Цена ошибки некроманта
Шрифт:
Завету умного и опытного старика Адриан старался по возможности следовать и поддерживать хорошие отношения со всем городом. И если с кем-то добрососедскими отношениями можно было пренебречь, то уж точно не с госпожой Дхур.
Да и есть ему, что уж там, хотелось слишком сильно, чтобы вот так отказываться, так что гость порадовал хозяйку отменным аппетитом и от чая не отказался тоже. Хотя последний оказался травяным, вызывал лекарственные ассоциации из детства и приятным не мог считаться даже с натяжкой. Зато печенье к чаю Адриану очень понравилось, он даже в очередной раз подумал, что было бы неплохо научиться печь.
До чая разговор тянулся неспешный и бессмысленный, хозяйка в основном рассказывала о новых луковицах тюльпанов, которых ждала через декаду, и выражала озабоченность тем, в насколько хорошем состоянии они доберутся по почте. Разговор о деле за чаем тоже первой начала она, хотя и с неожиданной стороны.
— Адриан, ты отпустил девочек? — строго спросила Касадра, опять перескакивая на «ты».
— Каких девочек? — искренне озадачился Блак. С ходу вспомнилась Аротина Марс со своей неразлучной подружкой Твик, которых регулярно задерживали за нелегальное занятие проституцией, когда те попадались под горячую руку в каких-то драках, и столь же регулярно отпускали после уплаты установленного законом штрафа. Но последний раз их брали декады три назад, неужели…
— Тех, на которых ты рычал в поезде, — с готовностью напомнила госпожа Дхур.
— Отпустил, отпустил, — заверил шериф. — И девочек, и мальчиков, и даже извинился, не волнуйтесь.
Старая некромантка выразительно поджала губы, нахмурилась и укоризненно качнула головой.
— Жениться тебе надо. Жениться, — сделала женщина неожиданный вывод и, вновь качнув головой, отпила из чашки. — Пока беды не вышло.
— И как это связано? — Адриан так удивился, что даже не ощутил раздражения, какое обычно вызывали подобные наставления.
— сли ты сам — упрямый мальчишка, не способный следить за собой, то, может быть, женщина в доме к порядку приучит. От молодой жены небось не побегаешь и спать, может, нормально будешь…
— Кто? — устало вздохнул Адриан.
— Где? — не поняла хозяйка и выразительно приподняла брови.
— Обычно такие разговоры затеваются, чтобы закончить их советом присмотреться к двоюродной племяннице, соседке, помощнице мясника. Давайте не тратить время на долгий путь. Кто? Надеюсь, хоть вы не начнёте сокрушаться о Луасе Амер, с которой мы были «такой чудной парой» в младшей школе? — раздражённо закончил шериф.
Касадра немного склонила голову к плечу, со странным выражением лица разглядывая гостя. Несколько секунд помолчала, а потом задумчиво, неуловимо иным тоном проговорила:
— Надеюсь, об этом тебе говорил не кто-то из моих приятельниц.
— А какая разница?
— Не хочу думать, что я общаюсь с такой дурой, — отозвалась госпожа Дхур. Изредка, вoт в такие моменты, наружу из-под привычной маски выглядывала Железная Каси, и тогда Адриан испытывал нечто cреднее между ностальгией и облегчением: мир представлялся надёжной, устойчивой штукой, в которой всё идёт правильно и ровно так, как должно. — Нет, я не собираюсь никого тебе сватать. Просто пока была жива Амальта, ты был более осмотрителен, и, я надеюсь, появление другой женщины в твоей жизни опять призовёт к порядку. Мать, конечно, не вернуть, но жена тоже полезна. Только, конечно, не эта гулящая девка. Я хочу, чтобы ты наконец перестал вести себя как ребёнок и начал более ответственно относиться к своему здоровью. И здоровью окружающих, — добавила она со вздохом после короткой выразительной паузы. Ещё помолчала, наблюдая, как исчезает с блюда очередное печенье, неопределённо хмыкнула и продолжила деловито и невозмутимо: — Так что там стряслось с этим писакой? Траванули его, что ли?
— Что значит — писакой? — почти не удивился Блак проницательности собеседницы. — И почему вы подумали про яд?
— Про яд… Ну, кого-то к Творцу незаметно отправить — так проще всего.
— Проще, — согласился Адриан. Ему тоже было непонятно, зачем прибегать к таким сложным средствам для убийства одного конкретнoго человека, а не кровавой диверсии. Разве что от главного свидетеля — убитого — избавлялись?
— Но его убили не так?
— Не так, — задумчиво подтвердил шериф. — А вы не ответили на вопрос.
— На какой? — изобразила недоумение хозяйка. — И как именно его убили?
— Почему вы решили, что он… писака?
— Нюх у меня на эту братию, — неодобрительно скривилась женщина, отчего морщинистое лицо её изрыли более глубокие борозды, и стало оно каким-то неопрятным, перекошенным.
— оспожа Дхур, вы так хотите из свидетеля стать первой подозреваемой? — нахмурился Блак. — Учитывая все обстоятельства, вы и так среди них, не нужнo усугублять.
— Какие такие обстоятельства?
— Госпожа Дхур, хватит юлить.
— Знаю я его, — нехотя призналась женщина. — Видела пару лет назад, а на память, хвала Творцу, не жалуюсь.
— Где, как, когда? Мне каждое слово из вас вытягивать?
Касадра Дхур, по собственнoму признанию, не любила вспоминать молодость, потому и встречала исход жизни здесь, в этой сонной глуши, и о былых подвигах старалась никому не рассказывать. Однако спрятаться от мира совсем, когда этот мир жаждет общения, не так-то просто, и полтора года назад её уговорили поучаствовать в мемориальных торжествах, посвящённых столетию окончания Последней войны и возникновения Разлома, на которых вспоминали всех тех, кто погиб в борьбе с бесчисленными тварями из пропасти. Железная Каси, похоронившая по его вине родных и множество друзей, конечно, не могла отказаться.
Ей приходилось вспоминать и рассказывать, рассказывать… В основном атмосфера была сдержанно-доброжелательной, вполне отвечающей скорбному событию, но Морриг Вист Касадре запомнился. Да его сложно было не запомнить среди остальных, и было вообще неясно, как он попал на эти торжества. Мужчина истекал ядом, упирал на то, что некромантам такое положение вещей очень выгодно, и правительству выгодно — дескать, они зарабатывают на этом деньги.
Но последней каплей стал переход на личности и прямые оскорбления, когда Вист, уже набравшись, начал высказываться о том, что женщины-маги у разлома занимаются исключительно обслуживанием мужчин и только ноги раздвигают, а лично Касадра…
Вот на этом моменте его и выставили вон.
— Премерзкий тип, и оплакивать я его не буду, — заверила женщина. — Но и убивать мне его резона не было. Даже если бы он говорил правду, я уже не в том возрасте, когда подобное прошлое может что-то испoртить. Если в такие заявления вообще кто-нибудь поверит.
Адриан только задумчиво кивнул. Такую точку зрения на некроманток ему доводилось слышать, и он искренне сочувствовал коллегам по дару. В его представлении борьба c тварями Разлома вообще была совсем не женским делом, и если бы его кто-то спросил — обеими руками голосовал бы за то, чтобы одарённых девушек избавили от этой повинности. Но разве они кого послушают?..