Целитель 11
Шрифт:
Даже в Алма-Ате нас встречали громадные плакаты с ракетами, спутниками и звездами — страна гордилась своими королевыми и гагариными. «Мы первые!»
А уж как я оказался в казахской столице…
Лишь в поезде мне удалось до конца оценить глубину женского коварства! Это была настоящая тайная операция — всю неделю моя Ритка, Лизочка Пухова и Наташка Киврина вели подрывную работу.
Мол, доколе нам пахать по выходным? Пора направить комсомольский энтузиазм в русло культурного досуга! Девчонки талантливо изображали глубокое раздумье,
Уж не знаю, входил ли в хитрый план приезд моей мамы, зато последний довод истаял, как эскимо в бане.
«А Юлька с кем останется?» — «Так Лидия же Васильевна же приезжает! И Настена! Ты что, не знал?»
«…Же ж!» — буркнул я в ответ, капитулируя, и моментально был оцелован…
…Маме космический городишко понравился. Как ни странно — своей удаленностью, как обжитой оазис в тоскливой бескрайности степи. Потом бабушка увидала внучку, и Байконур для нее пропал.
Настя поначалу морщила свой прелестный носик, как взбалмошная «центровая» штучка в отстойной глубинке, но вот запуск «Союза» ее реально потряс — в обоих смыслах. Хоть и далеко смотровая площадка, а тяжкий гром старта накатил, да так, что от ракетного гула все нутро трепетало.
Разумеется, сестричка моментально составила компанию Наташе и Лизе с Ритой, а потом и Марина присоединилась. Нам с Володькой оставалось лишь смириться. Уж денек-то можно потерпеть без хронодинамических радостей!
— А мой где? — Наталья завертела головой, оглядывая привокзальную площадь, и медленно опустила пухлую сумку, не опуская тревожных глаз.
— Да вон он! — воскликнула Лиза.
Киврин явился эффектно — вылез из белого «рафика» с шашечками.
— Такси заказывали? — гордо ухмыльнулся он.
Водитель маршрутки, молодой симпатичный казах, высунулся в окно:
— Все в Медео? Садитесь!
Я уселся на переднее, и протянул руку таксисту, старательно выговорив:
— Амансыз-ба, аталар!
— Аманмын, — живо ответил водила, расплываясь в улыбке, — рахмет!
— Больше ничего не знаю, — гордо сказал я, откидываясь на спинку.
Таксист засмеялся, из-за чего раскосые глаза смежились в щелочки, и весело окликнул пассажиров:
— Все на месте?
— Все! — вразнобой закричали девушки.
— Поехали!
И «рафик», уютно зафырчав, тронулся. Пассажирки болтали и щебетали, приникая к окнам, а я малость загрустил. Меня сладко мучала та пронзительная печаль, что вкрадывается осенью.
Мимо нас, поглощая маршрутку, проплывали улицы красивого советского города. Однажды я побывал здесь, когда Алма-Ату обозвали Алматы на грубом наречии. Я поморщился.
«К черту воспоминания о будущем! Думай о настоящем!»
Мы проехали пафосную площадь Республики, по сути, городскую
А дальше по дороге раскинулись яблоневые сады, обиталище знаменитого «апорта». Улица Горная тянулась по ущелью, где стекала речка Малая Алматинка, и обступали ее зеленеющие сопки — полное впечатление, что асфальтовая лента вьется где-нибудь в отрогах Сихотэ-Алиня, а не Заилийского Алатау.
Лишь свечки пирамидальных тополей давали подсказку — тут не Дальний Восток, вокруг — Средняя Азия.
— Могу спорить на что угодно, — заговорил водитель, взглядывая в зеркальце, — вам на чемпионат!
— Выиграли! — хихикнула Лиза.
Я и сам с удовольствием глянул на отражение — синяя олимпийка приятно облегала девушку.
— А вы здешний? — поинтересовалась Наташа, рефлекторно поправляя челку.
— Коренной! — ухмыльнулся водитель. — И отец мой отсюда, и дед.
— А зовут вас как? — Настя чуть вскинула бровки, чтобы синева глаз расплескалась пошире, и таксист тут же послал ей лукавый прищур.
— Айдар! А вас?
— Анастасия! — важно представилась сестричка.
— Да?! — Айдар вылупился, как смог. — Здорово! У меня жена тоже Настя!
— Казашка?
— Не-е! — рассмеялся водитель, плющась. — Скорей уж, казачка! Мы с ней в Ленинграде познакомились, а сама она из Нальчика. Вот такой у нас интернационал!
Дорога выписала плавный поворот, и впереди обозначился Медео — над входом застыли бронзовые силуэты конькобежцев, скользивших по бетонной панели. Полоскали флаги, с легких решетчатых мачт бликовали прожектора, а вдали зеленела селезащитная дамба — взгляд скользил по затравевшему склону, цепляясь за три белых «галочки» — смотровую площадку на старом гребне плотины.
— Приехали! — объявил Айдар. — Если что, я тут еще часика три пробуду точно.
— Будем знать! — прозвенела Лиза.
Марина, выходя, качнула сумочкой, но как-то слишком увесисто. Я подал ей руку, и шепнул:
— ТТ?
— «Стечкин»! — мило улыбнулась «Росита».
Краткого диалога хватило, чтобы снова напрячься.
— Ты чего? — шепнула Рита, беря меня под руку.
— Ничего, — я добавил тону бархатистости. — Любуюсь видами. Лизонькой, Наташенькой… Есть на что посмотреть со вкусом!
— Бесстыдник! — заклеймили меня.
— И еще какой!
Пожалуй, легковесный треп прикрыл мою настороженность.
— Пошли скорее, — воскликнула Лиза, страстная поклонница двойных акселей и тройных тулупов, — а то все билеты разберут!
Мы прибавили шагу, замечая целую вереницу желтых «ЛиАЗов» и красно-белых «Икарусов». В сторонке выделялась коробчатая «Магнолия» — передвижная телестудия, от которой уползала вязка кабелей.
— Алё! — Настя недоуменно глянула на радиофон, тряхнула его и воззвала снова: — Алё! Странно… Не работает…