Цена империи. Фактор нестабильности
Шрифт:
— Дамы и господа! Вдовствующая императрица Российской империи Екатерина Михайловна Долгорукова-Романова!
Вот тебе и сюрприз! Это что, та самая… Та самая? Фаворитка императора Александра? Но почему она императрица вдовствующая? Императрица погибла вместе с императором. Или я что-то не понимаю, или тут затевается что-то действительно интересное! Женщина заговорила. В зале установилась мертвая тишина. Говорила женщина негромко, но ее слова были слышны всюду, тем более, что зал не настолько уж и огромный, в нем орать не надо. Достаточно просто говорить. Французский у нее весьма приличный, конечно же, любой скажет, что это не ее родной язык, но учили ее хорошо, и произношение у нее более чем приличное.
—
Несколько эмоциональных выкриков с места, но тут же устанавливается тишина. Женщина подходит к столику, отпивает из стакана воды, которую как-то незаметно налил сопровождающий ее мужчина. После чего продолжает, на этот раз ее голос звучит более четко и уверенно.
— Покойная жена императора Александра была при смерти. Наши отношения зашли настолько далеко, что я жила в одном дворце с мужем, и только по счастливой случайности избежала смерти. Примерно за неделю до того трагического момента…
Она сделала паузу, было видно, что эти слова даются молодой женщине нелегко.
— Мой супруг составил завещание, в котором требовал признать меня его женой, а детей от нашего брака — законными наследниками престола. Он собирался провести это через Сенат отдельным законом. И только смерть не дала совершиться этому справедливому решению покойного государя. Об этом знало всего несколько человек, в том числе его брат Михаил, глава Государственного совета, который был против подобного действия. Они даже поссорились из-за этого, буквально за два или три дня до того страшного взрыва. Александр грозился снять Михаила с должности главы Государственного совета. Но тот был непреклонен. Конечно же, я знала о завещании. Когда же трагедия случилась, то мне пришлось прикинуться тихой овечкой, ведь у меня на руках никаких бумаг не было. Чудом удалось выехать за пределы страны. Через какое-то время бумаги, которые хранились в сейфе покойного императора Александра Николаевича оказались в моих руках. Я написала Михаилу с требованием признания завещания и пересмотра результатов Земского собора, в котором Георгий Александрович, единственный оставшийся в живых сын покойного царя, участия не принимал, ибо никто не посмел его выкрикнуть даже.
И тут Екатерина промокнула глаза, на которые набегали слезы.
— Воля покойного императора имеет силу закона! Никто не вправе лишать меня и моих детей тех титулов и прав, которыми мы по сему документы обладаем! Именно поэтому мы считаем себя вдовствующей императрицей, а Георгия Александровича — императором Российским. Благодарю вас за внимание. Извините, я отвечу на ваши вопросы через несколько минут. Мне надо прийти в себя…
Я видел, как тяжело далась ей эта речь, как дрожали ее губы, как руки не могла спрятать так, чтобы они не выдавали ее волнения. В зале же нарастал шум. Это действительно была сенсация! И еще какая! Конечно же сенсация неоднозначная, я бы сказал, что с душком. Очень уж странно эти документы вылезли на свет Божий. Ну да ничего, сейчас постараемся что-то узнать. Время вопросов-ответов. Примерно через пять минут Екатерина Долгорукая снова появилась перед журналистами, на сей раз она села в удобное кресло, а ее страж остался стоять близ неё, хмуро всматриваясь в журналистскую братию.
— Скажите, если ваш сын Георгий — император, то кто тогда Михаил?
— Узурпатор. Он знал о завещании и скрыл его от Земского собора. Следовательно, решение сего собрания юридически ничтожны. Я требую
— Но Собор может оставить все на своих местах?
— Тогда я подчинюсь его решению, но хочу, чтобы за моим сыном был утвержден титул великого князя и наследника престола. Как и мой статус вдовствующей императрицы.
— Скажите, а как к вам попало это завещание? И почему Михаил, если знал о нем, не уничтожил этот документ?
— Михаил не успел до него добраться. Документ находился в сейфе моего покойного супруга. Первым к нему добрался верный императору Александру человек, который сумел спрятать его и передать мне, дабы последняя воля Александра Николаевича была соблюдена.
— Вы не скажете, кто это?
— Господа! Этому человеку угрожает смертельная опасность от рук узурпатора. Я не выдам ни его, ни тех, кто участвовал в передаче этого документа мне в Париж. Когда мои права будут защищены и узурпатор наказан — я оглашу имена этих достойных мужей и награжу их по-царски. А пока, извините, мне дорог каждый преданный мне человек.
— Вы считаете, что Михаил нарочно ввел в заблуждение Земский собор?
— Несомненно! Иначе бы, согласно закону, никакой альтернативы Георгию Александровичу бы не существовало.
— Но был еще внук, Михаил Александрович, его права тоже были попраны…
— Вы знаете, я не удивлюсь, если с ребенком что-то случиться в ближайшее время… Время такое, беспокойное, и у руля государства Российского оказался случайный человек с замашками диктатора. Поэтому только тут, на земле благословенной Франции, я могу чувствовать себя в безопасности.
— Вам не кажется, что устранение почти всей царской семьи выгодно было именно Михаилу?
— Это вы так сказали. У меня доказательств нет. Но принцип: ищите того, кому это было выгодно, никто не отменял.
— Кто может подтвердить подлинность завещания? — я не выдержал и задал самый важный, на мой взгляд, вопрос. Долгорукая презрительно сжала губы, не собираясь отвечать. Вместо нее ответил ее сопровождающий.
— Господа журналисты, подлинность документа подтверждена лучшими специалистами Франции и Швейцарии. Мы пригласили не просто лучших, а самых лучших, чтобы не оставалось ни грамма сомнений в наших правах. Все, кто присутствует на нашей пресс-конференции получат комплект документов по ее окончании. А пока что благодарю всех за внимание. Мы сообщим о дате следующего общения с прессой и пригласим вас встретиться снова, как только будут достойные вашего внимания новости.
Увы, я получил документ с заключениями никому не известных специалистов из Франции и Швейцарии. Это было весьма странно. Своими сомнениями я и поделился с читателями.
Газета «Le Temps» от 24 марта 1881 года
«Вчера в Орсе был найден труп известного журналиста и писателя Луи-Эрнеста Гамеля».
Преступление осталось не раскрытым.
[1] Политика австрийского императора Иосифа II, направленная на полчинение католической церкви государству при сохранении видимости управления папой Римским.
Глава двадцать вторая. Туман над Темзой
Глава двадцать вторая
Туман над Темзой
Лондон. Фулхэм. Харлингтон клуб.
25 марта 1881 года
Логика есть великий преследователь тёмного
и запутанного мышления; она рассеивает туман,
скрывающий от нас наше невежество
и заставляющий нас думать, что мы понимаем