддержу! Ты же знаешь, я всегда к тебе очень хорошо относилась, Таечка. Ты

мне как семья, столько лет вместе работаем…

Я не сдержала короткого смеха.

Как семья…

Ну, а почему нет? Если посмотреть на моего мужа, который вычеркнул меня из своей жизни без чувства вины и сожалений, то… пожалуй, да. На работе со мной собирались поступить так же.

Как семья…

– Я завтра напишу заявление об увольнении, – сказала я, удерживая на лице улыбку, и повернулась к двери, успев заметить, как дрогнуло лицо главврача, как будто в какой-то момент что-то во мне показалось ей странным.

Не давая ей шанса увидеть, как притворная улыбка сходит с моего лица, я быстро вышла из кабинета.

Из поликлиники я вышла одна. Нарочно задержалась у себя в кабинете, чтобы дать возможность подруге Наташе уйти раньше – хотелось избежать ее расспросов. Рассказывать о том, какой разговор состоялся между мной и главврачом, у меня не было сил.

Зимой темнело рано, и в шесть часов вечера на улице уже царил сумрак. В лицо мне тотчас же ударил ледяной ветер – пока я находилась в тепле поликлиники, поднялась снежная буря, хотя еще в обед стояла тишина, даже снег не падал.

Под завывания ветра я направилась в сторону автобусной остановки. На ходу размышляла о том, что же мне теперь делать. Совсем скоро я останусь без работы. И если еще лет десять назад я могла рассчитывать на оказание врачебных услуг частным образом, то сейчас времена изменились. Появилось очень много частных клиник с самым лучшим оборудованием, квалифицированными врачами и обеспечением полной конфиденциальности. Да и не вариант это на самом деле, разве что временный. Гинекологических клиник в нашем городке было немного, и рабочие места сокращали везде.

Я вздохнула. Ну что ж… Возможно, Ирина Дмитриевна была не так уж и не права. Стоит подумать о переезде в региональный центр – найти работу там будет не так уж сложно, с моим-то опытом.

Мысль о переезде пугала. Все же я прожила в этом умирающем некогда промышленном городке всю жизнь. Но ведь никто не сказал, что так должно быть всегда. Возможно, мне действительно стоит попытаться изменить свою жизнь.

В конце концов, меня здесь больше ничего не держит, а переезд… это не так страшно. Возможно, жить в другом городе – большом городе, по сравнению с этим, – мне даже понравится. И работу новую обязательно найду. И – чем черт не шутит – может, встречу мужчину, с которым что-нибудь может получиться в итоге. Не такая уж я и старая еще. Мне всего сорок с небольшим – зачем же я хороню себя раньше времени, а?

Размышляя, я все время шла с опущенной головой, глядя себе под ноги. Главным образом, конечно, чтобы не поскользнуться и не упасть, но… не только. Не только, надо признаться самой себе.

В какой-то момент я опустила руки. Смирилась. Не ощущала веры в саму себя. Дорогой бывший муж убил во мне эту веру, отбросив меня, как устаревшую модель телефона – кнопочного такого, старенького телефона – и променяв на новенький айфон. Так я себя чувствовала в последнее время.

И это тоже было причиной того, что я шла, не поднимая глаз от земли. Но только что мне вдруг стало легче. Захотелось поверить в себя. Захотелось рискнуть и попробовать начать все сначала.

«Хочу начать новую жизнь», – подумала я, поднимая взгляд от земли.

Я даже улыбнулась, ободренная собственными мыслями… и тут взгляд выхватил что-то странное на дороге.

Я присмотрелась. Посреди проезжей части сидела кошка – сжавшись всем телом, словно замерзла. Обычная уличная кошка – такая же белая, как снег, которым была запорошена дорога.

Машин по этой улице ездило мало, но, увидев в отдалении свет фар, я занервничала.

Почему эта кошка села посреди дороги? Почему не убегает?

Фары были уже ближе, я могла разглядеть очертания большого джипа впереди…

«Ее задавят!» – полыхнуло в голове.

Я не успела подумать – тело двигалось машинально. Страх попасть под машину уступил страху увидеть, как несчастное создание раздавят у меня на глазах. Я бежала изо всех сил, подошвы сапог скользили по асфальту, где под снежной порошей скрывалась корка льда, но каким-то чудом не упала.

«Почему же ты не убегаешь?!» – перепугано вопил мой внутренний голос, обращаясь к застывшему посреди дороги животному.

Белая кошка не двигалась. На секунду в голове мелькнула мысль, что животное замерзло и умерло – прямо так, застыв белой статуей посреди проезжей части, – но я уже не могла остановиться.

Машина была рядом, я услышала резкий гудок, когда бросилась на центр дороги, собираясь то ли оттолкнуть животное, то ли схватить на руки. И только когда я упала на колени, накрывая собой животное, я поняла…

Она замерзла. Действительно замерзла насмерть. Прилипла влажными лапками ко льду на дороге, не смогла двинуться с места… и замерзла.

«Эх, – успела подумать я, когда свет от фар осветил все вокруг, ослепляя меня, – ну вот и начала новую жизнь».

Еще один гудок разорвал мои уши, и я уже почти зажмурилась от ужаса…

«Я сейчас умру», – спокойно произнес в голове мой собственный голос, но следом там же, у меня в голове, прозвучал еще один:

«Ты хочешь начать жизнь заново?»

Вмиг я забыла о надвигающейся на меня гибели. Не знаю, как это возможно, но исчез из мыслей и автомобиль, и разрывающий уши гудок, и свет фар – остался только этот голос.

Посторонний, чужой голос в моей голове.

«Ты хочешь начать жизнь заново?»

Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы осознать: мир вокруг меня застыл.

Подняв голову, я увидела, как замер буквально в трех метрах от меня джип. Мне даже показалось, что сквозь лобовое стекло я вижу водителя, который с перекошенным лицом выворачивает руль вправо, но выглядел он как картинка фильма, поставленного на паузу. Не было ветра, а в воздухе, у меня перед глазами, застыли снежинки – словно сумрак вечера разрисовали белыми мохнатыми крупинками.