Цена недоверия (Два шага в Бездну)
Шрифт:
Он постучался, через несколько минут и вошел, не дожидаясь ответа. Хиленький, низенький лекарь Истаб, давно был мне ближе, чем друг и знал обо мне, моем теле и моих чувствах куда как больше меня. Без него я бы не дожила до сегодняшнего восхода.
– Ну как?
– дрожащим голосом спросила я, забыв даже поздороваться. Пусть, он не обидится.
Истаб присел на софу рядом со мной, решительно поджав губы.
– Плохо, леди. Болезнь приближается к сердцу. И мы не
Пальцы заледенели, спина, наоборот покрылась липким горячим потом.
– Сколько?..
– Без лечения? Два-три года.
– А с... А с лечением?
– Неизвестно, но больше чем пять-семь лет точно. Леди, я оставлю вас. Мне еще нужно сообщить вашей матери, вы не против?
– Нет. Нет, нет, что ты... Сообщай, конечно. Только скажи, чтобы она меня пока не тревожила. Я хочу побыть в одиночестве.
– Конечно. И леди...
– Да, Истаб?
– Мне искренне жаль.
– Я знаю. Спасибо.
Лекарь, на мгновение замешкавшись, поклонился и тихо удалился, прикрыв дверь. И этот тихий звук - щелчок вставшей в пазы щеколды, словно послужил сигналом для пружины, находящейся внутри меня, и не дающей расслабиться.
Это не для соль-арэо - рыдать, свернувшись жалким клубочком на полу.
Это не для соль-арэо - рыдать над своей судьбой и скорой смертью.
Это не для соль-арэо - рыдать, глотая слезы.
Это вообще не для соль-арэо - рыдать.
Но что еще делать?
Однако, немного времени спустя, слезы кончились. Предательницы. Лишили последней возможности облегчить тяжесть, скопившуюся за столько времени внутри...
Горячая вода должна помочь. Точно должна.
Ноги ужасно тряслись, руки буквально ходили ходуном. Я измучилась, пытаясь снять неудобное платье, непослушные пальцы не желали расстегивать пуговицы и распутывать завязки, а сил порвать ткань просто не было. Но все-таки, кое-как, через искусанные с досады и бессильной злости губы, это удалось, и я шагнула в маленький бассейн, исполняющий роль ванны.
Со всех сторон тут же упруго ударили струи теплой воды. Нашарила ладонью регулятор, поставила на максимум. Комната стала быстро заполняться густым молочным паром. Вот бы еще и мысли туда же...
Стук, грохот, и вот уже разъяренный консорт врывается ко мне, обхватывает, закрывает от воды.
– Сдурела?
– шипит на ухо.
Я трясу головой. О чем он? И только когда он отключил воду и разогнал немного рукой пар, увидела свою кожу. Красную, обваренную. Где же боль? Почему не больно?
– Vienn natoel'е, что с тобой?
– щеки осторожно обхватили его пальцы. В перчатках. Предусмотрительно.
– Что случилось?
Я думала о чем-то. Не помню. Кажется... нет не об этом. Что же?..
– Почему не больно?
– наконец хрипло спросила.
– Айон, почему?
– Не знаю, - ответил он. И легко подхватил меня на руки. Правильно, что ему управляющему драконом мой птичий вес?
– Но обязательно выясню. Обязательно, слышишь?
– Слышу...
Он уложил мое почти безвольное тело на кровать, отвел в сторону мокрые волосы. Мельком глянул в глаза, шепнул что-то... И снял перчатки.
В груди тревожно забилось нехорошее предчувствие.
– Айон?
– Да, моя леди?
– отозвался, снимая форменную куртку соль-терро.
– Что ты...
– Прости, так надо.
Ужас окатил ледяной волной.
– Айон, нет! Нет, пожалуйста, пожалуйста! Нет!
Он зажмурился и положил раскрытье ладони мне на живот.
– НЕТ!!!
Кажется, я кричала. Нет, орала, пока не сорвала голос, пока не перестало хватать воздуха в легких, пока сознание не оставило меня наедине с тьмой... и с ним.
Огромный, чернее самой ночи, дракон смотрел мне прямо в душу. Взгляд его изумрудных глаз едкой кислотой плавил мне кости, заставляя плакать от боли. Нет, он ничего не делал. Просто смотрел.
Снова и снова.
Не моргая.
Не отводя взгляда.
Я мечтала потерять сознание, отключиться, больше не чувствовать боль и не видеть эти невыносимые драконьи глаза, не ощущать на себе его взгляд. Но нет, проклятый дракон, не давал мне желанного забытья.
Когда боль стала постепенно уходить я, застонав горящим горлом, перевернулась на бок, подтянув колени к груди. Они были нормального цвета - ожог исчез.
Рядом тяжело дышал тот, кого я ненавижу. Насколько мне известно, то, что он проделал, болезненно для всех троих: самого Дарсана, его дракона и меня, которую он на несколько мгновений втянул в крепчайшую связь, существующую между ними.
Раньше я о таком только слышала. Этим способом драконы спасают своих детенышей, если тем грозит опасность. Некоторое время после "погружения" в бешеный водоворот эмоций, чувств и прочего, составляющего связь симбионтов, драконеныш становится почти неуязвим как физически, так и ментально. Наши ученые вечно плачутся, что им не дают изучать драконов и их симбиозы с соль-терро, а как по мне, так даже лучше.
Если кому-то хочется, буквально, лезть в пасть дракону - это его решение и его проблема. Я была бы счастлива и близко к ним не приближаться.