Цена мести

Крейвен Сара

— Может быть, нам удастся и это. — Тарн села в кресло напротив. — Но успокойся, родная, потому что я хочу кое о чем спросить тебя.

Эви пристально посмотрела на нее и прикусила губу:

— О чем?

— Что ты рассказывала ему? О твоей маме? Обо мне?

— Ничего. Он никогда не хотел говорить о семейных делах.

— Тебе это не показалось странным? — осторожно спросила Тарн.

— Таков его стиль, — пожала плечами Эви. — И я приняла его. А почему ты спрашиваешь?

— Потому что, если он не

знает о моем существовании, мне будет проще, когда мы встретимся.

— Ты хочешь встретиться с ним? — Эви напряглась и побледнела. — Нет, ты не можешь. Ты не должна. Ты… ты не знаешь, что он собой представляет.

— Но именно это я и хочу узнать, — сообщила Тарн. — Я должна все выяснить о нем, чтобы причинить ему вред. Надо найти его ахиллесову пяту. Она непременно должна быть. Она есть у всех. — Тарн помолчала. — Ты уверена, что никогда не упоминала обо мне? Не называла ему мое имя?

— Нет, никогда. — Эви покачала головой. — Зачем? — Она вздрогнула. — Все равно, держись от него подальше, Тарн. Это небезопасно. Он… У него могущественные друзья.

— Я не собираюсь идти на ненужный риск. То, что он не знает, кто я, дает мне преимущество. — Тарн старалась ободрить сестру, хотя в душе была потрясена предупреждением. Ведь Каз Брэндон и сам по себе могуществен. — Но если я хочу причинить ему такую боль, какую он причинил тебе, я должна сблизиться с ним. Понять, куда надо ударить, чтобы ранить глубже.

— Ты сможешь это сделать? — тихо спросила Эви. — Тогда, наверное, безумна ты, а не я.

— Я могу, по крайней мере, попытаться. — Тарн поколебалась. — Я не собираюсь ничего рассказывать твоей маме. Это наш с тобой секрет. И я не останусь на Вилмонт-Роуд. Перееду к подруге.

— Ты в самом деле собираешься это сделать? — Эви беспокойно заерзала, ее лицо побледнело. — Лучше бы я вообще не упоминала о нем, — добавила она жалобно. — Ну вот, у меня начинает болеть голова. Тебе лучше уйти.

— Да, конечно. — Тарн встала, с тревогой посмотрела на сестру и ласково произнесла: — Эви, этому человеку надо объяснить, что нельзя шагать по головам людей. То, что он с тобой сделал, привело к ужасным последствиям, и я не могу это простить. Ты сейчас не можешь нанести ответный удар, а я могу. — Она постаралась изобразить веселую улыбку. — И тебе не о чем волноваться.

— Ты думаешь? — Эви пожала плечами и отвернулась к окну. — Это потому, что ты его не знаешь.

И она опять вздрогнула.

Каз узнал ее волосы. Правда, сейчас они не падали свободно на плечи, а были заплетены в толстую косу, завязанную голубым бантом, под цвет брючного костюма. Но все равно нельзя было не узнать этот золотисто-каштановый оттенок.

Он никак не ожидал опять увидеть ее, но вот она тут, входит в лифт, сосредоточенно нахмурившись, не замечая, кажется, ничего вокруг.

— Мисс Десмонд, не так ли?

Девушка удивленно подняла глаза:

— О! — Она прикусила губу. — Это вы. Извините, я в тот вечер не поняла, кто вы такой, мистер Брэндон. Мне очень неловко.

— Забудьте об этом. — Каз лукаво улыбнулся. — Я не хочу причинять вам беспокойство, но это личный директорский лифт, и если вас в нем заметят, то могут сделать выговор.

— О боже. — Тарн покраснела. — Кажется, меня предупреждали об этом, но я забыла и села в лифт, который пришел первым. Еще раз извините.

— Как я понимаю, вы теперь тут работаете.

Она кивнула:

— С понедельника. — Ее взгляд был одновременно робким и веселым. — Я последовала вашему совету и подала заявление обычным образом. Мистер Веллингтон был так любезен, что взял меня на работу. Временно. — Она замялась. — Мне лучше сойти на втором этаже, чтобы обойтись без выговора.

— Оставайтесь, — предложил он. — Если кто-нибудь заметит, отправьте его ко мне, а я объясню, что мы возобновили старое знакомство.

— А… — Она нажала какую-то кнопку на пульте лифта. — Думаю, лестница удобнее. — И добавила: — Сэр.

Двери лифта открылись, Тарн коротко улыбнулась и исчезла.

Каз подумал, что следовало бы издать закон, запрещающий девушкам с такими ногами приходить на работу в брюках. Еще он подумал, что наверняка существует закон, приравнивающий такие мысли к пассивному сексуальному домогательству, и скривил губы.

«Тише, мальчик, — приказал себе Каз. — Иначе ты нарушишь твое собственное золотое правило о служебных романах. Если тебе требуется женское общество, позвони Джинни Фрезер и спроси, может ли она с тобой пообедать».

Он позвонил, и Джинни могла, и на этом все должно было бы кончиться.

И все-таки за ланчем в директорской столовой Каз неожиданно для себя самого заметил, как бы невзначай:

— Я сегодня столкнулся с вашей новенькой, Роб.

— Вряд ли это мое приобретение, — сухо заметил управляющий персоналом. — Вы сообщили, что от нее может поступить заявление, и я уловил намек.

Каз с удивлением уставился на него:

— Я не говорил ничего такого.

Роб Веллингтон усмехнулся:

— Не беспокойтесь. Лори первой пообщалась с девушкой и доложила, что ее квалификация гораздо выше той, которая требуется для имеющихся у нас вакансий. Надо быть сумасшедшим, чтобы ее упустить. Теперь она работает помощником редактора в журнале «Все ваше» вместо Сьюзан Элис, ушедшей в декретный отпуск. — Он налил себе еще кофе. — Судя по отзывам из Нью-Йорка, мисс Десмонд могла бы одна вести весь журнал.

Каз удивленно поднял брови:

— Если она добилась таких успехов на Манхэттене, почему оказалась в Лондоне, на низшей ступеньке, и работает за сравнительно небольшие деньги?