Цеховик. Книга 7. Большие дела
Шрифт:
– Да я помню, если не менялся.
– Серьёзно?
– Ну да, а что, память молодая, хорошая. Все номера запоминаю.
На всякий случай мы сверяем номер и договариваемся созвониться завтра
– Здравствуйте, Марк Борисович, это Брагин вас беспокоит. Мне Леонид Юрьевич сказал, что я могу вам позвонить.
– Я уж думал, что ты передумал. Так, смотри. У меня времени совсем нет, поэтому предлагаю поговорить за ужином, в нашей столовой. Знаешь где?
– Да-да, довелось как-то побывать.
– Хорошо. В девятнадцать часов подходи прямо туда, я распоряжусь, чтобы пропуск был выписан. У тебя будет всего полчаса.
– Да, спасибо огромное, мне хватит.
– Тогда до встречи. И Новицкую не забудь привести.
– Так точно, будет сделано.
Блин, почему нельзя заранее такие вещи решать?! Набираю Иркин номер и, разумеется, никто не отвечает. Твою ж дивизию! Бросаю трубку и через минуту набираю снова. И опять тот же результат. Так, спокойно. Всё хорошо, в крайнем случае пойду один. Надо вообще-то уже через десять минут выходить. Ёлки…
Набираю ещё раз, жду до потери пульса и уже собираюсь положить трубку, как на том конце раздаётся голос:
– Центральный комитет ВЛКСМ…
И голос этот очень хорошо мне знаком!
– Ириш, это я.
– Брагин, я вот, как чувствовала. Кто ещё может так долго трубку держать? Мне пришлось с другого конца идти. Чего тебе, проверяешь? Не поехала, не поехала я.
– Ты даже не представляешь, как хорошо, что ты не поехала. Так, слушай внимательно. Сейчас ноги в руки и бегом на Старую площадь к комбинату питания. Мы идём ужинать с Гурко.
– Что?!
Представляю, как у неё челюсть отваливается. Как в мультиках.
– Тебе идти десять-пятнадцать минут. Бросай всё и чеши.
– Это что ещё за «чеши»? И зачем это всё?
– Встречаемся без десяти семь. Я всё тебе расскажу, не переживай.
– Егор! Ну что такое! Нельзя заранее было сказать? Я теперь буду как нюшка немытая и нечёсаная! Ну кто так делает?
Конец ознакомительного фрагмента.