Целитель.
Шрифт:
– Саша, срочно к ректору, три раза уже спрашивали.
Иду, ломаю голову. Ничего не натворил как-бы. Кого-то лечить быстрее всего.
Секретарша, увидев меня, машет - заходи сразу.
– Юрий Алексеевич, здравствуйте. Вызывали?
– Наконец то! Мне из министерства уже все телефоны оборвали. Новости смотрел?
– Ну.. нет.
– Под Уфой вчера два поезда взорвалось. Погибших сотни, раненых еще больше. Травмы, ожоги. Много детей в критичном состоянии. Тебе нужно ехать.
– Что за взрыв такой? Как можно два поезда взорвать??
– Утечка газа произошла в котловине, совпало так, что два встречных поезда шло.
– Твою ж мать! А экзамен у меня?
– вспоминаю я.
– Какой экзамен? Сдал ты уже его и все оставшиеся - такой доброты за ректором раньше не замечал.
– Он и так последний. Может, мне пятый курс зачтете сразу?
– Я не против, но не в моей власти. Практику зачту, потом отдыхай до сентября. Самолет в 14.00 в Челябинск, пострадавших туда везут и в Уфу.
– Юрий Алексеевич, у меня жена рожать будет скоро. Я так понимаю, за три дня там не управлюсь?
– Не управишься. У неё всё ведь в норме, чего переживать. А там дети тоже, много. И все жить хотят. Каждая минута на счету - жестко смотрит на меня ректор.
– Да понял я. Выбора нет, пошел собираться - встаю, прощаюсь.
Времени на сборы почти не осталось, домой, покидал в сумку носки, трусы. Попытался утешить расстроенную Настю. Она девочка понимающая, слова против не сказала. В аэропорт провожать не взял - лучше дома пусть сидит, Оля присмотрит. Приехал к концу регистрации, оказывается, лечу не сам, еще десяток специалистов кроме меня. Один врач знакомый из 6-й радиологической клиники.
– Игорь Иванович, вас то зачем? Радиации там нет, или я чего-то не знаю?
– Радиации нет, ожогов много. Я ведь дерматолог.
Через три часа нас встретили в Челябинском аэропорту, микроавтобус развез по двум больницам. Отделение забито, кровати стоят в два ряда даже в коридоре.
– У нас шестьдесят человек с ожогами от 30 до 70 процентов. Из них 24 дети - вводит в курс дела заведующий - Всего пострадавших более 700, погибших более 500. За каждым из вас закрепим по пять человек, наши не успевают. Кто Колесов?
– Я - отзываюсь.
– О тебе нам отдельно звонили - смотрит изучающе - Чем можешь помочь и что от нас требуется?
– Давайте детей с наиболее сильными поражениями. Одну медсестру и всё. Пару человек в день смогу поставить на ноги. Желательно в небольшой палате работать.
– С палатами проблема, в самой маленькой двенадцать человек. Выделю свой кабинет, занимайся там. Ира!
– подзывает медсестру - Проводи доктора, поступаешь в его распоряжение.
Иду следом за миниатюрной брюнеткой в коротком халатике. Чувствуя мой взгляд, оборачивается, строит глазки. Не зайка, не до тебя. Заходим в палату, она делает жест рукой, типа выбирай с кого начать. Да уж, человек 12 в палате, все лежачие.
– Давай с меньших по возрасту. А девочки есть?
– Да, в других палатах. Вот Олег тогда, он без сознания с утра.
Хорошо кровати на колесиках, перекладывать не нужно. Вдвоем с Ирой закатываем мальчика в кабинет заведующего и я ухожу в работу. Так как уже вечер ночевать думаю, останусь тут же, диванчик стоит в кабинете. Мальчику лет 12, лицо не пострадало, но остальное.... До пояса всё почти черное, выше пузыри.
– Одежда на нем расплавилась, по кусочку снимали - тихо говорит Ира - Тут большинство такие. Они спали уже, когда взрыв был. Кто одет полностью, многие сгорели, в морге трупов столько неопознанных.
– Ужас. Чем лечите? Пересадка кожи?
– Откуда её взять столько. Свою вот у него не возьмешь, родственники если дадут, но не факт что приживется.
– Ладно, Ира, сделай мне кофе и свободна, я поработаю, сколько смогу и тут покемарю.
Смог до двух ночи, с перерывами. Обработал наиболее пострадавшие участки, осталось совсем немного. Утром закончу и можно приводить в чувство. Отключаюсь, едва коснувшись дивана. Утром просыпаюсь от голосов - у кровати Олега стоят заведующий и еще врач.
– Фантастика! Нет, ты помнишь, как он выглядел вчера? Я думал не выживет, а тут как новая кожа - удивляется врач.
– А как вы думали?
– потягиваюсь я - Новые технологии, скоро вы без работы останетесь.
– Да если без такой как эта я согласен - не спорит зав.отделением - Иди в столовую, там тебе завтрак оставили.
– А телефон междугородний где можно найти?
– Телефон? Зайди к главному, думаю не откажет.
После завтрака нахожу кабинет главврача. Тот без вопросов разрешил позвонить, даже оставил одного в кабинете. Настя заверила что у неё всё в норме, работай, говорит спокойно. Идет на защиту, ей и рассказывать ничего не придется - посмотрят на неё, поздравят с окончанием учебы.Теперь за работу. Олежка, пока я ходил, сам пришел в себя. Ну да, организм увидел, что опасность миновала - можно сознание включать. Первый вопрос мальчик задал о маме.
– А где его мама?
– спрашиваю Иру - Или кто из родственников есть?
– Мама? Ну...., тоже у нас - замялась медсестра - Почти в таком же состоянии как он был.
– Главное жива - успокаиваю я - Вот с тобой закончу и посмотрю твою маму.
Мама Олега, оказывается, была вожатой, сопровождала группу детей в лагерь. После взрыва спасала их, вытаскивала из вагона, выводила к деревне. Получила тоже множество ожогов, процентов 50 кожи. Но к ней я добрался только вечером, сначала закончив с Олегом, занялся девушкой тоже находящейся в коме, даже имени её не знали. Опять до часу ночи, так каждый день. По утрам звонил Насте, убеждался, что всё в порядке и в бой. Периодически появлялись родственники пострадавших, совали деньги, несли спиртное, продукты. В конце концов, запретил Ире их пускать ко мне - сказал, пусть всё принимает и на общее пользование для врачей. Одиннадцатого июня уже под вечер, занимаюсь с очередным пациентом - помощником машиниста, ничего вокруг не замечаю. Трогают за плечо, поднимаю голову - полный кабинет народа, врачи, медсестры, даже технички.
– Поздравляем!
– хором кричат все - С первенцем!
– Только что звонили - сообщает главный - Сын у тебя родился. 4.400 вес, всё замечательно, мама тоже в норме.
Пришлось выставляться. Спиртного родители столько уже притащили, что даже много было. И закуски хватало от них же. Смотались только за пивом, на скорой. Мне вручили пухлый конверт, скинулись отделением 'на коляску', плюс родственники больных, которых я лечил.
После этого я удвоил усилия - хотелось быстрее домой, увидеть сына. Но к выписке тоже не успел, только через неделю остались больные с небольшими повреждениями. Справятся и без меня. Остальные московские спецы к тому же остались еще. Билет на самолет получил по звонку с обкома партии (племянник первого секретаря был среди пострадавших). Рейс задержали на три часа, как объявили - по техническим причинам. Но вот, наконец, в воздухе. Остался какой-то час полёта и я с моими родными!