Царство полуночи
Шрифт:
Доун рассеянно потерла шею — место укуса побаливало, но никаких следов не осталось.
— Тебе хоть чуть-чуть понравилось? — с надеждой спросила Жаки.
— Даже не знаю. Слушай, а мне в воду ничего не подсыпали?
Жаклин окончательно проснулась и села на кровати, поправляя растрепанные волосы.
— Ты о чем?
— О гнусных штучках, которые проделывают на вечеринках. — Доун на секунду задумалась. — Слушай, спасибо, что посидела со мной. Если какие-то дебилы все же пытались меня отключить, они остались
— Отключить? Как это?
— Рогипнолом. Такое седативное средство, не имеет ни вкуса, ни цвета, ни запаха. Таблетка забвения. Всякие ублюдочные выродки подсыпают порошок жертве в напиток.
— Что, правда?
— К сожалению.
И все же неясно… Во-первых, когда ей успели незаметно подсыпать лекарство? Во-вторых, время действия препарата еще не истекло бы, и простым похмельем она бы не отделалась. Скорее всего.
— Прости, — пробормотала Жаки, — это я виновата.
— В чем? Ты, что ли, меня отравила?
Увидев выражение ужаса на лице старлетки, Доун устало отмахнулась. Затевать беседу на очередную «интересную тему» не было ни сил, ни желания.
— Знаешь… — Доун направилась к дверям. — Мне пора домой.
Потому что пока она лежала без сознания, могло произойти все, что угодно. Только этого не хватало!
— Давай созвонимся? — Жаки села на край кровати, спустив на пол длинные ноги. — Ты нормально выспишься, мы куда-нибудь сходим… Туда, где нет таких… ублюдочных выродков. — Она запнулась, произнося чуждые ей грубые слова, и как будто обрадовалась, что все-таки сказала их.
— Жаки, ты и выражение «ублюдочные выродки» несовместимы. Говори «придурки» или «уроды», ладно?
Актриса хихикнула.
— Ладно.
Обе смущенно переглянулись. Черт, поразительная штука жизнь! Всего пару месяцев назад Доун тошнило от женского общества, а теперь у нее появились сразу две приятельницы — и она улыбается обеим, как родным.
Девушка махнула рукой на прощание, снова поблагодарила Жаки за заботу и ушла.
Доун хотелось бежать со всех ног, но ее по-прежнему шатало. Она так спешила покинуть этот дом, что никак не могла снять с вешалки пиджак. Доун спустилась по ступенькам, одновременно натягивая пиджак, и содержимое карманов высыпалось на дорожку. Супер! И это ловкая, грациозная каскадерша!
Доун подобрала то, что уместилось в руку, и, петляя и спотыкаясь, кое-как добрела до машины.
Она плюхнулась на водительское сиденье. Что же за загадочный сон-обморок с ней приключился? Мозг лихорадочно заработал. Тревога нарастала.
Доун достала из кармана мобильник: первым делом надо связаться с командой.
Теоретически, в своей любимой развалюшке она в безопасности. Брейзи оборудовала автомобильчик по последнему слову техники, обеспечив владелице полную защиту — даже установила ультрафиолетовые лампы, как вокруг домов Голоса и Кико.
На звонок ответил сам
— Почему ты так странно разговариваешь?… Что с тобой? — спросил он вместо приветствия.
От звука его голоса тело, как обычно, охватил и дрожь и возбуждение. Неподдельное беспокойство Лимпета тронуло Доун. Еще как тронуло… В том месте, куда непросто добраться.
— Все хорошо, — ответила она, не зная, как реагировать на нежность босса. — По крайней мере мне так кажется.
Доун рассказала обо всем: о вечеринке, о звездах, о странном забытьи, о том, как проснулась на полу в гостиной Жаклин Эшли…
— Жаки решила, что я отключилась от усталости, — добавила она, — и вела себя так, будто действительно больше ничего не знает.
— А ты ей не веришь? — холодно и сдержанно спросил босс. От его тона Доун стало не по себе: видимо, не стоит с Голосом особенно расслабляться — ведь он уже один раз обманул ее, заманив в Лос-Анджелес, когда исчез Фрэнк. Все из-за этого идиотского пророчества, согласно которому с ее помощью команда победит вампиров!
— Я не знаю, верить ей или нет, — ответила она. Шея побаливала, и Доун задумчиво потерла зудящее место. Снова возникло тревожное ощущение, что она утратила часть себя.
Голос глубоко вздохнул.
— Ну что еще? — спросила девушка.
Молчание. Долгое, долгое, долгое молчание.
— Доун, — по-прежнему спокойно заговорил босс, хотя в голосе появились колючие нотки, — возвращайся в офис. Прямо сейчас.
— Я безумно устала. Может, я вздремну, а потом…
— Пожалуйста.
Он произнес это с таким чувством, что она замерла, держась за шею. Ее опять накрыла волна желания.
— Обещаешь?
— Хорошо.
— Полагаю, «хорошо» означает «немедленно еду». — Тон босса стал деловым. — Скажи, в Жаки что-то изменилось вчера вечером?
— По-моему, такая же соседская девчонка-хохотушка. Выглядела она, правда, бледновато. Вроде из-за диеты.
— Ну, старлетки всегда борются с лишним весом.
Доун решила взять быка за рога и не поддаваться убеждениям Голоса в беспочвенности ее вполне здравых подозрений.
— Это моя мать?
В ответ — тишина.
— Какого дьявола ты позволил мне с ней встречаться! По-моему, все один к одному! И картинка, которая складывается из этой мозаики, мне не нравится, Иона.
Вновь тишина.
Наконец Голос заговорил очень сдержанным тоном:
— Ты только что ответила на свой вопрос. К чему мне подвергать тебя опасности?
— Погоди… Ты подверг меня опасности уже лишь тем, что заманил сюда, в Лос-Анджелес! В первую же ночь, если помнишь, я испытала все радости новой жизни, шарахаясь от вампира, который плевался кипящей слюной.