Цена чести
Шрифт:
Когда волхв вернулся, солнце уже целиком высунулось из-за леса. В горнице на столе аппетитно парил полный горшок каши, рядом лежали три ложки и стояла бадейка с квасом. На чердаке ворочался, сквозь потолок почуяв съестное просыпающийся Репейка. Барсук улыбнулся, однако подивился отсутствию самого кашевара.
Тот отыскался позади избы. В руках витязя с яростным шипением порхал тяжелый меч, вычерчивая в воздухе размазанные серебристые петли. Волхв невольно пожалел воображаемого противника Велигоя и вообще всякого, кому когда-нибудь приходилось, или придется угодить под такой стальной ураган. Р-р-р-раз, удар, оборот, ушел свилей от воображаемого
Барсук некоторое время наблюдал за упражнениями витязя. Да, что ни говори, а воинское искусство с течением лет меняется, становится совершеннее… Путь удара все короче и короче, защита упрощается, пропадают лишние движения, увеличивается скорость. Да и мечи становятся все легче и легче, и не от того, что порода мельчает и скоро одну соломинку всемером не поднимут, а потому лишь, что понемногу меняются сами основные законы ведения боя, избавляясь от всего лишнего, наносного, ненужного…
Барсук оторвался от невольно нахлынувших образов из далекого прошлого, вспомнил вдруг о горшке с кашей на столе, о Репейке, который вот-вот до него доберется, и заспешил в дом, крикнув витязю, мол, полно воздух рубить, жрать пора…
Велигой Волчий Дух забросил седло на спину Серка, поправил попону и принялся возиться с подпругой. Репейка ходил вокруг своей лошадки, примеряясь с седлом и так, и сяк, но все выходило наперекосяк. Конячка хитро щурилась на дурачка и опасливо поглядывала на Велигоя, понимая, что как только он закончит со своим скакуном, от седла будет уже не отвертеться.
Барсук сидел на лавке у стены избы, задумчиво сложив руки на груди и глядя неподвижным взором куда-то вдаль, сквозь стену леса. Неожиданно поднялся, подошел к Репейке, отобрал у дурачка седло, ловко и умело забросил его на спину лошадке, до невозможности огорченной таким оборотом дела. Вернулся на свое место, глядя, как Репейка мучается с подпругой.
День был жаркий, и Велигой не стал влезать в доспех, лишь меч как всегда надежно устроился за спиной. На поясе висела баклажка, полная приготовленного волхвом настоя — теперь, когда по утверждению последнего, головные боли не будут столь частыми гостями, его должно хватить надолго. Барсук всматривался в лицо витязя, подмечая произошедшие за ночь изменения. Да, многие раны невозможно излечить силами человека, и тогда в действие вступает сама Природа, извечно стремящаяся к равновесию. Умелый волхв способен подтолкнуть ее, пробудить эту силу в самом безнадежном больном, и тогда может случиться чудо… А Велигой был далеко не безнадежен, в истерзанном теле жила здоровая мощь. Иначе не смог бы так долго противиться недугу, который другого уже давно отправил бы на тот свет. А этот молодой воин даже ухитрился все эти годы оставаться в строю…
Велигой закончил увязывать последний узел, помог как всегда заковырявшемуся Репейке, и лихо взлетел в седло, не касаясь стремян. Барсук наблюдал, как воин сделал круг по поляне, вернулся к крыльцу.
— Ну, прощай, — молвил Волчий Дух, соскакивая на землю и направляясь к волхву. — Прощай и… спасибо. Этого просто не может быть, но я чувствую себя как… хм, сравнить-то не с чем… Будто меня, словно старую подушку выпотрошили, заштопали, выстирали, а потом набили заново.
— Сравнение хоть куда. — Барсук улыбнулся. — Ты главное смотри, чтобы тебя и в самом деле где-нибудь не выпотрошили, как подушку. И голову береги. А будет время, заезжай. Я пока покумекаю, что еще можно сделать.
Велигой заглянул в холодные голубые глаза кудесника, на мгновение их взгляды скрестились, чуть ли не зазвенев, как булатные клинки.
— Я в долгу перед тобой, — тихо молвил воин.
— У Ящера сочтемся, — так же тихо ответил волхв.
— Прощевай, Барсук! — уже издалека весело помахал рукой Репейка. — Увидимся еще, чай, почти соседи.
Волхв с улыбкой махнул в ответ — мол, заходи, если что…
Велигой помедлил еще мгновение, низко поклонился, и быстро повернувшись, направился к коню. Барсук смотрел ему вслед, и на лице его вдруг отразилось смятение. Несколько невыносимо долгих мгновений он отчаянно боролся с собой, потом вдруг вскочил, и быстрым шагом двинулся за витязем. Он догнал воина, когда тот уже взялся за седло.
— Велигой… — окликнул волхв, и витязь обернулся.
— Я уже говорил, что не в силах помочь тебе найти Радивоя. — тихо сказал волхв, подходя вплотную. — Однако кое-что все же могу посоветовать, если ты захочешь выслушать… и если захочешь воспользоваться этим советом.
Велигой кивнул. Барсук заговорил почти шепотом, хотя Репейка уже отъехал шагов на двадцать в сторону леса — не столько по своей собственной воле, сколько по прихоти своей лошадки — и потому слышать их уже не мог.
— Радивой не оставляет следов, — медленно и задумчиво молвил волхв. — Однако, если и есть какая-то зацепка, то ее надо искать не здесь… и не сегодня.
Велигой непонимающе смотрел на Барсука.
— Возможно, ответ кроется в далеком прошлом, — продолжал тот. — Ты же знаешь, Радивой не родился таким, какой он есть. Он что-то встретил там, в глубине Муромских лесов. Они огромны, непроходимы… но это единственное место, хоть как-то связанное с его тайной. Быть может, вернуться к корням этой темной истории — единственная возможность взять след. Ничтожная, призрачная — но все-таки возможность. Однако…
— Что?
Волхв помолчал, потом заговорил быстро, глядя воину в глаза.
— Ты же не знаешь, ЧТО встретил Радивой. И я не знаю. И, наверное, никто не знает. Я сомневаюсь, что о том ведает сам Радивой. Но изменился он именно после этой встречи. И… Кто знает, если тебе все же удастся… в общем, как бы это не стало началом новой печальной истории. О Велигое Проклятом, например.
Витязь задумчиво смотрел мимо волхва. Неожиданно показалось, что из-за кустов на той стороне поляны за ним пристально наблюдают внимательные золотистые глаза.
— Что ж, — выговорил он наконец. — История о Велигое Проклятом мне нравиться больше, чем о Велигое Хвастливом.
— Ты выбрал, — тяжело молвил Барсук.
Велигой молчал, чувствуя, как на плечи ложится незримая тяжесть, и понял, что теперь ему, быть может, придется нести ее вечно.
— Далее, — нарушил наступившую тишину волхв. — Говорят, Радивоя притягивает битва. Все слухи указывают именно на это. Но это только слухи. Скажу более, похоже, ни одной более-менее крупной бойни не проходит без того, чтобы потом какой-нибудь стукнутый дружинник не клялся всеми Богами, будто бы собственными глазами видел Радивоя в самой гуще битвы. Но из всего этого трепа похожа на правду хорошо, если сотая часть, да и то только похожа. И, в конце концов, не будешь же ты ввязываться в каждую драку только ради того, что может быть именно сейчас и именно здесь Радивою захотелось вдруг поразмять кости. Но, для чего я тебе все это говорю: окажешься в сражении — зри в оба. Чем Ящер не шутит…