Celistic. Смотрящий во тьму
Шрифт:
«Генерал», – сказал Теренс, и добродушный старик, только что рассказывавший Лике про свою внучку, вдруг показался ей чудовищным Левиафаном. Он поднялся, кивнул и вышел из зала. Что же до Лики, попробуйте вообразить ее положение сами: она была единственной промосианкой на всем конгрессе и никто, ни один человек в зале не выступил в защиту ее планеты, которую только что приговорили к уничтожению без малейших разбирательств, на основании всего нескольких фраз, без какой-либо попытки доказать обвинения, выставленные даже не столько против самого Промоса, а против одного из пиратов, скрывающегося где-то не известно где. Эта девочка осталась одна, и полагаться
И, как всегда, именно в этом состояла противоречивость ее ситуации. В этом состояла идея неонационализма: «Каждый народ сам за себя». Именно эта идея объединяла жителей планет, толкая их в гонку за первенство. Именно за эту идею Лика боролась, именно благодаря этой борьбе она спасалась от саморазрушения, именно благодаря ей добилась всего. И именно эта идея теперь угрожала ей.
Что бы сделали на ее месте вы? Что бы сделал на ее месте любой человек?
Так вот, Лика Лоу промедлила всего двадцать четыре секунды, прежде чем вскочить с места. Она собиралась бороться! В одиночку, против всех, против превосходящих войск Ламара (а эта планета была доминирующей силой всю известную историю Целистики), против всего мира, стоящего в стороне и наблюдающего. Такой вот была Лика Лоу.
Теренс уже ушел со сцены, но Лика отлично знала, где его искать. Она прошла к его комнате, рванула на себя дверь и попыталась войти, но кто-то перегородил ей дорогу.
– Простите, – раздался смущенный бас у нее над головой.
– Не прощу, – она безуспешно попыталась протиснуться.
– Извините, – снова пробасили сверху.
Лика подняла голову, чтобы рассмотреть высоченного веснушчатого сайфа с длинными рыжими волосами. Мягко, стеснительно и аккуратно, но этот сайф собирался войти сам и не пустить ее. И сдвинуть его было невозможно.
А звали его Ред Сайерс.
Треугольник замкнулся. Сайерс, Лоу и Теренс. Теренс, Сайерс и Лоу. Лоу, Сайерс и Теренс.
Любовный треугольник, треугольник ненависти, треугольник трагедии, эхо которой пройдет через века и поставит Целистику на грань уничтожения.
Оставайтесь с нами, загляните в застенки лабиринта судеб, и мы покажем вам скрывающийся там проклятый треугольник, и три души, осужденные вечно блуждать по нему. И насколько бы чудовищным это нам не казалось – такова легенда.
Легенда о Лоу.
Серия 3: Ред Сайерс
В отличие от остальных наших героев у Реда Сайерса до сих пор жив родной сын – Азар. При составлении материала этой передачи мы пытались с ним связаться. Учитывая военное положение между нами и сайфами, мы не сильно надеялись получить рассказ сына о своем отце, и, что ж, мы этот рассказ не получили, однако у нас есть надежда, что когда-нибудь наступит мир и тогда с помощью сайфов историки Целистики смогут закрыть многие белые пятна в нашем общем прошлом. Главное правило истории гласит: «Никто никогда не учится на ошибках» и, тем не менее, пока живы мы – живет и надежда на то, что однажды люди станут умнее.
Дошедшая до нас информация о Реде – фрагментарна и ненадежна. Некоторые отрезки его жизни исследованы излишне кропотливо, другие – не известны вовсе. Как и Лика, Ред родился в год начала колонизации своей родной планеты, однако у нас недостаточно информации, чтобы попытаться установить более точную дату. На Сайф Ковчеги прибыли значительно раньше, чем на Промос. Ред был старше Лики на четырнадцать лет. К моменту их знакомства ему было тридцать пять лет, а также у него уже была жена и маленький
В детстве Ред считался гениальным ребенком, и сайфы как никто другой ценили это. Страсть этой нации к науке была настолько велика, что, по слухам, у них работали полноценные лаборатории и университеты даже на некоторых Ковчегах, так что в Целистику сайфы прибыли, уже на старте обгоняя остальное человечество в развитии как минимум на три десятка лет. Некоторые историки считают, что именно это и стало главой причиной, которая в конечном итоге привела к изгнанию сайфов, но мы склонны винить сложный комплекс из множества факторов, где нельзя выделить единственный ключевой компонент. Еще когда Странник даже не задумывал постройку Эха, сайфы уже выделили лучшие места своей красивейшей (в то время) планеты под центры для развития одаренных детей. В этих центрах специалисты определяли наклонности ребенка и искали им максимально эффективное практическое применение. Историкам не известно, какой специальности обучался Ред, но к двадцатилетнему возрасту он уже стал военным консультантом при генеральном штабе сайфов, так что можно предположить, что его знания были связаны с новейшими средствами вооружения. Эти знания оказались как нельзя кстати, когда начался первый военный конфликт в Целистике – сайфо-уаджийская война, и вдруг оказалось, что старые способы боевых действий не работают.
Еще никогда за всю историю солнечной системы никто не отваживался бомбить врага ядерными ракетами. Даже в истории с восстанием венерианских колоний, даже имея все средства для ограничения зоны поражения ядерного оружия – люди слишком боялись потерять планету, зная, сколько усилий ушло на ее терраформирование. В Целистике, особенно в первое время, нехватка жизненного пространства уже не была насущной проблемой, и это кардинально меняло стратегию. Рыжего дылду заметили быстро, он моргнуть не успел, как оказался во главе сильнейшей армии Целистики, в кратчайшие сроки добившись полного разгрома и поголовного уничтожения врагов.
Для Реда положение менялось слишком быстро. Только вчера он был незаметным и ни на что не претендующим консультантом по сложным техническим вопросам, и вот он уже национальная гордость Сайфа, его носят на руках толпы, о его героизме снимают кино и пишут книги. И все уже знают, что его имя останется в истории навсегда. И только где-то посреди одного из празднеств Ред вдруг осознал, что он сделал. Он вдруг отчетливо понял, что он не просто сверял вычисления. Не просто копался в горе графиков. Он вдруг понял, что поголовно вырезал целый народ, даже не заметив живых людей за столбцами цифр и последовательностями сигналов. И Ред ужаснулся.
Заметим, что ужас его был направлен не на себя – он знал, что делал то, чему его обучали, что он выполнял задачу. У него и в мыслях не было предавать свой народ, какой бы приказ не последовал. «Пускай каждый занимается своей работой, – рассуждал он в одном из многочисленных интервью. – Политики пускай выясняют отношения, а военные – воюют. Это ведь неправильно, если политик полезет воевать, так? Вот и если военный полезет выяснять отношения – это тоже не верный порядок вещей».
Ред ужаснулся оружию, инструменту, которым управлял. Этот инструмент показался ему завесой, внутри которой скрывалось зло. Это зло успокаивало, убаюкивало, легко скрывая от людей ответственность за свои поступки.