Цена человека
Шрифт:
Охватывая мысленным взором прошедшие семь лет, Лев Евгеньевич мог бы почувствовать и удовлетворение. Произошло не только полное восстановление военно-медицинской статистики в академии и медицинской службе, но и её дальнейшее развитие, обогащение новыми идеями и методами. На его курсе сложился квалифицированный, работоспособный коллектив. Наряду с традиционными направлениями, проведены принципиально новые исследования, связанные с использованием нового математического аппарата, опыта военно-медицинских учений, применением электронных вычислительных машин. Многие важные положения кибернетики получили право на развитие в военно-медицинских исследованиях. И сам Лев Евгеньевич убедился в своих научных возможностях. Курс военно-медицинской статистики и кибернетики разросся, его численность увеличилась вдвое. Теперь Лев Евгеньевич с удовольствием
Однако сделанное уже не удовлетворяло Льва Евгеньевича, его притягивали новые идеи. Решительным шагом к переходу на новый уровень были обоснование и разработка следующего поколения учебных программ для командно-медицинского отделения факультета усовершенствования врачей. В соответствии с этими программами слушатели должны были освоить дополнительно к традиционным темам совершенно новые дисциплины: основы теории вероятностей, математической статистики, основы исследования операций и их применение в медицинском обеспечении войск, использование ЭВМ для автоматизации управления службой. По логике все это с неизбежностью приводило к введению на всех факультетах подготовки врачей и преподавания элементов высшей математики, теории вероятностей и математической статистики. Действительно, как можно усовершенствовать знания, если в период курсантской подготовки будущие врачи их не получили. Несмотря на возражения ряда профессоров, решение о математической подготовке курсантов 1-х курсов состоялось, а в учебные планы было включено также изучение на 3-х курсах вопросов военно-медицинской кибернетики.
В начале 70-х годов курс занимал двухэтажный особняк за клиникой инфекционных болезней и, по существу, имел полную независимость. Недалеко проходили железнодорожные пути финляндского вокзала, и за окнами слышался стук электричек и гудки маневровых локомотивов.
– Нас сюда недаром определили, рядом с инфекционистами, наша наука тоже заразна, - сказал Лев Евгеньевич при первой нашей встрече. Это было в сентябре 1972 года, после знаменитого жаркого лета. Под Ленинградом горели леса и торфяники, и даже в центре города пахло дымом. Запах гари проникал и сюда. Лев Евгеньевич поднялся и закрыл окно. Он любил проверять новые идеи на разных людях, узнать их реакцию, послушать возражения. И не важно, кто перед ним был - маститый профессор или капитан из войск, вроде меня. Он говорил, а я слушал:
– ...Наша наука обретает второе дыхание, только это пока не очень заметно. Не все это осознают. А она преображается. Сейчас перед ней новые возможности. Предстоит масса захватывающих дел... Можно будет изучать динамику и моделировать здоровье больших коллективов людей, создавать автоматизированные архивы огромной емкости, прогнозировать уровень здоровья... Я помню, как вдруг почувствовал себя легко и свободно, внезапно появилась убежденность, что судьба моя решена, и всю дальнейшую жизнь я буду заниматься кибернетикой и компьютерами. Не было даже тени сомнения. Откуда взялось тогда это предчувствие, не знаю, но оно запомнилось, потому что сбылось.
Летом 1974 года курс ВМСК был переведен в только что построенный учебно-лабораторный корпус академии (тот самый корпус, который в 1962 году рекомендовала комиссия Генштаба одновременно с упразднением кафедры военно-медицинской статистики). Условия размещения курса ухудшились, однако улучшились возможности по использованию вычислительной техники. В одном из выделенных курсу учебных классов была установлена мини-ЭВМ "МИР-2". Это послужило фактически началом создания учебной лаборатории вычислительной техники.
– Снова минусы и плюсы, - сокрушался Лашков.
– Когда же мы будем обходиться без минусов?
Расширение учебной работы курса ВМСК почти в полтора раза, ввод новых дисциплин практически на всех факультетах и академических курсах академии сопровождались усиленной разработкой учебно-методических материалов. Велась подготовка и к совершенно новому разделу программы - принципам автоматизации управления медицинской службой. Серия лекций по этому
В 1975 году Лев Евгеньевич со своими сотрудниками подготовили и провели всеармейскую конференцию на тему: "Кибернетика и военная медицина". В ней участвовало более 150 человек из разных учебных и научно-исследовательских учреждений как Министерства обороны, так и других министерств и ведомств. Стало очевидным, что курс военно-медицинской статистики и кибернетики имеет высокий авторитет среди специалистов не только Ленинграда и страны, но и ряда зарубежных государств. Условия для восстановления когда-то расформированной кафедры, наконец, созрели, решил Лев Евгеньевич. Налицо были и работоспособный научно-педагогический коллектив, и необходимая учебно-методическая база, и опыт обучения слушателей вычислительной технике, и значительные наработки в области автоматизации управления медицинской службой.
Глава VII.
НАЧАЛЬНИК КАФЕДРЫ
Заседание Ученого совета в Военно-медицинской академии, где в 1975 году насчитывалось более пятидесяти кафедр и научных лабораторий, впечатляющее зрелище. Торжественный свет хрустальных люстр, золото генеральских погон и полковничьих звезд, вереница медленно передвигающихся фигур в военной форме - высоких и низкорослых, стройных и тучных, уравновешенных и бойких. Солидный блеск лысин и благородное серебро седин, в легком гуле - всплески приветственных возгласов. Весь спектр выражений лиц: высокомерных, добродушных, флегматичных, озабоченных и почти по детски восторженных. Здесь были начальники клинических кафедр: терапевтических, хирургических, военно-морских, авиационных и сухопутных. Среди них главные специалисты Вооруженных Сил, представляющие почти все медицинские науки: от мудрой терапии до решительной хирургии, от пикантной венерологии до таинственной психиатрии и всевидящей рентгенологии. Многие из них лауреаты премий, академики и профессора, авторы учебников, монографий и руководств по диагностике и лечению. Здесь были представители точных наук: физики и химики, и менее точных - биологии, гигиены, эпидемиологии, организации и тактики медицинской службы.
В зале Ученого совета их ждали покрытые строгим темно-зеленым сукном два огромных стола, метров по 15 длиной, обставленные - каждый - двумя рядами тяжелых кожаных стульев. Они упирались в широкий поперечный стол президиума, образуя п-образную форму. Справа от президиума возвышалась массивная темная трибуна. Со стены, с полотен в золотых рамах взирали на собравшихся портреты корифеев медицины, её гордость - Пирогов, Павлов, Сеченов, Боткин, когда-то они тоже входили в этот зал. Вдоль другой стены старинные остекленные книжные шкафы из благородного красного дерева, заполненные тяжелыми томами.
Зал вмещал около ста человек - весь состав ученого совета и приглашенных, которых всегда было немало. Большинство приходят задолго до назначенного часа, разбиваются по группам и прогуливаются в фойе. Это самая приятная часть заседания. Здесь можно получить неожиданную информацию, услышать замечательный анекдот, посоветоваться, разведать, поделиться планами или просто отвести душу за воспоминаниями, ведь многие из них однокашники. Миловидные в строгих платьях секретарши потчуют их крепким чаем из старинного самовара и бутербродами с сыром. Здесь дух дружелюбия, товарищеских острот и расслабленности. Как перед боем. На заседании совета они другие. Ведь за каждым из них - кафедральный коллектив, за многими целая военно-медицинская специальность, научное направление или школа. Здесь уже не до шуток. Они не только первоклассные специалисты, они полпреды своего дела, борцы за его интересы. Здесь разворачивались такие баталии, что нередко случались и сердечные приступы. В зале они становились собранными, готовыми к защите и отпору, к твердости и ледяному спокойствию, находчивыми и остроумными, готовыми с улыбкой отвечать на самые ехидные вопросы и колючие реплики.