Царство льда

Сайдз Хэмптон

Петерман настаивал, что это самый разумный план по достижению Северного полюса. «Возможно, я ошибаюсь, – сказал он репортеру «Геральд», – но опровергнуть мою теорию можно, только попробовав последовать ей. Я считаю, если одна дверь закрыта, стоит постучать в другую. Если один путь несет лишь поражения, стоит попробовать другой. Я не против любой экспедиции, которая предполагает честную работу в арктических регионах».

Но в то же время Петерман понимал, что плавание в Арктику чрезвычайно опасно. Он всегда подчеркивал это. «Великое дерзновение должно быть прекрасно спланировано, – написал он перед одной из немецких полярных экспедиций. – Такая задача под силу только великому человеку, великой личности. Если вы сомневаетесь в себе, отступитесь».

Петерман

пообещал снабдить экспедицию Беннетта полным набором планов и карт Арктики и помочь исследователям любым другим доступным ему способом. Но за энтузиазмом по отношению к новому предприятию Беннетта скрывались печаль и некоторая покорность. Казалось, он скорбит – и в каком-то отношении это было правдой. Двумя годами ранее одна из трех его дочерей умерла от неизвестной болезни, вызванной, как считается, «нервным перенапряжением».

Смерть дочери нарушила равновесие его существования. Он погрузился в тоску. В его генах была маниакальная депрессия: несколько мужчин из его семьи – по имеющимся сведениям, включая его отца и брата, – покончили жизнь самоубийством. Петерман с женой Кларой были на грани разрыва. Он с головой ушел в работу, словно она была единственным, что у него осталось. Петерман исступленно цеплялся за свои арктические фантазии: он понимал, что экспедиция Беннетта может стать его последним шансом отстоять свои теории в глазах общественности. Он отчаянно хотел, чтобы Беннетту и Делонгу сопутствовала удача.

Вернувшись в Париж, Беннетт написал Делонгу пылкое письмо. «Я только что вернулся из спешной поездки в Готу, где встретился с доктором Петерманом. Не сомневаюсь, вы о нем наслышаны. Уверяю вас, проведенные с ним три часа полностью окупили мое изматывающее путешествие. Он сказал, что тридцать лет занимается изучением полярной проблемы и не сомневается, что полюса можно достичь».

Беннетт сообщил Делонгу, что идти надо через Берингов пролив – в этом Делонг был совершенно прав. «Петерман говорит, что можно обернуться за одно лето… если подобрать подходящее судно и найти капитана, имеющего опыт ледовой навигации».

В устах Петермана все это казалось таким заманчивым и таким простым, что Беннетт и сам почувствовал арктический зуд. Конечно, это было лишь мимолетным увлечением, но он теперь думал отправиться на полюс на собственном корабле. Должно быть, Делонг немало удивился, прочитав в конце его письма: «Я всерьез обдумываю возможность взять еще одно судно в дополнение к вашему и отправиться на нем по маршруту Петермана».

Глава 9

«Пандора»

С первой встречи Гордона Беннетта с Джорджем Делонгом желание издателя спонсировать экспедицию к Северному полюсу с каждым днем становилось все сильнее. В течение 1876-го и 1877 годов он тесно общался с Делонгом по почте и телеграфу, то и дело проверяя, не изменились ли стремления молодого офицера. «Он более чем когда-либо настроен все осуществить», – писал Делонг Эмме. Осенью 1876 года Беннетт убедил Делонга взять отпуск и приехать в Англию, чтобы найти подходящий корабль для плавания в Арктику. Само собой, Беннетт брал все расходы на себя.

Делонг обрадовался представившейся возможности. Он был озабочен инициативой офицера Управления кадров сухопутных войск США Генри Хаугейта, который выступил перед конгрессом с предложением основать в северной части Арктики американскую колонию, которая стала бы базой для полярных исследований. Мысль о том, что можно попытаться достичь Северного полюса по суше, а не по морю, беспокоила Делонга. При таком сценарии во главе исследований, скорее всего, встала бы армия, а не флот, а следовательно, Делонгу можно было забыть о лидирующей позиции. Ему ужасно хотелось найти подходящий корабль как можно скорее – ради самого себя и ради американского флота.

В декабре Делонг на пароходе отправился в Англию и обнаружил, что там полярные исследователи вовсю обсуждают британскую арктическую экспедицию, которая недавно вернулась после безуспешной попытки покорения Северного полюса со стороны западного побережья

Гренландии. Возглавляемая британским морским офицером Джорджем Нэрсом экспедиция установила новый рекорд северной широты, однако из-за цинги и ряда других проблем была вынуждена вернуться домой. Провал экспедиции Нэрса не на шутку озаботил Делонга, однако они с Беннеттом встретились в Сомерби-Холле, принадлежащем издателю классическом загородном имении в Линкольншире, и решили не прерывать свою миссию. Делонг приступил к работе. Он колесил по Англии в поисках подходящего судна, посылая вперед своих агентов, которые втайне наводили справки в крупнейших портах страны. Три недели Делонг безостановочно путешествовал, позволяя себе немного вздремнуть и перекусить лишь в поездах. «Мой желудок уже не принимает чай, – жаловался он Эмме, – а из-за недостатка сна я стал чувствителен, как кошка».

Особенный интерес для него представляли шотландские порты. Учитывая, как хорошо в Шотландии был развит китовый и тюлений промысел, Делонг не сомневался, что найдет там «подходящее для борьбы со льдом» судно. Он бродил по докам Данди и Питерхеда и болтал с капитанами, порой пытаясь разговорить их порцией виски. Но он никак не мог найти ни одного судовладельца, который готов был одолжить свой укрепленный для плавания во льдах корабль. «Спрос на китовый ус невероятен, – с отвращением писал Делонг. – Все подходящие корабли весной и летом отправляются на китовый промысел».

Делонг решил посетить Гамбург и другие крупные европейские порты, но сперва остановился в Каусе, столице парусного спорта на острове Уайт в проливе Ла-Манш. Там он услышал о судне «Пандора», которое успешно вернулось из сложного плавания в Арктику – профинансировать это плавание помог Беннетт, а его корреспонденты были на борту и присылали репортажи в «Геральд». Делонгу сказали, что этот маленький корабль в настоящее время не используется и, возможно, даже выставлен на продажу. В «жуткий день», когда шторм обрушил на остров дождь со снегом, Делонг пришел в порт и не уходил оттуда, пока не нашел нужный корабль.

«Пандора» понравилась Делонгу с первого взгляда. Она показалась ему «аккуратным» судном. Этот трехмачтовый барк был также оборудован паровым двигателем, который приводил в движение винт. «Пандора» была 146 футов длиной и 25 шириной. При полной загрузке и оснастке ее осадка составляла 15 футов. На ней было 8 шлюпок, включая паровой катер и три вельбота [3] . У нее был острый нос, усиленный для плаваний во льдах, и узкая скругленная корма. На «Пандоре» спокойно могли разместиться 30 человек – именно столько Делонг и собирался взять с собой в Арктику. Ее водоизмещение составляло 570 тонн.

3

Вельбот – быстроходная, относительно узкая, 4/8-весельная шлюпка с острыми образованиями носа и кормы.

Больше всего Делонга впечатлила славная история «Пандоры»: казалось, этому судну везде сопутствует удача. Построенная в английском Дэвенпорте, «Пандора» была спущена на воду в 1862 году и четыре года служила канонерской лодкой Королевского флота у берегов Африки, а затем перешла в частные руки. Когда с «Пандоры» сняли пушки, ее оснастили для плавания в Арктику, после чего она дважды ходила в Гренландию, где прекрасно зарекомендовала себя при плавании во льдах.

Делонгу понравилось, что «Пандора» раньше входила в состав Королевского флота. До этого момента большинство арктических экспедиций организовывалось Британским адмиралтейством. Делонг восхищался английскими успехами в этой сфере и, будучи офицером слабого флота, глубоко почитал нацию, которая давно и безраздельно властвовала над морями. Ему было приятно, что он, американец, будет командовать бывшей канонерской лодкой Королевского флота в Северной Арктике – казалось, Британия через Атлантику передает эстафетную палочку более юному и страждущему кандидату, который с готовностью подхватывает ее исследовательскую инициативу.